Эш вытирает руку о смокинг и встает.

— Эмбри, давай присядем и позвоним, — произносит он, указывая на две небольшие софы рядом с телевизором. — Садись, если хочешь.

Эмбри смотрит на Эша, а затем на меня. Я чувствую между своими бедрами призрак его бедер, скользкую кровь на моей коже, его безрассудные страстные поцелуи, которые поглощали нас обоих огромным желанием. Мое тело жаждало Эмбри, точно так же, как жаждало Эша, ныло от нужды в одном из них или в них обоих до такой степени, что я даже больше не могла определить, что на самом деле чувствовала. Была лишь нужда. Желание.

— Эмбри, — говорит Эш. — На софу, пожалуйста.

Эмбри проходит мимо Эша, старательно удерживая свой взгляд на полу, а не на мне.

— Ты уверен, что хочешь именно этого? — тихо спрашивает он Эша.

Эш приближается к нему, специально загораживает от моего взгляда, наклоняется и шепчет что-то ему на ухо. Я не слышу, что он говорит, но вижу, как тело Эмбри напрягается, вижу, как сгибается и сжимается его рука, словно он пытается удержаться от насильственных действий. Только когда Эш отступает, на лице Эмбри нет ярости. Я не знаю, что выражал его взгляд, но он заставляет меня дрожать, и воспоминания о его теле рядом со мной становятся все интенсивнее.

С нечитаемым выражением лица Эмбри подходит к дивану и садится, не произнеся ни слова, его поза странно естественна. Словно он делал такое и раньше.

Он уже это делал?

Делали ли это вместе?

Эш наблюдал за ним, стоя ко мне спиной, положив руки в карманы. Его плечи расслаблены, а походка наполнена непроизвольной мощью. Он проходит к противоположному дивану и садится, скрестив ноги. Его длинные умелые пальцы развязывают галстук-бабочку, и, потянув за ткань, он бросает на меня пренебрежительный взгляд.

— Ползи ко мне, — говорит он.

Его голос звучит небрежно, выражение лица было холодно-равнодушным, но я чувствую лишь нарастающее отчаяние. Именно об этом я мечтала годы напролет, и он об этом знал, он заучил наизусть то письмо. Так зачем же дразнить меня этим, когда я, очевидно, не могла этого сделать? Я не могла ползти перед Эмбри; откровенное подчинение и унижение делали этот акт настолько бесспорно сексуальным, что казалось неверным совершать его перед кем-то еще.

Но если Эш попросил меня это сделать… то это все меняло?

— Ползи, Грир, — говорит Эш, на этот раз нетерпеливо.

Я вновь обретаю дар речи.

— Но, сэр, здесь Эмбри…

— Сейчас он для тебя мистер вице-президент, — прерывает меня Эш.

— Сэр, здесь мистер вице-президент, — исправляюсь я. — Он меня увидит.

— И?

Я не знаю, как на это ответить. Было лишь одно объяснение: не было никаких «и». Эмбри находится здесь, и он меня видит, и я увижу, что он смотрит на меня. На поверхность может вылезти все, что мы пытались сдержать на прошлой неделе.

— Почему ты это делаешь? — шепчу я.

Эш встречается со мной взглядом.

— Потому что хочу этого, — просто отвечает он.

— Но…

— Нет никаких «но», Грир. Ты хочешь мне что-то сказать?

Стоп-слово. Он подразумевает стоп-слово.

Я изучаю его лицо и не вижу никаких следов раздражения или гнева. Я понимаю, что он дает мне возможность закончить все прямо сейчас, без каких-либо вопросов, без раненых чувств или обиды.

«Он мне доверяет», — думаю я.

Он доверяет мне самой озвучить мои потребности. Отстоять мои границы. И именно в этом была суть, не так ли? Я доверяю ему контроль, а он доверяет мне мой выбор. Я верю, что он остановится, когда я попрошу его остановиться, а он верит, что я скажу «стоп», до того как пострадаю. Его контроль ничего не значил без моего согласия, а мое согласие было бессмысленно, если я не доверяла человеку, которому его давала.

Так что, я ему доверяю?

И чувствую ли я себя в безопасности?

Да.

И да.

Я отвожу взгляд от лица Эша.

— Нет, сэр, я ничего не хочу сказать.

Эмбри выдыхает, этот звук выдает либо облегчение, либо страх.

— Хорошо, — произносит Эш. — Тогда ползи.

И я поползла. Моя голова опущена, так что я не могу видеть, смотрит на меня Эмбри или нет, и я изо всех сил стараюсь дышать ровно, пока направляюсь к ногам Эша, используя свои руки и колени. Я должна была чувствовать себя униженной (в конце концов, все это делается ради унижения), но, зная, что оба мужчины не останутся равнодушными к открывающемуся виду того, как я на четвереньках ползу по полу, словно кошка, — я чувствую себя сильной. Чувственной. Женственной. Мое выставленное на показ влагалище обдувает воздух, рубашка задралась на вверх, обнажая задницу, выбившиеся пряди волос свисают вокруг лица, и я ничего не могу с собой поделать — все это делает меня еще более влажной. Жаждущей. Голодной.

Я добираюсь до Эша, и его рука опускается мне на голову.

— Молодец, — тепло произносит он, и я чувствую прилив удовольствия от его похвалы. — Залазь сюда, — приказывает он, похлопывая себя по бедру.

Мне удается не смотреть на Эмбри, пока забираюсь на диван, но я слышу его позади себя, беспокойное движение и шуршание ткани, словно он тянет за галстук-бабочку.

Эш обхватывает руками мои бедра и сажает меня так, чтобы я оседлала его ногу. Моя голая киска касается твердых мускулов его бедра и я издаю тихий стон. Это давление похоже на бензин, вылитый на уже горящий огонь, и я с трудом держусь, чтобы не начать тереться о его бедро.

— Я же тебе сказал, что сегодня вечером позабочусь о твоем оргазме, — говорит Эш. — И вот, я о нем забочусь.

— Сэр?

— Объезжай меня, трись об меня, делай все, что угодно, чтобы кончить. Но ты должна быть тихой, так как я буду разговаривать по телефону.

Я ничего не могу поделать; я оглядываюсь через плечо на Эмбри. Его глаза прикованы к тому месту, где моя задница трется о бедро Эша, и когда он осознает, что его поймали, то заливается краской стыда. Я тоже покрываюсь румянцем; мне хотелось поймать его на том, как он меня рассматривает. Я снова смотрю на Эша, который пристально за мной наблюдает, эти ясные зеленые глаза ничего не упускают. Стыд продвигается глубже, и от моих щек направляется к животу.

— Это какой-то тест? — спрашиваю я, мой шепчущий голос дрожит на последнем слове.

— Это не тест, — отвечает Эш. Но больше ничего не говорит, просто продолжает на меня смотреть прожигающими проницательными глазами.

Сейчас я слышу тревожный звон. Эш внимательно за мной наблюдает, как и Эмбри, и в моей голове звучат вопросы: «Он о чем-то подозревает? Догадывается ли он о том, что между нами что-то было? Или же он просто видит, что нас влечет друг к другу?»

— Сэр, — шепчу я. — Не знаю, смогу ли я сделать это перед ним. Смогу ли кончить перед ним.

Хотя в прошлом я уже делала это несколько раз…

— Думаю, ты этого хочешь, — отвечает Эш. — В глубине души есть часть тебя, которая хочет, чтобы Эмбри увидел тебя раскрасневшуюся и со спутанными волосами, которая хочет, чтобы он увидел, как хорошо ты можешь выполнять мои приказания, увидел, насколько красива эта киска. Разве это не так?

Слеза появляется и скатывается из-под моих ресниц, прежде чем я успеваю ее остановить.

— Я не хочу разрушать то, что у нас есть, — бормочу я, глядя вниз. — Я не хочу тебя огорчать, я не хочу, чтобы ты меня бросил из-за этого.

— О, ангел, — мягко произносит он. — Ты никогда сможешь меня огорчить. Если это для тебя слишком, то скажи мне об этом. Но если это не так… тогда я хочу, чтобы ты мне доверяла.

Я тебе доверяю.

Я все еще сомневаюсь, но потом звонит телефон, и Эш прикладывает к губам палец, указывая на то, что я должна молчать. Я сжимаю губы, и он тянется к телефону и нажимает на кнопку, чтобы включить громкую связь.

— Колчестер слушает.

Из динамика раздается голос Бельведера.

— Мистер президент, у меня на линии наш посол в Украине, но ее звонок проходит по незащищенной линии. Я могу ее с вами соединить?