В ответ Пепел провел по растрепанным волосам когтистой, частично измененной рукой, и пожал плечами:

— По правде говоря, мне плевать на твое мировоззрение и тебя в частности. Но сейчас все это касается меня и дорогих мне существ, так что я попросту не могу стоять в стороне, наблюдая за твоими забавами. Знаешь, — мужчина посмотрел на элисида и его взгляд стал совершенно нечитаемым. — Я уже очень давно никого не убивал. И мне не хотелось бы обнулять этот счетчик. Поэтому давай обойдемся просто словами и договоримся без кровопролития? Мне нужна Лиана, целой и невредимой, прямо сейчас. А еще мне нужно знать, как ты блокировал действие моей чешуи, потому как это меня нервирует.

— Лиана? — элисид посмотрел на него с совершенно невинным видом. — Вы же нашли ее. Там, в квартире напротив ее родного дома.

Вмиг дракон оказался рядом, ухватив похитителя за грудки и хорошенько встряхнув, после чего буквально зашипел:

— Не стоит мне врать, Шеридан. Я прекрасно знаю, что ее не было в той квартире. И мы оба знаем, кто победит в этой драке. Не заставляй меня окрашивать руки твоей кровью, просто отступись.

— Ты же знаешь, что смерть меня не остановит, — тихо сообщил элисид, без страха глядя в сияющие голубым светом глаза дракона.

— Ты не беспокойся, — улыбка Адриана стала обворожительной, а взгляд даже потеплел. — Убивать тебя я буду только в крайней случае.

— Это так мило с твоей стороны, — умилился элисид.

Не отводя взгляда от лица дракона, он спокойно поднял руки и плавным, текучим движением обхватил его запястья, скользнув пальцами в рукава свитера, чтобы добраться до обнаженной кожи, где еще совсем недавно были кровоточащие во благо магии разрезы. Но Адриана, медленно прикрывшего веки, больше заинтересовало совсем другое прикосновение, спаренное с физическим касанием. Легкое, словно бы прохладное, оно было очень похоже на то, как касаются своих жертв энергики, но одновременно так сильно отличалось. Энергики всегда используют при касании эмоции, чувства жертвы, но попытка Шеридана забрать жизненную силу была словно… чище? И в то же время невесомей. Не удивительно, что Нейтан не смог заблокировать это касание, в то время как любые схожие поползновения со стороны Тэссрадари пресекал на лету. «Еще не Король» — подумалось Адриану, и он даже улыбнулся своим мыслям. А потом распахнул сияющие голубым светом глаза и улыбнулся шире:

— Не стоит пытаться тронуть энергию дракона без его согласия. Совсем не стоит, — мужчина поймал удивленный взгляд элисида и добавил совсем уж медовым голосом: — Мой дорогой…

Слово «друг» он договорить не успел — Шеридан на удивление быстро смекнул, что смотреть в глаза этому самому дракону — еще более плохая идея, чем попытка забрать его силу, и оперативненько закрыл веки, опустив голову для уверенности. А в следующий миг Адриана отшвырнуло назад волной концентрированной тьмы.

Но долетать до ближайшей стены и осыпать с нее и без того драную штукатурку Пепел не пожелал — на лету распахнул крылья и с громким хлопком, взметнувшим в воздух ужасное количество пыли, оказался стоящим на ногах, как ни в чем не бывало. Отклонился от взметнувшегося от ног Шеридана потока тьмы, отбил еще один крылом, качнул головой и крутанулся вокруг своей оси, поставив крылья «домиком». Созданные от этого потоки воздуха закрутили пыль вокруг него, и в мелких частичках заискрили серые вспышки. Дракон остановился, и сверкающий вихрь взрывной волной разлетелся по складу, таки выбив со стен штукатурку и завалив элисида на землю. Адриан убрал крылья и вмиг оказался рядом, поставил ботинок на грудь противника, прижимая того к полу, после чего, слегка склонившись вперед, сообщил:

— Зря ты не захотел по-хорошему, очень зря.

— Я и «по-хорошему» вообще не особо совместимые понятия, — немного хрипло, но с ухмылкой откликнулся Шеридан.

И полоснул по прижимающей его к полу ноге спрятанными до того в рукавах небольшими ножами.

Адриан отдернулся, элисид перекатился, подскочил на ноги и тут же напал снова. И стоило отдать ему должное не только в сноровке, с которой он атаковал и уходил от ответных ударов, но и в хитрости использования оружия — по тонким лезвиям вились разводы тьмы его магии, которая позволяла простой стали пробивать мелкую чешую и с каждым порезом словно жалила дракона, делая бессмысленные изначально раны довольно неприятными. Сам Пепел нападал только при помощи того, что природа дала, то есть когтей. При такой степени трансформации рук они были едва ли не длиннее ножей противника, и при том когтей так же было и больше, отчего от одного удара оставалось три-четыре раны, что склоняло чаши весов победы в этом бою на сторону дракона. Но стоило признать, что если бы не исцеления Беартиса и Нейта, если бы не добровольное участие в ритуале перед самой дракой, если бы нужно было просто убить, то победить было бы гораздо проще. Но убивать Шеридана было не самой лучшей идеей. Да, в отличие от других существ элисид очнется через пару дней, и если притащить его труп домой, то по «возвращении» можно было бы продолжить прерванный смертью разговор, силой пробиться в его сознание, но… было ли у них столько времени? И где сейчас Лиана? Продержится ли она там этот срок? Нужно было действовать здесь и сейчас, и действовать точно, что не позволяло дракону убивать больше, чем нежелание обнулять свой счетчик «время без убийств», который он не то, чтобы так уж серьезно отслеживал.

— Я ведь не дам тебе умереть, — перехватив кулаки элисида, благо, длины трансформированных пальцев хватило, Адриан, разведя руки противника в стороны, подступил совсем близко, снова заглядывая ему в глаза. — Я ведь буду тебя на куски резать, но умереть не дам. Оно тебе надо, такое потрясение?

Они оба были уже с ног до головы в крови, причем каждый не совсем в своей, но Пепел держался уверенней, словно бы и не было той сотни порезов, что покрывала его тело. Шеридан же покачнулся, после чего уткнулся лбом дракону в плечо, словно полностью ему доверял и они были дорогими друзьями, если не сказать о большем:

— Ты хоть представляешь, сколько раз за эти века меня убивали? Сколько раз при этом пытали и как изощрялись? — он спрашивал тихо, можно даже сказать устало. — А ведь у моего вида совсем другой болевой порог, так что слова о пытках навевают на меня скорее скуку, чем страх. Придумай что-нибудь другое, удиви меня.

— Хорошо, — Пепел согласно кивнул, хоть собеседник и не мог этого видеть, после чего парой простых движений заставил его выронить ножи и отпустил его руки, но тут же сжал элисиду горло, второй рукой вцепившись ему в подбородок и тем самым заставляя того поднять голову. — В глаза мне смотри.

Шеридан ожидаемо подчиняться не спешил, насмешливо улыбаясь и накрепко зажмурив веки.

Адриан тоже улыбнулся. Не сказать, чтобы так уж по-доброму. Парой быстрых движений когтями он дорвал поддетую под и без того рваный плащ рубашку элисида, оголяя плечо и основание шеи противника, и впился в бледную кожу клыками. Драконы, конечно, никогда не страдали вампиризмом, но воздействие через живую кровь освоили еще на заре времен.

От укуса парень дернулся, затрепыхался, пытаясь вырваться, и Пепел покладисто отпустил его шею, отклонился, медленно скользнул по губам языком, слизывая оставшуюся на них кровь:

— В глаза мне смотри, я сказал.

Его голос стал словно бы ниже, окрасился далеким рокотом, вибрирующим в костях. Глаза вспыхнули ярче, а зрачки чуть расширились, перестав походить на тонкие линии, но и не превратившись в закрывающие радужку темные пропасти. Черты лица, и без того заостренные, стали совсем резкими, чешуя проступила более четко, а на голове окончательно проявилась пара белых, немного загнутых к кончикам рогов.

И Шеридан распахнул веки. Но посмотрел при этом с вызовом, словно одним взглядом хотел сказать «Ну, смотрю, и что?».

Это он, конечно, зря. Потому как, говоря Нейтану, что его способность — забирать чужую боль, Адриан нагло и беспринципно соврал. Его истинная способность была совершенно другой, хоть правильно он ее уже давно не использовал. Но упертый элисид — чем не повод вспомнить былые времена, истинного себя?