Четвертый можно было использовать для тарана по самому локатору, чтобы он, выполнив свою задачу, не мешал проведению чистки.

Операция началась ровно в полночь, то есть в начале местных суток, которые равнялись здесь двадцати двум часам. Первый челнок я повел лично. Стены крепости быстро приближались на моем экране. Я выстрелил несколько раз по поймавшему меня прожектору и резко повёл челнок вверх, совершив маневр уже перед самым столкновением с монолитной броней. Почти тотчас раздался сигнал моего анализатора. Это наводящий локатор засек меня. Как только он окончательно утвердится на своей цели, то выстрелит. Оставалось еще три секунды. Не обращая внимания на выстрелы со стены, я мгновенно изменил направление полета челнока и повел его перпендикулярно вниз.

Беда наводящего локатора заключалась в том, что он был слишком «умным».

Его программировали так, что, поймав цель, он ничего больше не замечал. И если вдруг цель пропадала, наводящий локатор мгновенно, по направлению полета, высчитывал месторасположение объекта и стрелял. И ему трудно было сообразить, что между целью и ним могло появиться какое-нибудь препятствие — стена крепости, к примеру.

Я рассчитал правильно. Как только челнок скрылся за стеной крепости — она взорвалась. Все же наводящий локатор мощнейшая вещь. На мгновение стало светло как днем. Затем челнок резко бросило вперед чудовищной ударной волной взрыва.

Мне едва удалось удержать управление и уйти влево, чтобы локатор вновь не поймал меня. Но цель, как и было рассчитано, он нашел другую. Через несколько секунд после первого взрыва раздался второй, затем третий. Я быстро глянул в сторону колонии. Там полыхал жуткий по своей мощи пожар. Пламя поднималось выше самих стен крепости. Это, наверное, горел завод.

Впереди показались сигнальные огни десантных групп. Я затормозил и сел прямо возле них. Сразу же взлетел челнок Волата с его десантной группой. Им предстояло протаранить наводящий локатор, совершив выброс перед самым столкновением. Я мысленно пожелал Волату удачи. Их жизнь теперь зависела от дежурного оператора на локаторе. Если он переключился на ручное управление, то все должно было пройти успешно. Если же нет… Об этом мне не хотелось думать.

— Первая, погрузка! — скомандовал я своей десантной группе, открыв двери челнока.

Попарно ребята быстро влезли вовнутрь. И не успела еще закрыться за ними дверь, как я резко повел челнок к крепости. На мое место пилота и на место стрелка сели два мусорщика, а мне с ребятами Волата предстояло идти в десант.

Впереди из-за песков показалась полыхающая огнем крепость. Потом до нас донесся звук еще одного взрыва. И почти в то же время в моем личном переговорнике прозвучал доклад Волата:

— Мы на месте, наводящий локатор уничтожен.

— Хорошо, — ответил я, — действуй по плану. Космопорт твой. Крепость стремительно приближалась к нам.

— Приготовиться к выбросу, — приказал я, и сам крепко взялся за рычаг катапульты на своем кресле.

Челнок пролетел сквозь развороченный в стене проем и лихо завернул вправо.

Впереди, в свете полыхающего пожара, показались склады и жилые помещения колонистов.

— Выброс, — скомандовал я и дернул за рычаг катапульты.

Говорят, раньше на самолетах использовались парашюты. Катапультировавшийся пилот долго спускался к земле и представлял собой прекрасную мишень для любого стрелка. Теперь такого не было. Наши катапульты оснащались антигравитационной установкой, которая позволяла нам быстро спуститься к поверхности планеты и не разбиться. И при желании мы могли еще лететь в горизонтальном направлении — приблизительно три сотни метров, смотря какой встречный ветер и сила тяжести.

Мой десант опустился компактной группой возле одного из складов. Напрямую колонисты нас не атаковали, а предпочитали только обстреливать из укрытий. Как только наши ноги коснулись грунта, короткими перебежками, иногда постреливая из «ИО-35», мы рванулись к складу. Но оттуда по нас вдруг полыхнул «смерч». Почти все ребята успели среагировать и залечь. «Смерч» прошелся по нашим спинам, но лишь слегка припек их. Температуростойкое обмундирование спасло нас от того, чтобы мы вспыхнули, как свечки. Но все же двое моих ребят не успели залечь.

Ударной волной «смерча» их откинуло далеко назад и ударило о стену крепости.

Наверняка они уже были мертвы. Но проверять это я не стал. Если кто-то из этих двух ребят выжил, то сможет сам оказать себе помощь. А у нас сейчас были заботы более важные.

— Первый, — связался я со своим челноком прикрытия, — склад перед нами видишь? Обработай!

«Смерч» вновь полыхнул по нас. Я не успел спрятать под тело руки, и их обожгло даже через перчатки. Мои пальцы мгновенно слиплись, и жуткая боль почти парализовала тело. Да и не остывшую еще спину на этот раз припекло более основательно. Я вколол себе порцию обезболивающего и осмотрел свои ладони.

Стрелять мне теперь было сложно. Я достал нож и разрезал расплавившиеся перчатки. Пальцы опять получили свободу движения. Я глянул назад. Выходя на атакующую позицию, челнок быстро приближался к нам. «Смерч» ударил и по нему.

Но что он, один, мог сделать против боевого челнока Чистки? Чтобы сбить его, нужен был залп по крайней мере трех «смерчей». Челнок лишь слегка колыхнулся в воздухе и выдал серию из своих набортных импульсных пушек. Стена склада разлетелась в стороны, и изнутри полыхнуло пламя огня. Я посмотрел вверх.

Челнок пошел на круг по периметру крепости, обстреливая засевших там колонистов.

— Вперед, — скомандовал я своим ребятам, и мы вновь двинулись в атаку.

Перед нами теперь были только жилые помещения мутантов.

Я ногой высадил дверь в первом и быстро отскочил в сторону. Идущий рядом со мной солдат выстрелил туда из «смерча». Гул ударной волны смешался с грохотом мебели, чьим-то предсмертным криком и вылетевшими наружу, словно бы взорвавшимися, стеклами. Внутри загудело пламя пожара. Мы двинулись к следующему дому, и все повторилось по прежней схеме. Потом был еще один дом, и еще, и еще… И почти никакого сопротивления. Иногда с обезумевшими от ужаса лицами выбегали откуда-нибудь колонисты, но не успевали они сделать и нескольких шагов по открытой местности, как их уже настигала смерть. И не имело никакого значения, ребенок ли бежал или взрослый…

Четыре челнока, словно четыре ворона, летали по, периметру уже практически разгромленной крепости и обстреливали все, что двигалось вне десантных групп Чистки. А мы обходили дом за домом, помещение за помещением, комнату за комнатой, и смерть оставляла там свои огненно-кровавые следы.

Окончательно чистку мы закончили лишь к рассвету. Возможно, кое-где еще могли остаться живые, но вряд ли они представляли какую-нибудь опасность. В любом случае мы слишком устали к утру, чтобы продолжать «работать». Я собрал на космодроме остатки своего подразделения и подсчитал потери. Пятнадцать человек были серьезно ранены и двенадцать погибли. Плюс челнок в таране и еще один челнок с двумя мусорщиками, который удалось подбить мутантам. Для подобной чистки это было не так уж плохо. Но я не чувствовал, как бывало раньше, никакого удовлетворения. Наверное, вид валяющихся повсюду мертвых людей, пусть и мутантов, подавлял меня. Смазав свои ожоги и перевязав их, я закрылся в операторской СТМ-связи космопорта и послал вызов на базу Чистки. Шеф ответил через минуту. Я доложил ему о результатах чистки, не сказав, правда, про Лока, а затем неожиданно для самого себя спросил:

— Что удалось выяснить про перехваченную партию оружия?

Шеф несколько минут молчал, словно раздумывая, говорить или нет, а потом произнес:

— Мы сверили по номерам ящиков… Но бумаги на эту партию в концерне куда-то пропали. Единственное, что нам удалось выяснить, и то лишь со слов менеджера, что партию заказал представитель Чистки, предъявивший удостоверение.

Профессиональной клички он не запомнил. Правда, по фотографиям менеджер опознал Терри. Но если даже это он, то мы не можем предъявить ему обвинение. У нас ничего на него нет. Поэтому дело будет закрыто. В этом также заинтересован и Совет.