Друзья, да? Я вообще ничего о них не знаю, об их мотивах и целях, вообще ничего. Как ничего не знал о Ризе и о военных, что сбрасывали всех преступников в шахту к каннибалам.

Воспоминания о Ризе вызывали ярость, возбуждение и грусть. Голова шла кругом. Хотелось прийти и сбросить всех тех говнюков в форме туда, вниз. Где крики чокнутых людей будут будить тебя каждый день. Где радость будет приходить от того, что твоему соседу отпилили ногу, ведь теперь ближайшие три дня будут есть его, а не тебя. Тёмные своды пещер, наполненных монстрами похуже, чем "ходячие".

Мои руки сжались, представляя перед собой голову людоеда. Воображение рисовало агонию на лице ублюдка, когда я пальцами протыкал его глазницы. Сопровождаемые мерзким хлюпающим звуком, мои руки погружались всё ниже, обхватывая его черепушку всё сильнее. Подбородок начал подниматься наверх, а шея и челюсти сжались в напряжении.

Выдохнув полной грудью, понимаю, что последние несколько минут мы провели в тишине. Руки ходили ходуном, сводимые судорогой. Видение исчезло быстро, моя разыгравшаяся сумасшедшая фантазия отступила. После всех пережитых кошмаров, этот был просто фарсом.

На правом предплечье лежала ладонь Ахёку. Проводя взгляд до плеча — натыкаюсь на взволнованное лицо девушки. Хмурые брови и сжатые губы. Даже сейчас она была очень красива своей экзотичной внешностью и необычными чертами лица. Положив руку поверх её, я просто качаю головой.

— Ни к чему всё это. Я в порядке, просто кое-что вспомнил.

— Лучше расскажи мне, про моё спасение. Гвен сказала, что без тебя, я бы не выжил

— Она преувеличивает.

Ахёку поправила сбившийся локон волос. Откинувшись на спинку стула, девушка спрятала руки в карманы своей необычной одежды. Весь её вид показывал, что она не особо хочет говорить, а устремлённый вдаль взгляд был красноречивее любых слов.

— Я не настаиваю…

Едва успев договорить, я наткнулся на поднятую в останавливающем жесте руку девушки. Повращав кистью и сжав её в кулак, она перевела на меня взгляд своих карих, практически чёрных глаз.

— Я просто сделала то, что хотела. Лидеры наших племён запрещают влезать в разборки между pejuang и perampok. Нарушив их наказ, я создала для себя и своих людей множество проблем.

— Эээ. между кем?

— Военные и разбойники.

— Ооо..!

Ахёка поведала мне о том, что произошло с моими друзьями после того, как я отключился. Она не знала, сколько времени прошло с того момента, как наша команда покинула зону боевых действий на хиппарском фургоне. По моим прикидкам, прошло около часа, хотя я ещё плохо ориентируюсь в Северной Каролине, чтобы понимать какие расстояние здесь, между "новыми" ключевыми объектами.

От третьего лица.

Искореженный фургон мчался по проросшей травой и покрывшейся трещинами дороге. Мятые двери и осколки стекла старили машину сильнее, чем её старомодный дизайн. Следы крови и отметины от пуль украшали её со всех сторон. Автомобиль петлял и с трудом сохранял свой путь по прямой. На переднем сиденье сидело двое мужчин, один с силой сжимал руль пытаясь вернуть себе управление над непослушной техникой, в то время, как второй высунувшись из окна смотрел назад и говорил водителю о ситуации.

Следом за фургоном мчался крупный внедорожник чёрного цвета. Четверо солдат в военной форме с хмурыми лицами сосредоточенно наблюдали за своей жертвой в гробовой тишине.

Внедорожник подъезжал всё ближе и ближе, пока внутри фургона раздавались крики и происходила непонятная суета. Удар машины преследователей развернул беглецов вокруг своей оси, чудом оставляя фургончик на колесах.

Выскочив из машины военные навели оружие на цель. Без слов они медленно приближались, не обращая внимание на происходящее., пока из автомобиля не вылез один из беглецов, чтобы сразу получить пулю в тело.

Тело бедняги ударилось спиной о дверь автомобиля и скатилось вниз, оставляя за собой кровавый след. Худощавый человек пытался ослабевшими руками зажать рану на груди, но вторая пуля прилетевшая в голову остановила его в самом начале.

Шум внутри фургона затих. Беглецы со страхом и злостью ожидали своей участи. Спрятавшись за прочными дверьми фургончика.

Не дойдя несколько шагов один из солдат издал булькающий звук и упал спиной на землю. Со спины из небольшой щели между шлемом и бронежилетом ему воткнулась стрела, разрывая гортань, оставляя задыхаться в собственной крови, без надежды спастись.

Второй боец успел развернуться, чтобы стрела проткнула ему щёку насквозь. Под непонятным углом воткнувшись в темечко. Бросив оружие на землю, падая на колени, он до последнего пытался вытащить её из горла. Ещё несколько секунд его тело шевелилось, руки ходили из стороны в сторону, а голова качалась, помогая стреле разрывать мягкие ткани, увеличивая мучения и агонию.

Двое других прыснули в разные стороны, как тараканы на свету. Один спрятался за фургоном, а второй, что был помоложе помчался к внедорожнику.

Первый выстрел неизвестного стрелка вонзился в ногу. Останавливая человека на половине пути. Следующий попал в правую руку, заставив бросить болтаться автомат на ремнях. На четвереньках он полз дальше, закрывая голову и получая выстрелы своих врагов по всему телу. Истыканный острыми подарками, парень упал лицом на асфальт, истекая кровью. Он плакал от боли и кричал, проси своих товарищей о помощи.

Последний их квартета открыл беспорядочную стрельбу по лесу, откуда могли прилететь стрелы. Всё больше и больше паникуя, он высаживал один магазин за другим. Пока пара крепких рук не подхватила его подмышки, а шершавые ладони не сжали подбородок и и затылок. Сделанные словно из стальных канатов мышцы сдавливали его руки, оставляя в нелепой позе.

Резкий рывок с последовавшим после этого хрустом возвестил о конце сражения.

Кристофер отбросил тело мальчишки. Для других это был взрослый мужчина, но с позиции его возраста — это был мальчишка. Глупый маленький засранец, что решил подчиниться психопатам озверевшим от власти и возможностей.

Сплюнув на обочину дороги, он осторожно выглянул в сторону леса, чтобы через секунду рядом с его головой пролетела стрела.

Не став искушать судьбу старик вскинул руки вверх и вышел на середину дороги. Ожидание не продлилось долго, на встречу из леса вышел один из их спасителей. Крепко сложенный, в самодельной одежде из звериных шкур. Помимо лука и крупного ножа, за спиной виднелось дуло ружья.

Подойдя ближе незнакомец без слов, качнул головой в сторону фургона, намекая, чтобы остальные тоже показались.

Голос Криса твёрдый и уверенный лёгко убедил остальных пассажиров выйти наружу, кроме молодого Локка. Парень продолжал в бесполезных попытках удерживать грязный обрывок ткани на груди своего друга, который безсознательно лежал на полу автомобиля.

— Я не могу уйти, он же истечёт кровью! Помогите, прошу! Он же умрёт!

Речь юного бледнолицего никак не поменяла выражение лица лучника. Поразмышляв пару секунд он свистнул птичьей трелью в сторону леса, откуда начали выходить остальные индейцы. Почти два десятка мужчин и женщин. Они оглядывались по сторонам, продолжая сжимать в руках своё оружие. От самодельных луков и дубин, до охотничьих ружей и винтовок.

Подойдя поближе, краснокожие заставили Кристофера и остальных отойти подальше. Перешёптываясь друг с другом они указывали руками в сторону фургона. Споры начали набирать обороты, до тех пор пока вперёд не выступила девушка, в приказном порядке заставив всех замолчать. Подойдя вплотную к машине, она заглянула внутрь, встречаясь взглядом с глазами испуганного мальчика, что удерживал кровавую тряпку на груди мужчины.

Воительница внимательно осматривала их, рассуждая и запоминая, всё что увидела. Измученный и исхудавшие. Со следами ран и старых шрамов. Седые волосы у каждого и глаза наполненные страхом и смирением одновременно.