Им нравилось иногда готовить в четыре руки. Они освобождали Ихалайнена от его обычных обязанностей и стряпали что-нибудь вместе, беседуя и перешучиваясь. И пусть бефстроганов все-таки получился недосоленный…

Он досоленный!

…дети все равно ели его с удовольствием.

Дети. Целая орава детей. Астрид, Вероника, маленький темный эльф и два гоблиненка. Зубрила, пришедший сегодня из школы вместе с Астрид, и самый маленький детеныш Грымзы, пока что безымянный. Он в последнее время подружился с Вероникой и ее плюшевым мишкой, повсюду с ними бегая.

— Копченый, а ты мясо ешь, что ли? — изумилась Астрид.

— И грибы ем, — сунул в рот ложку эльфенок. — Только бате не говори. Про мясо.

— Интер-ресный факт! — тут же встрепенулся попугай. — Темные эльфы способны в небольших количествах употр-реблять мясо! Обитая в подземных областях, они пр-риспособились к мясной пище! Однако они часто скр-рывают этот факт, поскольку культур-ра тир-р кр-райне неодобр-рительно относится к употр-реблению мясных продуктов!

— Я и в столовке мясо ем, — спокойно добавил Копченый. — Просто не показываю.

— А почему это надо скрывать? — заинтересовалась Астрид.

— Папа будет ругать. Может, даже выгонит.

— Выгонит?..

— Не знаю. У нас с этим все серьезно.

— Зачем тогда ешь?

— Так, а можно еще? — протянул миску Копченый.

— Да, конечно, — положила ему Лахджа. — Если у тебя несварения не будет.

— Не будет. Очень вкусно. Я ем, чтобы вырасти повыше… чтобы сильнее быть… не хочу быть тощим, как все эльфы. Хочу как сид.

Астрид отставила тарелку и подумала, что Копченый по меркам эльфов какой-то конченый. И она каждый день узнает о нем что-то новое.

А Лахджа подумала, что надо как-нибудь пригласить в гости отца этого эльфенка. А то он у них столуется чуть не каждый день, а она с его родителями… родителем даже не знакома.

Может, у них проблемы в семье какие?

Гоблинята, как обычно, забрали домой все объедки. Ихалайнен уже специально для них выставлял перед входом пакет с мусором. А Майно, которого обуяло любопытство естествоиспытателя, тайком всучил Зубриле одну из баночек сюрстрёмминга.

— Только открывайте осторожно, воняет, — шепнул он.

— Мы знаем, как обращаться с квашеной рыбой, — важно ответил Зубрила. — Ой, какое удобное колечко…

— Не дергай! — предупредил Майно, косясь на отвернувшуюся жену. — И уноси быстрее, пока не заметили.

Постепенно стало привычным, что в усадьбе то и дело появляются гоблинята, а порой и взрослые гоблины. Соседи привыкли к демонам, а демоны привыкли к гоблинам. Это оказалось не таким уж сложным, тем более, что воровать всерьез и пакостить по-крупному гоблинята опасались, прекрасно осознавая шаткость своего положения и опасность соседства с магами и демонами.

К тому же в других поместьях к гоблинам относились не так снисходительно. Мэтресс Рокуалли мириться с ними не собиралась, наложила охранные чары и неожиданно для всех заключила союз с Инкадатти. Оказалось, что на свете таки существует вещь, способная примирить этих непримиримых врагов.

И это поселившиеся по соседству гоблины.

В этот шаткий союз вступил и бессмертный Олиал. Он сразу заявил, что гоблинов тут не потерпит. Орки — пусть. Тролли — скрепя сердце. Но гоблины — худшие из хосог.

Поскольку во время этой беседы Лахджа стояла неподалеку, о демонах Олиал ничего не сказал. Ну и правильно.

Вот Пордалли сохранил нейтралитет. Он сказал, что Гальвени имеет право творить у себя что хочет. Вы хоть лопните от злости, а приказывать другому магу не можете, пока он держится в рамках закона.

Ничего против гоблинов не имел и Кацуари. Хотя его мнение толком узнать и не удалось, потому что он в целом редко общался с соседями. Когда Рокуалли и Инкадатти спросили его впрямую — поддакивал, бормотал, что они, безусловно, абсолютно правы, и это не дело… но потом попросил оставить его в покое и скрылся в своем огромном, но обветшалом особняке.

Ну а на территории Дегатти детки Грымзы постепенно стали чувствовать себя как дома. Трое из них пошли в школу, где прилежно учились, а маленький Зубрила вообще быстро стал первым учеником в классе, чем вызвал симпатию мэтресс классной наставницы и глубокую ненависть Астрид.

— Чтобы хорошо учиться, надо учиться, — важно говорил Зубрила на большой перемене. — Даже если поначалу все идет плохо.

— А у тебя все шло плохо? — скептически спросила Астрид.

— Да, поэтому я Зубрила, а не Умник. Вот у Чудилы все с самого начала было хорошо, но она, знаешь, такая была… с причудами.

— Для колдунов это, говорят, даже хорошо, — вздохнул Копченый. — Вот у меня причуд нет…

— У тебя-то?! — аж хохотнула Астрид. — Ты эльф, который жрет мясо и умеет ругаться!

— Тихо ты! — зажал ей рот Копченый.

— Но у Чудилы все равно не очень много таланта, поэтому она осталась специалистом, — продолжал Зубрила, поправляя очки. — И замуж вышла.

— А как они вообще?.. — подал голос Копченый. — Я просто… без обид, но я прямо не верю..

— Да они на чемпионате сошлись. По Цветным Фиалам… ну знаете, игра Фармакополиума? Были в одной команде, оба вышли в финал, родственными душами оказались. Ну а там, слово за слово… мой зять — индивид незашоренный.

На остановку големического омнибуса они в этот день шли вместе. Астрид уже давно просто летала в школу и из школы, но остальным преодолеть десять вспашек на своих двоих было непросто, так что она их провожала. Особенно Зубрилу, а то жирный Огус приметил его в качестве новой груши для битья, и Астрид пришлось ему объяснить, что это ее груша для битья.

Когда подъехал омнибус, из него вышел сосед, бессмертный Олиал. Астрид сделала ему книксен, как хорошая девочка, и прощебетала:

— Мир вам, дядя Сребролук!

— Мир тебе, Астрид, — ответил эльф, с недоверием глядя на стоящих рядом Копченого и Зубрилу.

Он хотел пройти мимо, но это оказалось выше его сил. Эльф, пусть и темный, в компании демона и гоблина. Олиал несколько секунд собирался с мыслями, а потом все же тихо спросил:

— Совсем не стыдно тебе, юный Мантредиарс?

Копченый растянул улыбку до ушей и сказал:

— На кир иди, флейтист.

— Что?.. — превратился в соляной столп Олиал.

Зубрила тоже резко повернулся и заглянул за Копченого, чтобы убедиться, что там не притаился другой гоблин.

— Я говорю: мир вам, бессмертный Бомениарс, — улыбнулся еще шире Копченый. — А чего я должен стыдиться?

У него было невинное лицо культурного эльфенка. Маленького представителя народа тир, который даже представления не имеет о грязных словах и поступках.

— Омнибус ща уйдет! — завопила Астрид, заталкивая Копченого и Зубрилу внутрь и сама садясь к ним.

Сегодня она решила прокатиться домой на колесах.

— Надо поговорить с его отцом, — произнес Олиал, глядя вслед омнибусу. — Я на слух никогда не жаловался. Ребенок водится с демонами и… гоблинами. Они учат его неупотребимым словесам и непочтительности к преждерожденным. Это должно пресечь.

На следующий день Копченый в школе не появился. Мэтресс классная наставница сказала, что он приболел.

Всего он отсутствовал четыре дня, а когда наконец пришел, то выглядел грустным и каким-то отстраненным. Ругаться тоже перестал, а Астрид и Зубрилу начал подчеркнуто игнорировать.

— Слышь, Копченый! — позвала его Астрид, вися на дереве вниз головой. — Ты чо?.. Идем к нам!

Копченый проигнорировал.

— Друлион! — припомнила его настоящее имя Астрид.

— Что тебе, Дегатти? — бесстрастно спросил эльфенок.

— Ты где пропадал-то?

— Нигде. Дома. Нам не стоит общаться.

— Это почему?!

— Потому что ты демон, — фыркнул Зубрила.

— Я демоническая принцесса! — ударила пяткой о ствол дерева Астрид. — Демоническая принцесса из старой волшебной семьи! Я Дегатти!

— Ты котомка, которой из жалости дали фамилию, — сухо произнес Копченый. — Не говори со мной.

— За котомку я тебе мзды дам, — беззлобно пообещала Астрид, спрыгивая с дерева.