— Я просто привыкла называть вещи своими именами. И что я, собственно, не так сказала? Разве не об этом мечтает каждый парень? Затащить девушку в свою постель.

— Представь себе, нет! — впервые я слышал такие вопиющие вещи от девушки. Возмущение так и распирало мою несчастную грудь. — Я люблю Сандру искренней, чистой любовью!

Я замер, запоздало осознав, что выдал свой самый большой секрет совершенно незнакомому, чужому мне человеку. Но эта Рориэль, словно сам дьявол, затуманила мой разум, вызвав в душе эти греховные эмоции. Несколько мгновений девушка пристально смотрела на меня, а потом прыснула со смеху.

— Ну да, ну да.

От ее, такой откровенной насмешки, я почувствовал просто жизненную необходимость отстоять свою точку зрения.

— Знаешь что, Рориэль, страсть приходит и уходит, а глубокие, светлые чувства остаются навек. Без страсти можно прожить, а как прожить без единения душ? Без искренней любви?

Желая хоть немного успокоиться, я уперся взглядом в свод купола. Иллюзия снега куда-то пропала. Сейчас низко над нашими головами стояли лишь плотные свинцовые тучи, прорезаемые розовыми всполохами заката. Из-за этого казалось, что если немного протянуть руку — коснешься самого настоящего неба. Я взглянул за прозрачную стену купола. Снег на улице действительно прошел, а небеса немного разъяснились. Над крышами высоких домов, виднеющихся за оградой академии, разливался розоватый румянец. Как интересно! Стало быть, иллюзия под сводом купола полностью копирует погоду и время суток за его пределами. Как бы мне хотелось побывать здесь ночью, когда небо безоблачное. Увидеть звезды так близко… Но это вряд ли возможно. После отбоя выходить за пределы академии запрещено.

— Сколько тебе лет, Арктур?

Я даже вздрогнул от неожиданности, так сильно погрузился в мечты. Если честно, я даже забыл, о чем мы сейчас разговаривали.

— Недавно исполнилось девятнадцать, а что?

— Да просто рассуждаешь ты, как моя девяностолетняя тетушка, которая, стоит заметить, со своей философией так и осталась старой девой, — захохотала Рориэль. Не знаю почему это настолько задело меня. Пытаясь придумать достойный ответ, я вдруг, совершенно неожиданно для себя, выдал:

— А у тебя… а у тебя смешное второе имя!

Отлично, Мэйс! Очень по-взрослому! Мысленно я уже отвешивал себе хороший такой подзатыльник.

— Какое еще второе имя? — явно обескураженная этим, произнесла Рориэль.

— Ну… это… Паулич, — уже сто раз пожалев о своем идиотизме, проговорил я, и девушка рассмеялась.

— Вообще-то это не имя, а отчество.

— Отчество?

— Моего отца зовут Паул. Ты что, с луны свалился? И уж если мы решили перейти на личности… Арктур? Серьезно? Кто над тобой так поиздевался?

— Отец. Он у меня звездочет. И совсем он надо мной не издевался, мое имя очень красивое и благородное. Арктур — это самая яркая звезда в северном полушарии, если что!

— Все ясно, ваше звездейшее сиятельство, — зазвенел в воздухе ее смех. — Так теперь и буду тебя называть при встрече!

Я, конечно, понимал, что сам начал это ребячество, и что Рориэль, очевидно, просто хотела пошутить, но отчего-то на душе стало вдруг так обидно! Наверное потому, что на миг мне почудилось, будто мы можем подружиться с этой темной.

— В таком случае я буду называть тебя Рори.

— Только попробуй! — тут же прекратив веселье, нахмурилась девушка.

— Ро?

— Рискни, если тебе не дорого твое мужское достоинство!

Замолкнув, мы переглянулись, а потом… весело рассмеялись. Все эти дни я существовал в ужаснейшем напряжении, а сейчас меня словно прорвало. Звенящий колокольчиком смех моей новой знакомой словно бальзам ложился на измученную страхами и сомнениями душу, заставляя забыть обо всех проблемах.

— Забавный ты, — вдруг прекратив смех, проговорила она. — Так и быть, в последний раз поверю в вечную любовь и помогу тебе с твоей красоткой, как и обещала.

— Да с чего ты решила, что мне нужна помощь? — возмутился я, но, кажется, совсем неубедительно. Рори, как я все же мысленно позволил себе называть это мелкое исчадие ада, внимательно посмотрела на меня и вздохнула.

— Я же сказала, из тебя боец никакой, а девушки любят чувствовать себя в безопасности со своим мужчиной. Они просто млеют от осознания того, что он может навалять своему противнику.

— Ты не права, моя проблема с Сандрой совсем в другом. Девушки западают на стройных, накаченных красавцев. Я, увы, не подпадаю ни под один из этих пунктов. Я толстый и некрасивый.

Рориэль молчала, и на ее лице читалось удивление. Я что сказал что-то не то?

— Но это вовсе не так, — наконец произнесла она. — Да, у тебя есть совсем немножечко лишнего веса, но толстяком я бы тебя не назвала, как и уродом. Но если ты так ставишь вопрос… Хорошо, я могу помочь тебе и в этом в обмен на молчание. Буквально два — три месяца и твоя красотка будет бегать за тобой как собачонка. Ну что, по рукам?

Молчаливо я смотрел на протянутую мне ладошку. Я хотел сказать, что это все ни к чему, что я и так никому не раскрою секрет Рориэль, но… ее слова, такие соблазнительные, все звучали и звучали в моей голове. Дух захватывало от мысли, что она действительно сможет за несколько месяцев помочь мне в том, в чем я не продвинулся за все эти годы. Поддавшись соблазну, я вложил руку в ее ладонь.

— По рукам!

Рори криво улыбнулась, сжав мою ладонь с такой силой, что я невольно поморщился. Если бы мне только знать, на что я собственноручно подписался…

В том, что я вляпался по самые помидоры, мне удалось убедиться уже на следующий день. После долгих и мучительных лекций по магической статистике мы с Сандрой спокойно себе обедали в столовой. Ничто, как говорится, не предвещало… Стоящая передо мной чашка ароматной солянки и тарелка с сочным стейком только одним своим аппетитным видом уже дарили чувство безграничного блаженства. В этой столовой кормили гораздо лучше, чем в нашей обеденной. Кажется, ректор Раус, несмотря на свои очевидные минусы, все же заботится о своих подопечных, в отличие от бывшего ректора Даркхарта. При воспоминании о вечной овсянке на завтрак и говяжьих котлетах, что наша кухарка с завидным постоянством пересаливала, меня аж передернуло. Снова взглянув на свой стейк, я едва слюной не подавился. Возможно, в последние дни мой аппетит и возрос, но как иначе я мог справится со всеми переживаниями, что одолевали и наяву и во сне? Меня успокаивала только вкусная еда.

После конфликта, произошедшего вчера вечером, я до сих пор так и не встретил Ричарда. Уж не знаю к сожалению или к счастью, но сегодня у нас с его группой не совпало ни одной лекции. Надеюсь, что он все же сознательный парень, и не будет мне мстить. Но что-то глубоко внутри подсказывало, что просто так Ричард мне мое чудесное спасение не простит… Вздохнув, я отрезал кусочек стейка. Зажмурившись в предвкушении, уж было направил его в рот, но тут кто-то нагло выдернул вилку из моей руки. Раскрыв глаза, я возмущенно смотрел на стоящую напротив Рориэль. На ее ладони зыбко балансировал поднос с едой, грозя перевернуться и облить всем своим содержимым застывшую в изумлении Сандру. Но этого не произошло. Запихнув желанный мною кусочек стейка себе в рот, Рори ловко опустила поднос на наш стол, при этом не пролив ни капли освежающего малинового морса из наполненного до краев стакана.

Хотел бы я сказать, что сегодня моя случайная знакомая выглядела иначе, но нет. Те же самые коричневые штаны, белая рубашка и наброшенный на плечи форменный камзол совершенно не подходящего болотно-зеленого цвета, словно снятый с чужого плеча. Он был ей как минимум на два размера больше. Может, одолжила у своего парня, если он у нее имеется? Хотя… я не совсем уверен, что Рори интересуется парнями…

Подправив стянутые в тугой хвост волосы, она с укором уставилась на меня, нахмурив брови.

— Не слишком ли жирно для тебя, пирожочек?

Одно короткое мгновение, ловкость рук и… передо мной стоит ее поднос, на котором красуется тарелка с постной индюшатиной и огромная миска салата из овощей. Взглянув на темно-зеленые листья розиса, я кисло поморщился.