В саду под яблоней заиграла гармошка. Молодежь танцевала и пела. Женщины, глядя на молодых ребят-новобранцев, улыбались, украдкой вытирали непрошеные слезы. Седеющие и лысеющие отцы храбрились, затягивали походные песни, а то и наливали по чарке, воинственно докладывая обществу о своих боевых подвигах.

Но вот окончилось веселье, появились командиры, и звучала команда усаживаться по машинам.

Председатель колхоза постаревший Евсей Миронов, заглушая людской шум, зычным, слегка напыщенным голосом прокричал напутственную речь, пожелал всем успехов в боевой и политической подготовке, просил не забывать свой колхоз и по истечении срока службы благополучно вернуться в родные края.

— А если кто не вернется домой и дослужится до полковничьего или генеральского чина, — сказал Миронов, — на того наше село не будет в обиде. Пусть служит народу и Родине.

Наступили минуты прощания, грустные и торжественные. Первой бросилась на шею Федюшке нетерпеливая Дуня, стройная синеглазая красавица. В стороне стоял Петя, долговязый, застенчивый, с широко расставленными синими глазами, похожий на своего отца Василия Хлынина. Он с завистью смотрел на призывников; ему еще целых два года ждать, когда и его призовут в армию и разрешат пойти в танковое училище, о котором он все время мечтал.

Наконец Дуня отпустила Федю, и к нему подошел Петр. Крепко, по-мужски, обнял за плечи, пожал его сильную руку. Потом братья еще раз обнялись и подошли к Ульяне.

Терпеливо выжидавшая своей очереди, Ульяна молча приблизилась к Федору, потянулась к нему. Взяла его голову в свои натруженные, шершавые ладони, приблизила к себе, посмотрела в глаза. Потом поднялась на носках и поцеловала Федю три раза.

— Прощай, сынок, служи как следует и не забывай нас.

— До свидания, мама! — Федор ласково обнял Ульяну. — Все будет в порядке. Получу отпуск, приеду в гости. Ждите меня. А ты, Петруха, не забывай свою мечту про танковое училище.

— Будь здоров, ракетчик! — весело помахал рукой Петя. — За меня не беспокойся.

Машины уже тронулись, Федя вырвался из рук Ульяны, побежал за грузовиком, ухватился на ходу за борт. Ребята втащили его за руки.

Петя, Дуняшка и Ульяна провожали грузовик, пока он не скрылся за поворотом. Ульяна проворно выбежала за угол и еще долго смотрела на уходящие машины, поднимая в руке чистый белый платок, стянутый с седой головы. Она стояла так, пока не разошелся народ и пока к ней не подошли Петя с Дуняшкой и не позвали домой.

(В основу повести положен истинный случай.)

Накануне Дня авиации выдалось на редкость погожее утро. Командир части полковник Слива и замполит майор Червонный раньше обычного появились на командном пункте летного поля, откуда были видны самые дальние окрестности. За бескрайней равниной синела лента реки, а за рекой стоял темный лес. На крутом берегу речной излучины белели стены старой городской крепости, кое-где на церковных куполах уже сверкали яркие солнечные блики.

Подъезжали служебные автобусы с летчиками и обслуживающим персоналом. Люди торопливо расходились по своим местам. С каждой минутой аэродром становился оживленнее.

Поговорив с замполитом о предстоящих делах, командир части взял микрофон, поздравил всех с наступающим праздником и приказал приступать к выполнению заданий.

Летчики выруливали самолеты на бетонные дорожки, брали разбег, уходили в воздух. Рев моторов рвал тишину. На ясном утреннем небе то в одном, то в другом месте появились длинные белые полосы, отмечавшие след стремительно летящих истребителей...

В день праздника полеты были отменены, полк отдыхал. В военном городке возле Дома офицеров с утра громко играла радиола, торжественно звучали песни, гремели марши. По центральной улице шагал пионерский отряд. Вытянувшись длинной цепочкой, мальчики и девочки в ярких красных галстуках несли цветы к памятнику погибшим летчикам-героям.

На стадион собирались физкультурники. На площадке отдыха играл духовой оркестр. День начался оживленно и празднично. Многие жители городка отправлялись в город, спешили к автобусной остановке. Девушка-кондуктор с красной гвоздикой в петлице синей куртки приветливо улыбалась пассажирам и каждого летчика персонально поздравляла с праздником.

Заметив двух молодых лейтенантов, медленно идущих по дорожке, девушка озорно высунулась в открытое окошко и шутливо позвала:

— Поторопитесь, мальчики, а то уеду! Не нарушайте нам график.

Летчики перепрыгнули через кювет, подбежали к автобусу.

— Поехали! — скомандовала девушка водителю и улыбнулась офицерам: — Поздравляю с праздником, желаю весело провести этот день.

— Спасибо! — ответил светловолосый круглолицый летчик, пробираясь к свободной скамейке.

Его товарищ, смуглый, с черной родинкой на переносице, весело подмигнул девушке:

— Бросай работу, синеглазая, пойдем с нами.

— Не могу, ребятки, поищите других.

Она отвернулась, стала продавать билеты.

Молодые лейтенанты Андрей Медников и Виктор Киреев появились в воинской части с полгода назад, но еще ни разу не были в городе, видели его только сверху, из заоблачной выси. Закадычные друзья, они вместе учились в высшем летном училище и по окончании его получили назначение в одну часть. В военном городке все называли их неразлучными, они везде появлялись вдвоем и даже поселились в одном номере офицерской гостиницы. С первого взгляда они казались очень похожими друг на друга. Одинаковый возраст, походка, манера держаться, осанка и летная форма словно маскировали разность их характеров. Однако при всей кажущейся схожести молодые люди имели разные привычки и вкусы, нередко расходились в суждениях о книгах, о любви, о девушках, о спорте. Чаще всего различие вкусов и привычек разъединяет людей, в данном же случае все было наоборот: Андрею и Виктору нравилось спорить, искать истину в противоречиях. Каждому было приятно видеть в своем товарище не повторение самого себя, а дополнение к себе, потому что споры и различия никогда не вносили в их отношения враждебного или недоброжелательного оттенка. Словом, они напоминали героев известной песни «Жили два друга в нашем полку». Конечно же, бывало и так, что «если один говорил из них «да», «нет» говорил другой».

Светловолосый и синеглазый Андрей Медников родился и вырос на Урале. В этих краях он чувствовал себя как дома. Виктор Киреев, темноволосый, с узким лицом, карими глазами и черной родинкой на переносице, вырос на юге, он многому удивлялся на новом месте.

Когда приехали в город и стали выходить из автобуса, Виктор задержался в дверях, шепнул девушке-кондуктору:

— А может, пойдешь с нами? Работа не для таких красивых. Отдай билеты водителю, пусть сам продает.

Девушка засмеялась и подтолкнула его в плечо:

— Не задерживай движение. Будь здоров, дорогой!

Молодые люди, не зная, с чего начать осмотр города, пошли по широкой улице и неожиданно попали в густую аллею, которая вела в городской сад. Под вековыми деревьями в приятной прохладе красовались затейливые клумбы, воздух был напоен ароматом цветов. Кругом тишина, безлюдье, лишь кое-где на скамейках старички читали утренние газеты да две или три молодые женщины гуляли с детьми. Летчикам, привыкшим вставать до восхода солнца, казалось странным, что на улицах мало народу в такое «позднее» время: часы показывали половину десятого. А городские жители в этот час воскресного утра не торопились выходить из дому.

Андрей и Виктор постояли у небольшого фонтана, посмотрели на гипсового мальчика, который держал в руках крупную рыбу, выпускающую из открытого рта струю воды. Бросили монетку в прозрачную воду, пошли в городской сад.