— Вот мы и в спальне. Тебя проводить в ванную? Или ты сама? — Зверь подтолкнул в нужном направлении, но при этом не говоря для чего.

— Сама, — дернула подбородком вверх.

— А я пока покрывало достану.

— Зачем?

— Чтобы тебе было чем прикрыться, — у меня даже слезы перестали капать. — Ты иди. Не стой, как солдат на плацу.

Поведение Зверя выбило меня из колеи. Я удивленно смотрела на мужчину и не знала как реагировать. Потому решила разобраться со всеми непонятностями в одиночестве.

Ванная — лучшее место для переговоров с собой.

Я смотрела на свое зареванное отражение в зеркале и думала, что выгляжу ужасно. Красные глаза, распухший нос и дрожащие губы это трио, которым можно пугать.

Не знаю, специально ли Зверь отвлек меня или нет, но ему удалось успокоить, не говоря ни слова успокоения.

Умылась, высморкалась, вытерла лицо. Следы того, что плакала, не исчезли, но заметно сгладились. Я провела щеткой по волосам несколько раз. Дольше оставаться в ванной смысла не видела.

Стоило открыть дверь в спальню, как увидела Зверя, подобострастно склонившегося над журнальным столиком.

— А. Ты уже вышла, — повернулся ко мне мужчина. — Я тут чай принес. Свежий. Иваныч сказал, что такой любишь.

Мое утро начинается как обычно. Я просыпаюсь. Недолго лежу в постели, наблюдая как солнечный зайчик перебирается с места на место. Он маленький. Теплый. Пушистый. Я люблю за ним следить. Несколько раз пыталась разговаривать. Меня он слушает. А вот сам не говорит. Но мне и не надо. Достаточно того, что он есть.

— Привет.

Медленно тяну к нему руку, едва касаясь края. Сегодня он особенно пушистый. Солнечный луч попал на ворсистый плед. И если немого зажмуриться, то можно представить, что у зайчика выросли уши.

— Как тебе спалось?

Он не отвечает.

— Мне так себе.

Я не знаю как относиться к ночи, проведенной со Зверем. Вроде бы было и хорошо. В то же время и плохо. Между ног до сих пор саднит. Стоит вспомнить как он касался меня там, что вытворял пальцами и языком, так сразу становится жарко. И одна половина меня требует продолжения, а другая… другой чего-то не хватает. Она морщится. Возмущается происходящим. Ей не нравится.

Только собираюсь еще о чем-то спросить моего друга, как резко открывается дверь. Заходит Зверь. Я по-прежнему не могу называть его Сергей, только когда он этого требует. Во время секса.

— Доброе утро, Лялечка. Я тебе подарок принес.

Он не мастер долгих расшаркиваний. Сразу к делу.

Я поднимаюсь на кровати. Сажусь, опираясь на подушку. Замираю, ожидая продолжения. От Зверя можно ждать чего угодно. Он переменчив как погода ранней весной. То тепло, то холодно. То ветер, то стужа. А то припечет так, что мама не горюй.

— Ты не рада? — глаза вмиг наливаются чернильной синевой.

— Что ты?! Очень. А где подарок? — судорожно выдавливая из себя улыбку.

Что-то внутри не дает ни на секунду расслабиться в присутствии Зверя. За видимой лаской скрывается жесткость, если не сказать жестокость.

Я пытаюсь уловить его настроение. Понять, что он от меня хочет. Что ждет? Иногда получается. Иногда нет. Я играю по его правилам ровно до тех пор пока не почувствую силу сыграть в собственную партию.

— Семен, заноси! — призывно кричит он.

Все это время мальчик стоял за дверью и преданно ждал.

Сема торжественно вносит большую коробку с огромным голубым бантом.

Выбор цвета ленты на миг меня смущает. Зверь ничего не делает просто так. Если подарок мне, то по идее бант должен быть розовым. Я же девочка. Была девочкой до встречи со Зверем.

— Это тебе, дорогая! — ласково улыбается Зверь.

Семен загадочно лыбится за компанию с боссом.

— Что там?

Я осторожно беру протянутую коробку.

Не люблю неожиданностей. Особенно от Зверя. От него в первую очередь. Каждое его появление большой армаггедец.

— Не бойся. Открывай.

Зверь видит мою нерешительность. Торопит.

Смотрю в глаза мужчине и медленно снимаю крышку. Он желает видеть мою реакцию, а слежу за его. Хочу прочитать по глазам что же приготовил в этот раз.

— Так и не взглянешь? — иронично спрашивает, залихватски заломив бровь. Когда он так делает, то становится чертовски привлекательным. Где-то внутри екает. В такого легко влюбиться. Он еще не разучился быть мальчишкой.

Опускаю глаза и вижу… котенка. Маленького, беленького, пушистого. Такого о каком мечтала. С бантом на шее. Голубым. Теперь все понятно. Кот — мальчик. Даже не стоит заглядывать под хвост.

— Ах! — не удается сдержать восхищения.

Радость написана на моем лице. Даже не пытаюсь скрыть. Она просачивается сквозь поры маски, надетой в защиту от всего мира.

— Я же говорил, что ей понравится, — довольно произносит Семен.

Смотрю на Зверя.

Его глаза лучатся довольством. Превосходством. И еще чем-то. Что не могу прочитать.

Но я и не пытаюсь. Мои мысли занимает ОН. Котенок. Я хочу взять его на руки. Хочу провести по его шерстке. Удостовериться, что он настоящий. Живой. Всамделишный.

— Это мне? — на всякий случай переспрашиваю.

В это время в комнату входит Дрон. Замирает недалеко от кровати.

— Конечно тебе. А кому же еще? Дрон предлагал его утопить. За то, что будет ссать в ботинки. Превентивные меры, так сказать, — доверительно делится со мной Зверь.

Я кидаю взгляд на Дрона. У того морда кирпичом. И не отрицает, но и не подтверждает. Что-то подсказывает, Зверь не врет. В копилку Дрона падает еще один черный шар.

Протягиваю руки в коробку и беру маленький комочек. Он шелковистый на ощупь. От переполняющего счастья улыбаюсь еще шире.

Мой. Мой котенок. У меня теперь есть мой котенок. Мой. А больше ничей.

Мне хочется вскочить с кровати и начать кружиться. От удовольствия.

— Я тебе угодил? — спрашивает Зверь, требуя благодарности.

— Спасибо, — выдавливаю из себя. На самом деле хочется сказать больше, но в присутствии Дрона не могу.

— Вот и отлично. Хорошего дня, дорогая! — Зверь наклоняется и по хозяйски накрывает ми губы своими. Его язык нещадно врывается в рот. Он не спрашивает, не интересуется моим мнением. Он завоевывает. Как и всегда. Взяв свое, так же резко отстраняется, оставляя свой вкус на моих губах. За короткий поцелуй Зверь сумел разбередить что-то внутри. Неосознанно тянусь и тут же себя одергиваю, перехватывая хитрый взгляд мужчины.

— Пошли, Дрон. Нечего нам тут больше делать, — вряд ли Игорь хотел остаться, но Зверь и в этой ситуации ведет себя как хозяин. — Семен. Тебе тоже нечего здесь делать.

И мы с Пушистиком остаемся одни.

Имя как-то сразу легло на язык и не желало отпускать.

— Пушистик, — говорю вслух, прижимая котенка к груди. Он мурчит, тычась мордочкой мне в ладошку.

Какая же я счастливая.

— Тебе понравился мой подарок? — Зверь ныряет под руку с зажатой книгой. И смотрит на меня так пронзительно-выжидающе, как только может смотреть он.

— Очень, — честно отвечаю. Зверю очень сложно лгать. Потому даже не пытаюсь.

Мой подарок с чудесны именем, от произнесения которого на душе становится легко и тепло, сопит в две дырочки, лежа на подстилке.

Чтобы малышу было удобно пришлось пожертвовать большим махровым полотенцем, предварительно заручившись поддержкой Иваныча. Это он сказал, что я могу взять из стопки чистого белья все что хочу. Хоть всю ее для обустройства спального места для малыша. А еще пригрозил, что если я так не сделаю, то он пожалуется хозяину. Так он за глаза называет Зверя.

— И как ты его назвала? — книгу приходится отложить в сторону. Зверь явно настроен поговорить. Для чего отвлекся от своего любимого планшета.

А мужчину, требующего к себе внимания, лучше не игнорировать. Чем раньше я его выслушаю, тем мне же будет лучше. Или спокойнее, это с какой стороны посмотреть на ситуацию.