Мне достаточно провести это время как можно дальше от деревни, а если ещё и активно тратить энергию, то, возможно, получится значительно сократить общее количество заразы в организме. А может и не выйти. Скверна странно себя в последнее время вести стала, лишний раз подтверждая, что это не только энергия.

— И как я тебе? — вывел меня из размышлений вопрос девушки, застывшей напротив чучела в, кажущейся ей красивой, позе с вскинутым над плечом ножиком.

— Красивая, — отвлечённо ответил, прокручивая в голове мысль о воле этой самой скверны.

Она замерла, а потом, тяжело выдохнув, разъяснила:

— Я про мастерство!

— Завтра и увидишь, — пожал я плечами. — Не засиживайся до ночи, рано утром выходить.

Оставив поджавшую от раздражения губы девушку в одиночестве, зашёл в дом. Я планировал отвести её к гоблинам. Очень опасно, но поднадоело мне пытаться что-то доказать на словах. Лучше показать.

Закрыв за собой дверь, разделся и рухнул на скрипнувшую под моим весом кровать. Сглотнул комок в горле, начал медленно дышать, пытаясь, успокоиться и заснуть. С учётом того, что я не очень высыпаюсь, много времени это не заняло. И, наверное, часа полтора я таки проспал. А потом перед внутренним взором появилась картина уходящих в темноту циклопических корней, освещённых бледным светом мутировавших мхов.

По сознанию стеганула боль. Но недостаточная, чтобы проснуться и выбраться отсюда. А следом обрушилась чужая, кипящая злобой воля, пытаясь подавить, вырвать всю память до дна и разорвать сознание на части. Знакомо. Уже не первый день.

Не знаю, как предать ощущение подобной битвы. Ведьма старалась вырвать у меня воспоминания о жизни в том мире. Я в ответ бросал картинки свинарника или сражений, за что она стегала мой разум болью. Иногда я сам пытался нападать. Больше от отчаяния, чем пытаясь победить опытную ведьму.

Хотя, опять же, что значит — нападать? Выплёскивать негативные воспоминания, свою собственную боль. Чаще я сжимался в шарик, транслируя собственное бешенство. Вот и сейчас в голову влилась мешанина образов, вызывая ответный ассоциативный ряд.

Ребёнок. Женщина. Игрушки. Мелькнули воспоминания моего тела. А потом пришла картинка игрушечной машинки на радиоуправлении. Кубики с буквами. Азбука. Я зло бросил в ответ мешанину образов от ощущения скверны. И, на удивление, получил ответ.

Боль разорванной ауры, долгие попытки обратно стать сильной. Скука. Надежда. И тут же сознание резануло болью, сипло вдохнув, я открыл глаза. Стёр пот. Улыбнулся. Значит, в эти игры можно играть вдвоём? Пусть и далеко не равноценно. Но удачи ей перебрать коллекцию всех просмотренных фильмов, которые я ей буду показывать, в попытке найти хоть что-то интересное. Особенно там, где его нет.

Встав, выпил воды и лёг обратно в кровать, закрывая глаза даже с некоторым предвкушением. Пусть на один полученный образ я отдам сто. Но ничего, научусь. Поборемся!

К моему удивлению, после этого, до самого утра проспал, как младенец, наконец-то отдохнув. Поднявшись с кровати, позёвывая, вышел в сени, где сонная принцесса медитировала на медленно закипающий кофе.

Вот кто оказался любителем кофе — так это она, подсев на него буквально за несколько дней. Смерив меня раздражённым взглядом, молча подсыпала немного кофе и долила воды.

— Чего-то ты не рада этому дождливому утру? — усмехнулся я, выглядывая за дверь.

— Рада. Дверь закрой, дует.

Хмыкнув, вышел во двор, таки прикрыв за собой створку. Широко и протяжно зевнул, раскинув руки. Как приятно, наконец, выспаться! Совсем эта ведьма отдохнуть не давала последнее время. И даже дождь нисколько не портил моего хорошего настроения!

Вдохнув свежий влажный воздух, сделал несколько шагов и повис на брусьях, начав потихоньку разминаться. Потом обязательно растяжка. Это то, что я хочу сохранить, когда выведу скверну. Растяжку, навыки, часть мышечной массы. Не те ненужные объёмы, что есть сейчас, а нормальные функциональные мышцы.

Я даже немного сбросил в последние недели, стараясь перейти с грубых силовых тренировок на другие способы использования скверны. Вот и сейчас я спрыгнул с брусьев и подошёл к врытому в землю столбу, обмотанному веревкой. Короткий отдых и намного более длительная концентрация.

По руке расползлась тёмная плёнка. Удар в столб. И энергия вырывается из-под контроля, втягиваясь обратно. Ещё раз. Вот что я имел в виду, говоря, что скверна ведёт себя странно. Этот фокус у меня уже получался намного лучше. Но с некоторых пор перестал. А были такие надежды, на то, что я смогу так выводить заразу. Скверна, видимо, считает по-другому.

Я сделал ещё несколько попыток, а потом печально покачал головой и вернулся в дом. Налив кофе, сел возле небольшой алхимической печи, которую мы приспособили под готовку. Надоело мне в спальне бардак наводить.

Подняв чашку, погрел об неё ладони и сделал первый глоток. А ведь такие надежды были когда-то на скверну. Особенно, когда начало получаться лучше её контролировать. Я уже воображал, как смогу использовать много «крутых техник». Но нет. Это что-то отдельное, активно сопротивляющееся моему влиянию.

Я читал об этом эффекте. Но всё равно надеялся на что-то. Скверна не мана, это не чакра из аниме. Это изменённая кровью убитого бога сила, несущая только волю своего создателя. Жажду мести, смерти и разрушения. И чтобы пользоваться ей так свободно, как пользуется лесная ведьма, надо быть богом самому.

— Так мы идём в лес сегодня? — спросила показавшаяся на лестнице в мансарду девушка.

Я встряхнулся и, смерив аристократку задумчивым взглядом, кивнул.

— Собираемся!

Она просияла и убежала наверх переодеваться. Я же, допив кофе, начал собирать инвентарь и осматривать доспехи. Особенно крепления. Тяжело с ними, я слишком сильный. Иногда, могу двигаться настолько резко и широко, что они не выдерживают и рвутся. Постоянная возня с ними. Слишком сильно затягивать нельзя, но и ослаблять не вариант.

Тем не менее, уже через час мы бодро бежали по холодному, мокрому лесу. Дождь так и не прекратился, так что скорость я сегодня не превышал, не желая оказаться в ближайшем дереве. К тому же хотел сохранить новые сапоги. Гоблины, твари разумные, а значит и особо опасные. Ловушки, яд, это к ним. Любят, умеют, практикуют. Босиком идти не вариант.

Да и грязь месить по такой погоде голыми пятками не сильно приятно.

— Эрна говорила, что это очень быстро, — раздался разочарованный возглас из люльки за спиной.

— Молчи, женщина! — тяжело дыша, выплюнул слова я.

И отвлёкшись, поскользнулся на мокрой траве, сумев, всё же, упасть вперёд, на руки.

— Твою мать… — сплюнул я попавшую в рот грязь.

— Прости. Я не подумала!

— Да ты вообще думаешь? Куда я буду нестись по такой дороге? Скорости ей мало, бля!

Отведя душу, поднялся и потихоньку начал снова разгоняться, сопровождаемый обиженным пыхтеньем сзади.

— Извини. Я правда не подумала про дождь, — раздался покаянный возглас во время моего очередного перекура.

— Проехали. И старайся молчать. Мы уже близко к логову, дальше работаем по плану.

Спустя десяток минут мы влетели на поляну, где впереди, среди наваленных камней, возвышался вход в шахту. Резко проскочив поляну, я прыгнул вверх, оказавшись на рукотворном холме, и рванул ремни, сбрасывая снаряжение и девушку.

Копьё в руки, и я сиганул обратно, оказавшись перед входом. Зная, что девушка сейчас залегла, сжимая в руках взведённый арбалет. Раздались крики, и на меня вылетело трое зеленокожих уродцев.

Рубящий удар, и ведущий из них лишился ноги ниже колена. Второй получил пяткой копья в грудь и отлетел назад. Третьему я всадил сапог в живот, отбрасывая обратно. Изнутри тёмной шахты раздалось ворчание. Но атаковали меня со стороны леса. Ещё четверо.

Сломанные ноги, отрубленная рука, смятая челюсть. Четвёртого я удачно приложил в грудь, заставив свернуться на земле. Выдохнув, сконцентрировался на своём ощущении скверны. Вроде основной фон только из шахты. Чуть сдвинувшись в сторону, чтобы не маячить на входе, стал ждать.