Огромной производственной станции потребовалось семь месяцев для создания хабитата Сисакет — полого цилиндра длиной тридцать пять километров, диаметром восемь, насаженного на «солнечный» шпиндель. Свечение вращающегося вала соответствовало спектру звезды класса G. Свет его озарял внутренние лепные холмы и извилистые лощины, делавшие идеальным сельский пейзаж Центральной Европы. Ручейки, бегущие по всей длине цилиндра, медленно утолщались, петляя между разнообразными озерами, подпитываемые идущими дважды в неделю ночными дождями. Зародившись, молодая биосфера плодотворно развивалась, озеленяя песчаную почву и даруя атмосфере тепло и влажность поздней весны.

Выйдя из портала всего в паре километров от торца цилиндра, Деллиан вдохнул полной грудью:

— Температура такой и должна быть?

— Да. — Ирелла усмехнулась. — Тебя просто избаловала жизнь в тропическом климате.

Он поежился и демонстративно застегнул куртку, обозревая открывшийся перед ним вид. Они находились невдалеке от вершины невысокого, заросшего травой холма, увенчанного группкой уютных домов. Новизна биосферы хабитата потрясала. Здесь не было ни одного растения выше метра, словно кто–то озаботился стрижкой ландшафта. Глаза различали множество оттенков зеленого. Молодые побеги протолесов на склонах стекали темно–зелеными волнами к изумрудным лугам долин. А в двух километрах от них голым утесом на краю вселенной поднимался торец цилиндра.

Они прошли по тропе к дому Александре — врезанному в холм зданию с покатой черепичной крышей и стенами, большую часть которых занимали крупные окна, кое–где разделенные дощатыми секциями. По фасаду тянулся длинный балкон, с которого открывался вид прямо на торец.

— Мило? — осторожно спросил Деллиан.

Ирелла пожала плечами.

У дома собралось много людей, большинство из которых Деллиан знал. Все бинары, выросшие в поместье Иммерль на Джулоссе, или по крайней мере те, кто пережил роковой удар по Ваяну два года назад; к тому, скольких они потеряли, еще требовалось привыкнуть. К ним присоединились и омни, бывшие на попавшем в устроенную оликсами засаду «Калибаре».

Александре они нашли на террасе, с бокалом игристого розового в руке. Деллиан не припоминал, чтобы ему доводилось раньше видеть оне выпивающим, и он даже не знал, как реагировать. Неодобрение показалось бы неуважительным, а этого он никогда бы не допустил. Очевидная молодость Александре тоже смущала. После воссоздания тела оне выглядело просто подростком. В сущности, Деллиана терзало смутное подозрение, что теперь из них двоих именно он выглядит старше.

Но если Александре и беспокоила эта смена возраста, оне никак этого не показывало. Наставник сердечно обняло их обоих:

— Спасибо, что пришли. Гости придают мне уверенности.

— Счастливого новоселья, — сказала Ирелла.

— О святые, новоселья! — Оне ошеломленно покачало головой. — Я и помыслить не могло о новоселье. Оно кажется таким окончательным. Мол, вот и всё. Ты никуда уже отсюда не сдвинешься. Это вершина твоей жизни.

— Чепуха, — ответил Деллиан. — Это начало твоей новой жизни. Потому мы и празднуем.

— Спасибо, но меня вполне устраивала и старая жизнь.

— Как и всех на Земле до появления оликсов.

— Ох! И кто же теперь учитель?

— Я не имел в виду…

Но Александре захихикало, поэтому Деллиан слабо ухмыльнулся и воспользовался инфопочкой для вызова дистанционки, нагруженной спиртным.

— Как ты справляешься? — спросила Ирелла. — В смысле физически?

— Если честно, я не уверено, — призналось Александре. — Большая часть этого нового тела была выращена в биоинициаторе, отчего возникает ощущение… ну, не знаю… Синдром самозванца?

— Но твой мозг по–прежнему стопроцентный оригинал, — настаивала она.

— Знаю. Одна из больших оригинальных человеческих фантазий, верно? Возможность начать жизнь сначала. Но здесь должно оставаться много стареющих клеток. — Оне постучало себя по голове. — Полагаю, мудрость и осторожность берут в конце концов верх над импульсивностью. Я знаю, что могу бегать по горам, но, несмотря на позывы играющих гормонов, я просто не очень этого хочу.

— Это психология, а не физиология. Мы все еще в состоянии шока и депрессии: вы — после того как оликсы перехватили «Калибар» и превратили вас всех в коконы, а мы — после того как попали в засаду у Ваяна, думая, что сами устроили засаду. Не могу представить провала более унизительного.

— О, дорогая моя, нет, — запротестовало оне. — Это так далеко от нас. У нас есть эти великолепные новые хабитаты, чтобы жить в безопасности, и все мы, спасенные из «Калибара», получили новые тела. Что может быть лучше для морального духа?

— Это лишь кратковременное чувство, — сказала Ирелла. — На самом деле основа всей нашей миссии подорвана. Оликсы знали все наши планы и одурачили нас по полной. Они знали о наших хабитатах исхода и определили пределы нашей экспансии в галактике. Они знали, что и где искать. Они нашли нас. Поверить не могу, сколько сил они должны были отдать преследованию. Это же почти невозможно в такой обширной галактике, и все же они это сделали. Они — урок нашей самонадеянности. Святые, мы для приманки создали целую фальшивую цивилизацию на Ваяне. Она выглядела настолько реальной, что убедила даже неан. И все–таки все было бессмысленно. Мы потратили годы — чтобы получить в итоге страшную порку. Если бы не вмешательство Энсли, мы бы лежали в коконах рядом с вами. Большей неудачи и быть не может.

Деллиан рассмеялся.

— Что? — спросила Ирелла.

— Всегда удивлялся, почему нас так редко приглашают на вечеринки.

— А не удивлялся, почему она тебя терпит? — поддразнило его Александре. — Потому что я лично понятия не имею.

Дистанционка подкатила к ним, и Ирелла взяла бокал с вином.

— Выпьем за завтрашний день — за то, чтобы прожить его достойно.

Они выпили.

— Двойной праздник, — сказало Александре. — Сегодня последний из «Калибара» покинул госпиталь.

— Двести семьдесят три тысячи восемьсот пятьдесят три человека успешно извлечены из коконов, — сказала Ирелла. — И всего сто три жертвы.

— Они были очень старыми, — печально добавил Деллиан.

— Мне знакомо это чувство, — сказало Александре. — Это абсолютно сюрреалистический опыт. Я обрел молодое тело, а когда очнулся, вы все были рядом. Все, кто вырос в поместье Иммерль, — десятки лет спустя после того, как я попрощался с вами. Какова вероятность подобного?

Деллиан застонал.

— Ну зачем ты спросило?

— Не вижу ничего сверхъестественного, — сказала Ирелла. — Сенсорная станция оликсов находилась всего в двадцати световых годах от Ваяна. Она покрывала «пузырь» пространства диаметром в пятьсот световых лет. Так что на самом деле удивительно, что «Калибар» оказался единственным захваченным кораблем поколений. По меньшей мере несколько других, покинувших Джулосс, должны были находиться в доступной им зоне. Но я рада, что это оказались вы.

— Откуда ты знаешь, где их сенсорная станция? — спросило Александре.

— Энсли сказал. Он извлек координаты из единого сознания корабля оликсов, когда определял местонахождение врат.

— У меня все еще не укладывается это в голове. Энсли Зангари, инопланетный боевой корабль.

— В основном все же человеческий боевой корабль. И огромный бонус для нас.

— Неужели?

— Мы уже начали ретроинжиниринг некоторых его оружейных технологий.

— Ну, пытаемся начать. Некоторые из этих загадочных технологий Создателей выходят за пределы всего, что мы знаем — или хотя бы понимаем.

— Их раса называлась Като, — суховато поправила Ирелла. — И дело не только в их технологиях; ангелы и неаны тоже были частью Фабрики.

— Предположительно. Я имею в виду — есть ли у тебя какие–то доказательства?

— Насчет инопланетных рас — нет, если не считать того факта, что Энсли все–таки должен был быть где–то создан. И он определенно на нашей стороне. Слава Святым. — Ее рука легла на плечо Деллиана. — Он спас и Дела.