Она приложила руку к груди, и ее красивые глаза расширились, когда она произнесла с южным акцентом.

— Боже мой, мистер Кэссиди, мне бы и в голову не пришло подставлять ожидающего меня мужчину... вы просто так и не сказали, должна ли я принести вам кофе, или забрать ваши вещи из химчистки, или...

— Ладно, ладно, я понял, — пробормотал он. — Мне жаль, что я отдал такой приказ. Это было неправильно.

Она изучала его, затем вошла в кабинет и села напротив него. На ней было темно-зеленое платье с высоким воротом и широким поясом. Ее каблуки были высотой не менее четырех дюймов, волосы стянуты в какой-то узел, и она выглядела... неприкасаемой.

Что было очень плохо, потому что его руки чесались растрепать ее волосы, помять слишком идеальное платье, напомнить ей о том, как это было...

Он прочистил горло.

Она скрестила ноги и уставилась на него каменным взглядом.

Он уставился в ответ.

— Дай мне передохнуть, Эмма. Ты думаешь, я хочу быть твоим боссом прямо сейчас?

— Ты без колебаний воспользовался возможностью, дать мне тему статьи, которая, как ты знал, будет жалкой.

— Ты не выглядела такой жалкой той ночью, когда какой-то парень засунул свой язык тебе в глотку.

Она наклонила голову.

— Знаешь, если бы Камилла была здесь, она бы сказала мне, что этот поцелуй только сделает мою статью интереснее.

Алекс щелкнул ручкой и боролся за спокойствие. Конечно, она была права. Он должен был отвечать ей как главный редактор. А не хвататься за что-то личное.

Но с каждым прошедшим днем Алекс, казалось, все больше осознавал их историю. Все больше осознавая их незаконченное дело.

Все больше понимая Эмму.

Как женщину.

Как свою женщину.

Хорошо. Бывшую.

Чёрт побери.

— Отлично, — сказал он, откинувшись в кресле и разведя руки в стороны. — Тогда расскажи мне об этом парне. Как своему начальнику.

Она сложила руки на коленях.

— Джоэл Ламберт. Мы встречались два года.

Он поднял брови.

— Два года. Не так уж и мало.

Она пожала плечами.

— Мы были вместе в течение трех лет.

— Смотри, как всё сложилось.

Она улыбнулась.

— Точно.

— Так почему вы расстались?

— Тебе придется прочитать статью.

— Ну, я бы прочитал, если бы ты ее закончила, — сказал он.

— Она еще не закончена, — огрызнулась она. — Это самая трудоемкая статья за последние месяцы.

Ложь. Он наклонился вперед.

— Ты уверена, что причина, по которой ты еще не закончила, не связана с тем, что ты приберегла самое важное интервью напоследок?

— Ты себе льстишь, — сказала она, рассматривая свои ногти.

— Я сделал тебе предложение, — полунасмешливо сказал он. — Я думаю, что это дает мне право на место в твоей статьи о бывших.

Она скучающе вздохнула и встретила его взгляд.

— Как и Джоэл.

Возбужденное щелканье ручкой Алекса тут же прекратилось, и по какой-то причине он почувствовал, как его желудок сжался при мысли о помолвке Эммы с другим мужчиной.

Он хотел задать вопросы.

Когда Джоэл попросил ее руки? Сказала ли Эмма «да» только для того, чтобы вырвать у парня сердце, когда она в итоге отказалась?

Любила ли она его?

Но он слишком беспокоился о том, что это может выдать его. Поэтому вместо этого он подтолкнул ее.

— Когда мы покончим с этим, Эмма?

Она отвела взгляд.

— Ты уже знаешь три вопроса, которые я задаю каждому парню. Разве ты не можешь просто... отправить их мне по электронной почте или что-то в этом роде?

Его глаза сузились.

— Боишься, милая?

Ее карие глаза вернулись к его.

— Не заинтересована.

Алекс усмехнулась.

— Я так не думаю. Есть причина, по которой ты убегаешь от любого разговора о нашем прошлом, как только становится интересно. Ты в ужасе.

— Ты тоже не очень-то форсируешь тему.

Его улыбка стала шире.

— Именно поэтому нам нужно поговорить об этом. Двенадцать дней с бывшими... со сколькими ты уже побеседовала?

— С десятью, — неохотно ответила она. — Одиннадцатый придет сегодня вечером.

— Отлично, — сказал он. — Тогда номер двенадцать будет завтра вечером.

Эмма лишь кивнула ему, затем встала и направилась к двери. Очевидно, она решила, что их встреча окончена, но он не пытался ее остановить. Он сказал то, что должен был сказать.

— Принеси вина, — сказала она, не потрудившись обернуться, когда говорила это. — Что-нибудь хорошее. Видит Бог, оно нам понадобится.

Глава 17

Эмма знала, что этот день наступит. С той самой секунды, как она получила письмо от Кэссиди с его дурацким заданием написать статью «Двенадцать Дней с Бывшими», она знала, что он выбрал ее для написания этой истории, потому что хотел открыть эту банку с червями.

Но самое странное было не в этом. Странным было то, что Эмма хотела это сделать. Конечно, ее ладони были липкими, а в груди последние две с половиной недели поселился ужас, но в глубине души она знала, что им это необходимо.

При нормальных обстоятельствах они оба, вероятно, смогли бы справиться с незаконченным делом. Они могли бы прожить свою жизнь с небольшим дополнительным багажом.

Но теперь дело было не только в них. Эмма не собиралась в ближайшее время оставлять работу в Шпильке, а Кэссиди, казалось, был в своей стихии в Оксфорде, что означало, что в обозримом будущем они будут работать в непосредственной близости друг от друга.

Но что еще важнее, у них были общие друзья. Игнорировать друг друга в офисе не было большой проблемой — это стало своего рода игрой.

Но они оба будут на свадьбе Джули и Митчелла, в конце концов.

Это был лишь вопрос времени, когда напряжение между ними вырвется наружу и их друзьям придется выбирать сторону.

Время зарыть топор войны.

Эмма глубоко вздохнула и снова накрасила губы. Она могла это сделать. Они могли это сделать. Они оба были спокойными, рациональными взрослыми людьми. На самом деле, они оба были спокойны почти до конца. За исключением, конечно, того конфликта.

Она сделала шаг назад и посмотрела на себя в зеркало. Глаза казались слишком большими, но такое иногда случалось.

Одежда была в порядке. Когда она сказала девочкам, что сегодня будет их с Кэссиди «разговор», было много обсуждений по поводу наряда.

Райли проголосовала за короткое красное платье с «вырезом для сисек», потому что «мужчины не могут быть слишком грубыми со стояком».

Грейс предложила что-то розовое и женственное, чтобы «напомнить ему, что нужно быть джентльменом».

Старая добрая Джули спросила, сохранилось ли у Эммы ее свадебное платье, «просто так».

Ответом на этот вопрос было большое «нет». Она отдала дизайнерское свадебное платье в благотворительную организацию, которая продавала платья на аукционе, а вырученные средства направляла жертвам секс-торговли.

В итоге Эмма выбрала то, в чем чувствовала себя наиболее комфортно. Для некоторых женщин это были штаны для йоги и майка, но Эмме нравилось иметь немного больше... брони. Для Эммы комфорт означал ощущение неуязвимости.

Поэтому на ней были сшитые на заказ брюки кремового цвета, черная шелковая блузка и остроносые туфли с леопардовым принтом.

Обеими руками она собрала волосы назад и уложила их в гладкий конский хвост на затылке.

Вот так.

Изысканная, невозмутимая и немного крутая.

Это был самый безопасный способ, который она могла придумать, чтобы встретиться с Кэссиди лицом к лицу.

Кстати говоря... Она взглянула на часы.

Уже с минуты на минуту.

Кэссиди постучал, как раз вовремя. Он не всегда был таким пунктуальным. Когда они учились в колледже, она вечно получала от него сообщения «Буду через пять минут», что, как она со временем поняла, означало «Буду в течение часа. Наверно».

Это было не потому, что он был неорганизованным, совсем наоборот. Кэссиди всегда был продуманным во всем, что делал. Вместо этого у Эммы возникло ощущение, что опоздания Кэссиди проистекали из страха пропустить что-то. Как будто он всегда боялся упустить возможность стать богаче, умнее, лучше...