В этот раз ночевал я в общем бараке. По словам Сэма, теперь я имею право на еду два раза в день и душ. Спальное место в бараке и сменную одежду. Насколько я понял из его оговорок, чем выше твой уровень лояльности — тем лучше условия жизни. Сурово конечно, но справедливо. В мире трупов-каннибалов нет места для благотворительности. В целом мне нравилось общество этих людей. Конечно они многое недоговаривали и наверняка ещё будут долгое время проверять меня, зато здесь никто не жрёт людей, не приносит в жертву и не насилует всех, у кого есть подходящее отверстие.

Принять полноценный горячий душ было моей мечтой последние два года. Все эти скудные помывки с помощью вёдер и тряпок были совершенно не тем. Льющаяся сверху вода вызывала настоящее наслаждение. Даже дурацкая улыбка Сэма, который понял моё состояние, не испортила мне настроение.

А на ужин мне дали картошки и кукурузы. Настоящей! Не вонючие консервы, каждые из которых больше похожи на сладкую вату, а настоящие овощи. Выращенные здесь. Остальные люди в столовой смотрели на меня со снисходительными улыбками и ностальгией. Думаю многие из них так же отреагировали в первый раз.

Барак встретил меня тишиной и небольшим потрескивание дров в буржуйке. Не ожидал здесь такое увидеть, но сейчас выбирать не приходится. Вокруг печки собралось с десяток человек. В основном женщины и подростки. Юноши и девушки, думаю, им лет по восемнадцать. Пара стариков курили самокрутки, а единственный мужчина спал на кровати. Многие из присутствующих обернулись. Они со страхом посмотрели на моего сопровождающего и сразу отвернулись.

— Выбирай любую койку. Хорошенько отдохни, завтра утром я отведу тебя на место твоей работы. Спокойной ночи.

— До завтра.

Махнув ему на прощанье рукой, я пошёл в сторону остальных обитателей барака. Если старики отреагировали на меня довольно спокойно, то женщины собрались в кучу и будто приготовились к драке. Двое парней и одна девушка встали напротив меня, грозно сверкая глазами.

— Мы тебя раньше не видели, ты с какой группы?

— Не понял?

Мой вопрос поставил многих из них в тупик. Женщины начали шептаться, а пожилые мужчины с интересом взглянули в мою сторону. Даже позади меня послышался скрип кровати, скорее всего, притворяющийся спящим мужик тоже прислушивался к нашему разговору.

— Тебя сверху турнули что-ли? Не думал, что такое бывает. Откуда такой взялся?

Вопросы посыпались вразнобой. Я не успевал на них отвечать, да и не думаю, что моё мнение кого-то интересовало.

— Ну-ка тихо. Пущай сам скажет.

"Спящий" мужик встал недалеко от меня, сложив руки на груди. В бараке наступила тишина. Все ждали моего ответа.

— Да я вот только пришёл, просидел в карцере пару дней, а потом повели на проверку. И вот я здесь. Как-то так.

Нелепо разведя руками, я наблюдал, как у всех округляются глаза. Никто не смог сдержать удивление и пялился на меня, как на восьмое чудо света.

— Ах**ть!

После нескольких минут восторгов мне наконец объяснили, почему все так отреагировали. Мало кто проходит "собеседование". Если уж говорить по правде, то практически никто. Кто-то там давно слышал слухи и всё тому подобное. Правдивых случаев, на подобие моего, не было. Обычно после разговора с доктором и особистом идёт распределение по тяжёлым работам, где устанавливается довольно суровый график и тяжёлые нормативы. Если справляешься с таким темпом, то через месяц тебя переведут сюда, в бараки. Тут уже доступны минимальные блага. Внизу местной социальной лестницы творилась настоящая дичь.

Было несколько рабочих лагерей: у железной шахты, на восточном побережье и прямо под нами.

В шахте работали самые отбитые элементы. Те, кого точно не примут в лагерь. Бывшие враги, различные бандиты и мародёры, преступники и тому подобное. Никто из моих собеседников там не был, но рассказов от вояк наслушались изрядно. Непонятно, правда, что вымысел, а что реальность.

На этом руднике добывается соответственно железо. Военные собирают его большими партиями и увозят куда-то на юг. Зачем? Куда? Почему? Все ответы на вопросы знает только командный состав, солдаты, что занимаются перевозкой, живут как настоящая богема и положение своё менять не хотят, поэтому молчат.

Поток пленников в шахту идёт постоянный. Практически каждый день отряды лагеря натыкаются на кого-то, а уж бандиты они или нет, решают командиры на месте.

Вот и первый звоночек об этом райском месте. Будешь много думать и болтать — пойдёшь махать киркой.

Условия проживания в шахте просто отвратительные. Вниз заключённых спускают на лифте, охрана так же скидывает им еду, взамен на металл. Все узники внизу сами по себе, а учитывая, что там собрались настоящие шакалы современного мира, примерно представляю, какая там атмосфера. Настоящая "Бухта мясника".

С остальными двумя лагерями ситуация оказалась гораздо лучше. На побережье был небольшой лагерь-аванпост. Проживающие там занимались рыбалкой и починкой старых лодок. Все трое подростков и "спящий" были как раз оттуда. В море требовались физически сильные и выносливые люди. У них там было несколько рыбачьих баркасов, на которых рабочим разрешалось выплывать в открытое море. Рабочий день там длился от рассвета до заката. Кормиться надо было из того, что наловили сверх нормы, а нормы там опять же были грабительские. Мало того, на побережье периодически попадались "ходячие"; или индейцы могли выпустить пару стрел из леса и убежать. Там была относительная свобода, но после целого дня борьбы со стихией сил не хватало ни на что. На мой вопрос, почему на этих самых лодках не уплыли, насупившиеся "дети" начали громко возмущаться. Чувствовал себя, словно общаюсь со своей племянницей. Ни слова не понятно, ворчит, злится и машет руками. Пронаблюдав за этой пантомимой десяток секунд, повернулся к "спящему". Словно ожидая, когда мне надоест играть с ребятишками, он просто сказал, что у всех здесь есть родственники. Женщины и совсем маленькие дети отправлялись в третий лагерь, чтобы быть гарантом верности остальных. Несколько умников всё равно пытались сбежать, чтобы потом спасти близких, но вояки на политесы не разменивались и сразу сбросили всех баб в шахту. К толпе маргинальных мужиков. Жуткая участь.

Что стало с самими беглецами — неизвестно. Пристрелили их или прекратили преследовать — никто из присутствующих не знад.

Последний трудовой лагерь был самым безопасным. В центре острова был расположен вход в довольно крупный бункер, рассчитанный на две сотни человек. Одно из спальных помещений переоборудовано в ткацкие мастерские. Целыми днями жильцы бункера занимались пошивкой и ремонтом одежды. Рюкзаков, ветошей, бинтов, обуви, даже делали примитивные тампоны.

— Широкий подход.

— Да…так-то ничего сложного, но нормы…

Грустный синхронный вздох всех сидящих рядом с нами женщин сказал мне очень много. Думаю, им пришлось постараться, чтобы вырваться оттуда. Снова повернувшись к так и не представившемуся мужику, задаю интересующий меня вопрос.

— Но разве рубку леса нельзя причислить к тяжёлому труду?

Немного помычав и пошевелив губами, он задумчиво почесал подбородок.

— А ты думаешь, будет легко? От остальных рабочих лагерей отличается только оплата.

— Ясно, спасибо.

Отвернувшись мужчина пошёл к своей кровати, намереваясь продолжить сон. Ещё немного поразмышляв, я был вынужден с ним согласиться, работа на лесопилке точно не будет лёгкой. Даже если мы будем за пределами лагеря, я помню, что вели меня от границы охраняемой территории довольно долго. Попытаюсь сбежать — точно пулю словлю. Или поймают и кинут в шахту.

Всё-таки было интересно, почему пленных не гонят валить лес. Хотя тут скорее дело в приоритете. Еда и одежда нужны в первую очередь. Неудивительно, что туда отправляют большинство. Там и охраны больше. А железо они кому-то продают. Так что туда отправляют оставшихся. Видать сделали из говна привилегию, от безысходности. Супер…