Но делать было нечего: приказ есть приказ. А начать в любом случае придётся с поселения старателей. Лео отпил горячего чая и задумчиво постучал по кружке ногтем. Он должен справиться с этим заданием — возможно, тогда его, наконец, отпустят на покой. Надежда, конечно, маленькая, но пока она есть…

Лео взглянул на показания бортового компьютера. Расчётное время прибытия в посёлок — тридцать одна минута, сорок три секунды. Если объект там был — он это узнает. Чего бы это ни стоило.

Хэлен и Гор появились на мониторе перехватчика минут через сорок. Женщина медленно направилась к кораблю, а «бог» сел в свою машину и взлетел.

— Может, собьём его? — предложил Покровский, наблюдая за тем, как глайдер Гора превращается в чёрную точку.

— Зачем? — пожал плечами Макс. — Это нас не касается.

— Уверен?

Хэлен вошла в рубку и молча села в кресло, глядя в сторону.

— Ну, что? — обратился к ней Покровский. — Всё нормально?

Женщина неуверенно пожала плечами.

— Он действительно бог? — спросил Покровский, ухмыльнувшись.

— Понятия не имею. Возможно. Смотря, как понимать это слово, — Хэлен перевела взгляд на Макса. — Знаешь, что он сказал?

— Что? — Макс заметил, что зрачки у женщины неестественно сужены.

— Я твой Проводник. И должна отвести тебя в храм.

— О-па! — воскликнул Покровский. — Как всё обернулось, — он взглянул на монитор. — Жаль, что Гор уже улетел. Думаю, у меня нашлось бы к нему несколько вопросов. А ты говорил, нас это не касается, — сказал он Максу.

Не обращая на него внимания, Макс обратился к Хэлен:

— Хочешь сказать… ты знаешь, где трансактор? — спросил он, подходя. — Он в вашем храме?

— Я понятия не имею, о каком трансакторе ты толкуешь! — ответила Хэлен раздражённо. — Гор велел мне отвести тебя в Некрополь. Сказал, что я — твой Проводник.

— Ты же говорила, что у вас там нет никакой башни, — Макс потёр переносицу. — Ничего не понимаю!

— Слушай, я не знаю ни о каких башнях!

— Получается, я должен был встретиться здесь с тобой, — Макс прошёлся по рубке. — Ты что-нибудь знаешь про Гора? Кто он, откуда? О чём ещё он с тобой говорил?

— Ни о чём. Вообще, он действовал, как робот.

— В каком смысле?

— Привёл в одно из зданий, сказал, что должен меня инициировать как Проводника. Потом достал шприц-пистолет и вколол какую-то дрянь, — женщина показала отметину на шее. — Я жутко испугалась, но пришлось терпеть. Потом сказал, что я должна проводить тебя в храм. Вот и всё.

— Он назвал меня по имени? — прищурился Макс.

Хэлен кивнула.

— Да, он сказал: «Проводи Проповедника Джона в храм».

Вот это поворот! Такого Макс никак не ожидал.

— И ты не знаешь, что он тебе вколол? — спросил он.

— Понятия не имею!

— Мы можем выяснить это с помощью лазарета, — вмешался Покровский. — Проведём диагностику?

— Думаю, это можно, — сказал Макс и, взглянув на Хэлен, добавил: — Ты как?

Женщина пожала плечами.

— А это важно?

— Тебя разве не волнует, что тебе ввели?

— Ладно, давайте посмотрим, — без энтузиазма кивнула Хэлен, подумав секунду. — Сейчас?

— А чего тянуть? — Покровский направился к лазарету.

Хэлен подключили к диагностическому комплексу. Пока её опутывали проводами и гибкими прозрачными трубками, женщина поглядывала на пастора, лежавшего в хирургической капсуле.

— Как он? — спросила она.

— В порядке, — ответил Покровский, включая приборы и поглядывая на монитор. — Через несколько часов очнётся, и с ним можно будет поговорить. А теперь расслабься и помолчи, ладно?

— Договорились, — Хэлен уставилась в потолок.

Макс молча наблюдал за показаниями диагностического комплекса, но почти ничего не понимал. А вот Покровский, похоже, в медицине разбирался неплохо. Иногда он удивлённо поднимал брови, а однажды даже присвистнул.

— Ну, что? — спросил Макс, когда Покровский распечатал результаты и принялся снимать с Хэлен датчики.

— В крови полно стимулирующих препаратов, некоторые из которых человеческой науке неизвестны. А ещё — тысячи нанороботов непонятного происхождения.

— И что они во мне делают?! — спросила Хэлен испуганно.

— Пока ничего особенного. Очищают кровь, выводят токсины. Похожи на медицинских динсботов.

— А что стимулируют препараты, о которых ты сказал? — спросил Макс.

— Всё: мозговую и мышечную деятельность, обмен веществ, выработку лейкоцитов. В общем, я бы сказал, что тебя немного усовершенствовали, — подмигнул Покровский Хэлен. — Вот только, надолго ли тебя хватит, — он покачал головой.

— Что ты имеешь в виду? — женщина слегка побледнела. — Я умру?!

— Пока вряд ли, но при повышенном метаболизме ты будешь чаще чувствовать голод и больше есть. Не знаю, сколько это продлится, но если затянется, ты начнёшь сгорать.

— И?!

— Рано или поздно загнёшься.

— Ты же сказал, что я не умру!

Покровский развёл руками.

— Я выразился не совсем так, малышка. Всё зависит от того, сколько это продлится. За неделю или две не умрёшь, но через месяц или полтора… — Покровский выразительно пожал плечами.

— Твою мать! — выругалась Хэлен. Она выглядела растерянной. — И зачем это понадобилось?!

— Спроси у Гора. Ты же жрица, — Покровский снял с неё последние датчики. — Но пока беспокоиться не стоит. Возможно, неизвестные нам препараты каким-то образом нейтрализуют действие стимуляторов, и тебе ничего не грозит.

— Ну, конечно! — буркнула Хэлен, вставая. — Твоими бы устами…

Когда они вышли из лазарета, то увидели Никиту, молившегося перед лежавшей на столе библией. Мальчик стоял на коленях, мелко крестясь и часто кланяясь. Штурмовик по имени Дэн, наблюдавший за ним из кресла, смущённо взглянул на Покровского.

— Что тут происходит? — спросил тот, нахмурившись.

— Он вдруг увидел книгу и начал молиться, — виноватым тоном ответил штурмовик. — Я подумал, ничего страшного, если…

— Эй, пацан! — окликнул Покровский мальчика.

Тот оглянулся и встал на ноги.

— Ты христианин?

— Да. Отец Матвей крестил меня около месяца назад, — мальчик продемонстрировал висевший на шее маленький крестик. — Именной! — добавил он гордо.

— А почему ты не жил со старателями?

— Я не хотел. Мне нравилось жить на свалке.

— Что в этом хорошего?

Мальчик пожал плечами.

— Интереснее, — сказал он.

— Чем же? — удивился Покровский.

— Там есть Пожиратель.

— Кто?

— Робот. Он есть мусор.

— Ясно, — кивнув, Покровский подошёл к столу и раскрыл библию. — Читал?

Мальчик отрицательно покачал головой.

— Нет. Отец Матвей читал мне.

— И что же? Помнишь?

Никита кивнул.

— Про воскрешение Лазаря.

— Вот как! — Покровский хмыкнул. — И ты в это веришь?

— Конечно. А что?

— Да нет, ничего, — Покровский пролистнул несколько страниц. — А что ещё он тебе читал?

— Про сотворение мира и про Моисея. Про Христа, про...

— Значит, ты веришь в воскрешение Лазаря, — перебил Покровский. Он жестом велел мальчику сесть. — Давай-ка прочтём про него ещё раз, а потом обсудим. Итак, — он раскрыл Библию на нужном месте, разгладил страницы и начал читать. — Заболел Лазарь из Вифании, из селения, где жили Мария и сестра её Марфа. Мария же, которой брат Лазарь был болен, была та самая, которая помазала Господа миром и отерла Его ноги своими волосами. Сестры послали сказать Ему: Господи! Тот, кого Ты любишь, болен. Иисус, услышав это, сказал: эта болезнь не к смерти, но к славе Божией, да прославится через нее Сын Божий. Иисус любил Марфу и сестру ее и Лазаря. Когда услышал, что последний болен, то провёл два дня на том месте, где находился, после чего сказал ученикам: пойдем опять в Иудею. Ученики сказали Ему: Равви! давно ли Иудеи искали побить Тебя камнями, и Ты опять идешь туда? Иисус отвечал: не двенадцать ли часов во дне? кто ходит днем, тот не спотыкается, потому что видит свет мира сего; а кто ходит ночью, спотыкается, потому что нет света с ним. Потом сказал им: наш друг Лазарь уснул, но Я иду разбудить его. Ученики Его сказали: Господи! если уснул, то выздоровеет. Иисус говорил о смерти его, а они думали, что Он говорит про обыкновенный сон. Тогда Иисус сказал им прямо: Лазарь умер; и радуюсь за вас, что Меня не было там, дабы вы уверовали; но пойдем к нему. Тогда Фома, иначе называемый Близнец, сказал ученикам: пойдем и мы умрем с ним. Иисус, придя, нашел, что он уже четыре дня в гробе. Вифания же была стадиях в пятнадцати от Иерусалима; и многие из Иудеев пришли к Марфе и Марии утешать их в печали о брате их. Марфа, услышав, что идет Иисус, пошла Ему навстречу; Мария же сидела дома. Тогда Марфа сказала Иисусу: Господи! если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой. Но и теперь знаю, что чего Ты попросишь у Бога, даст Тебе Бог. Иисус говорит ей: воскреснет брат твой.