— Устраивайтесь, ребята, — миролюбиво указал мужчина на мягкие стулья.

— Вообще-то, Эдгард, я к вам по делу, — произнесла Рори. — Я как раз искала тебя, чтобы ты пристроил ребят в менее помпезной обстановке, пока мы все обсудим.

Взглянув на меня, она еле заметно подмигнула. Так вот какой у нее был план? Рори хотела устроить нам с Сандрой ужин в романтической обстановке. От осознания этого на душе потеплело. Все-таки Рориэль очень милая и чуткая девушка.

— Пусть пристраиваются где хотят, — злобно сверкнув золотыми глазищами, процедил Диурон. — Но твой «пирожочек» должен извиниться!

— Но я вовсе не хотел вас обидеть! — горячо возразил я. — Рориэль, а что я должен был подумать? Господин Дайкер подкрался ко мне неприлично близко и сказал, что я вкусно пахну!

— Я сказал это не тебе, а вам обоим! — фыркнул парень, зыркнув на Сандру. — Тебе и твоей спутнице! А ты в ответ на мое гостеприимство смертельно оскорбил меня, назвав … Ай!

Не договорив, Диурон махнул рукой и рванул на выход, но его остановил звонкий смех Рориэль.

— Господи, ну с пирожочком то все понятно, но от тебя, Ди, я такого не ожидала! Разве ты не чувствуешь, что ребята не здешние? Арктур и Сандра — студенты по обмену. Приехали к нам из Эларии. А вы, ребятки, — перевела она взгляд на нас с Сандрой. — Простите, это моя вина, что не успела объяснить вам. Это Эдгард Дайкер, хозяин этого чудесного заведения, а Диурон — его младший брат. Они оборотни. У оборотней так принято здороваться. «Ты вкусно пахнешь» — это все равно, что для нас «рад приветствовать тебя», разве у вас в Эларии по-другому?

И только сейчас я осознал, насколько глупо и оскорбительно себя повел, но откуда мне было знать о местных правилах приличия?

— Простите, Диурон, — произнес я. — Просто никогда до этого мы не встречались с представителями вашей расы. Я не знал о ваших правилах, и мне ужасно стыдно.

— Ну вот и хорошо, что все разрешилось! — хлопнул в ладоши Эдгард. — А теперь давайте отужинаем! Марика!

И к моему изумлению прямо перед нами из легкого сверкающего облака материализовалась невероятной красоты девушка. Ее черные волосы, сверкающие в свете многочисленных огоньков, были заплетены в аккуратные косы; большие лазурные глаза были обрамлены густыми черными ресницами. Скромное темно-зеленое платье обтягивало точеную фигурку, а белоснежный передник подчеркивал тонкую талию. Глаз невозможно было отвести от этого небесного создания. Но в следующее мгновение остатки сверкающего облака рассеялись и я заметил за ее спиной прозрачные крылья. Клянусь, это были самые настоящие крылья!

— Ангел…, - забыв обо всех правилах приличия, выдохнул я. Марика слегка покраснела и улыбнулась, а рядом раздался громовой хохот Эдгарда.

— Всего лишь фея, малец.

— Фея? — раскрыв рот от удивления, только и смог произнести я. Никогда в своей жизни я не слышал о феях.

— Да ладно! — изумленно проговорил Диурон. — Неужели о феях не слышал?

— Марика служит у меня уже более десяти лет, — с какой-то еле заметной гордостью произнес Эдгард. — Лучшая из лучших. Без этой девушки я бы не справился. Ладно, а то загордится сейчас. Давай, Марика, накрой на стол, все как полагается.

И девушка растворилась в воздухе, оставив вместо себя все то же мерцающее облако. Закашлявшись, Эдгард принялся махать широкой ладонью.

— Все хорошо, но от ее пыльцы у меня, кажется, развилась аллергия, — недовольно пробормотал он, указав в сторону стола. — Садитесь, ребята, ничего не знаю, будем знакомиться. Вам восемнадцать-то есть?

— А то ты не знаешь, — фыркнула Рори, рухнув на один из стульев.

— Тогда это будет как никогда к месту, — ухмыльнулся оборотень, вытащив из стоящего рядом резного шкафчика огромную бутыль зеленого стекла. — Лучший эль из всего, что вы когда-либо пили!

И тут я понял, что романтическое свидание на сегодня отменяется… Словно в ответ на мои мысли, Рори виновато пожала плечами, одними губами прошептав: «Прости, пирожочек».

— Спасибо вам за гостеприимство, Эдгард, но я вообще-то не пью! — как можно мягче возразил я, дабы не навлекать на себя гнев хозяина. Кто знает, может отказ от хмельного — это тоже жестокое оскорбление.

— Как пожелает гость, — на удивление быстро согласился оборотень, и я, приятно удивленный этим, принялся за подоспевший ужин.

— В таком случае, попробуй чуток этого легкого пунша.

Улыбнувшись во весь рот, Эдгард протянул мне бокал с розоватым напитком, и тут я подумал — а почему бы и нет?

— Там ведь нет алкоголя? — на всякий случай поинтересовался я.

— Всего лишь самая капля…

— Рори просто девка-огонь, не упусти ее, малец…, - еле ворочая языком, бормотал себе под нос Эдгард, то и дело пихая меня локтем в несчастный бок, который уже, вероятно, посинел.

— Подтверждаю, — икнув, выдал Диурон. Пьяно скосив взгляд в сторону сидящей рядом с ним Рориэль, растянул рот в белозубой улыбке. Его огромная ручища поползла куда-то под стол, и Рори поперхнулась своим элем.

— Держи лапы при себе, волчара! — возмущенно прохрипела она, наконец прокашлявшись, и отвесила этому бугаю подзатыльник. Порываясь пересесть к нам подальше от этого охальника, чуть не стащила со стола скатерть и едва не опрокинула на пол все ее содержимое. Рори выглядела такой забавной с этим раскрасневшимся от смущения и злости лицом и трепещущими ноздрями, что я не смог сдержать смеха, который, честно говоря, уже давно рвался наружу. Кажется, Эдгард все же соврал насчет пунша. Градус там был приличный. Голова слегка кружилась, да и мир немного потерял четкость, но, если честно, еще никогда в жизни я не чувствовал себя настолько легко и расслабленно. Правда спать хотелось неимоверно, но это не от пунша, а от баек, что травили братья. Нет, истории вовсе не были скучными, просто монотонный голос Диурона навевал сон. За этот небольшой срок мы узнали все о их детстве и юношестве. Удивительно, но жизнь оборотней была во многом схожей с нашей жизнью. Обучение в школе и академии, дружба, первая любовь… Кажется, любое существо, независимо от расы, стремится к этим безусловным ценностям.

— Что мы все о себе да о себе, — хлопнув тяжелой ладонью по колену, вдруг произнес Эдгард. Кажется, россказни брата его все же утомили. Не удивительно, ведь очевидно, что мужчина слышал это все не в первый раз. — Арктур, твоя очередь рассказывать о себе.

От этого неожиданного заявления я чуть не поперхнулся. Лихорадочно пытаясь припомнить что-нибудь интересное, вдруг осознал, насколько скучна была вся моя жизнь до сих пор…

— Если честно, рассказчик из меня так себе, — откровенно стушевался я. — Да и не происходило в моей жизни ничего такого.

— Как же не происходило? — вдруг оживилась Сандра. — Расскажи, как ты упокоил душу черной колдуньи в прошлом году!

А вот об этом мне вспоминать совершенно не хотелось, и так по сей день кошмары снятся… Но делать было нечего. Четыре пары глаз смотрели на меня с явным интересом.

— Что ж, эм…, - неловко откашлявшись, начал я. — Моя подруга однажды попала в беду. Чтобы выручить ее, нам с друзьями (думаю, после всего произошедшего я могу так называть Марко и Эрика) пришлось отправиться в Гиблые Дебри, проклятое место, кишащее неупокоенными душами, нежитью и ларсами…

— Ларсами? — удивленно перебил меня Эдгард.

— Да, огромными монстрами, чем-то напоминающими оборотней, только они в отличие от вас не обладают разумом, только инстинктом убивать. В общем, идти пришлось ночью, чтобы нас не хватились в академии. Еще даже не успев углубиться в дебри, мы нарвались на кучу нежити. Я думал, что на том наше путешествие и закончится. В моих руках была только лопата, ей и пришлось отбиваться от восставших мертвецов. Если честно, я смутно понимаю, как нам удалось выбраться из этой передряги, все происходило так быстро. Мы нырнули в портал и оказались в разрушенной деревне, почти стертой временем с лица земли. Но нам нужно было на кладбище, дабы найти могилу черной ведьмы. Чтобы добраться туда, пришлось продираться через густые кустарники, но едва мы выбрались из них — на нас напала стая ларсов. Меня чуть не загрызли. Если бы не Эрик, меня бы здесь не было. Лопата, знаете ли, не очень хорошее средство против кровожадного монстра, желающего полакомиться тобой. В общем, не буду много болтать. В итоге мы откопали ведьму. Мой друг, Марко, уничтожил кости, а я исповедал душу. Вот в принципе и все.