В 1669 году евреи были изгнаны из Испании; а в 1670 году — из Вены; несмотря на все их происки и подкупы.[445] Многие из высланных были приняты однако Фридрихом-Вильгельмом и поселились в Берлине.

К этому времени относится особенное пристрастие христиан к так называемой «раввинической литературе» в ко всему, касающемуся евреев. Между прочим этим были увлечены трое немецких ученых:

Вюльфер, Вагензейль и Эйзенменгер. Но они в своих изысканиях наткнулись на весьма неблагоприятные для евреев документы. Вюльфер первый обратил внимание на пропуски в тех местах талмуда, где речь идет о Христе. Вагензейль (профессор в Альтдорф) открыл в еврейской литературе целый ряд оскорбительных для Христа и Христианства документов и в своем сочинении «извет христианина» обратился ко всем владетельным государям, приглашая их обязать евреев торжественной клятвой, что они не позволят себе впредь ни единого слова насмешки относительно Иисуса Христа. Пресвятой Богородицы, святого Креста, обедни и христианских таинств. Но более других проник и иудейские тайны профессор восточных языков Эйзенменгер. Сначала он, вступив в близкие с евреями сношение, увлекся до того, что сам хотел перейти в иудейство, но, распознав истину, сделался ярым противником евреев и написал книгу: «Разоблаченное иудейство, или основательный правдивый отчет о том каким образом евреи возмутительнейшим образом позорят, оскорбляют Пресвятую Троицу; поносят Пресвятую Матерь Божию, насмехаются над Новым Заветом, Евангелистами, Апостолами в над Христианской верой, и как они вообще презирают в проклинают все Христианство. Все это доказано на основании их собственных книг.

Составлено для сведения и руководства всех верующих христиан».

В этой книге приведены «доказательства на доказательствах» тому; как евреям запрещается спасать христианина от смертельной опасности, как раввинистские законы предписывают убивать христиан, как нельзя доверять врачам-евреям и пользоваться их лекарствами; рассматриваются также случаи убийства христиан, совершенные евреями, случаи отравление евреями колодцев во время «черной смерти», об отравлении бранденбургского курфюрста Иоахима II его казначеем–евреем, и т. д.[446]

Конечно этой книге не суждено было в то время увидеть свет.

Евреи подкупами и обманом добились того, что сочинение Эйзенменгера, как «человеконенавистническое», как «возбуждающее одну часть населения против другой», и т. п. не было допущено к распространению.

Все экземпляры этой книги (около двух тысяч) за исключением немногих, которые автору удалось захватать тайком, были арестованы во Франкфурте и на них было наложено запрещение. Несчастный Эйзенменгер, истративший на это издание все свое состояние, умер с горя.[447]

В 1744 году императрица Мария-Терезия декретом повелела изгнать из Богемии всех евреев «в виду многих весьма важных соображений». Однако и тут евреи, с помощью еврействующих (особенно голландского и английского посланников) добились отмены декрета и остались на местах, правда с некоторыми ограничениями, которые продержались до самой революции 1848 года.[448]

Если однако среди немецких ученых нашлись противники евреев, то наряду с ними были и такие, которые увлеклись философской стороною иудаизма.

«Великий распространитель масонства — Лессинг, — говорит Дасте, — на которого мы уже не раз ссылались, протянул руку евреям».[449]

В своей драме «Евреи» он впервые стал восхвалять это племя, а затем в драме «Натан Мудрый» евреи были наделены всевозможными качествами, а представитель христианства — иерусалимский патриарх изображен каким то чудовищем. За это Лессинг получил от евреев крупную сумму денег.[450]

В Гамбурге Лессинг сошелся с неким Реймарусом, принадлежавшим; по словам Греца, к «тайному в некотором роде ордеру свободомыслящих лиц»; очевидно это был орден иллюминатов.

Со своей стороны Нис подтверждает это и говорит о вступлении Лессинга в гамбургскую ложу «трех золотых роз» в 1771 году.[451]

Между прочим Реймарусом было написано богохульное сочинение и Лессинг взялся издать его: пользуясь своим положением библиотекаря герцога Брауншвейгского, он сделал это помимо цензуры, объявив, что нашел будто бы рукопись в архивах библиотеки. Он издал сочинение Реймаруса под заглавием: «Отрывки неизвестного», автор которых жил якобы в прошлом столетии.[452] Это был впрочем обычный масонский прием.

Больше всего влияние на Лессинга имел еврей Мендельсон.

«В 1751 году Дом написал свое сочинение «Об улучшении гражданского положения евреев», которое для Германии сыграло ту же роль, что «Contrat Social» Руссо для Франции,[453] при этом «за Домом стоял Мендельсон, который, не навязывая ему своих слов, воодушевлял его духом человеколюбия в кротости».[454]

При изучении масонства мы уже познакомились с этой «системой воодушевления»!

Едва только появилось сочинение Дома, как полоумный Иосиф II обнародовал ряд законов о «терпимости» евреев.[455] История показала, к чему привели эти меры: уже на смертном одре король был принужден отменить почти все свои «реформы», дабы спасти целость своей монархии; окончательно же они были отменены при Леопольде II.[456]

Не довольствуясь по отношению евреев одною «терпимостью», Иосиф II сурово преследовал всякое сочинение неблагоприятное евреям;[457] книги Иоганна Мюллера и Гартмана подверглись гонению. Но заткнуть рот всем было невозможно. Профессор Михаэлис написал книгу против евреев, в которой, опровергая доводы Дома, он доказывал; что «половина всех мошенников и укрывателей в Германии — евреи, а так как они составляют одну двадцать пятую всего населения; то каждый еврей в двадцать пять раз порочнее немца; цель заменившего у евреев Моисеев закон, талмуда состоит в том, чтобы сделать из евреев народ обособленный от всех других народов и поэтому христианство не должно давать им равноправия, кроме того, еврейское население возрастает гораздо быстрее христианского, поэтому уравнение их в правах с прочими гражданами поведет к уменьшению и подавлению немецкого народа, тем более, что медицина, философия, физика, математика, и проч. для них не закрыты».[458]

Как бы не надеясь после работ Михаэлиса на свои единоличные силы, «Дом создал евреям защитника в лице Мирабо… Мирабо сменил Дома»…[459]