— А почему с тех пор, как я тебя не видела, ты стал выглядеть так? — кивнула она на мою руку.

— Пробиваю тропу, создаю лагеря для ночёвки. В том числе и в тех местах, где концентрация заразы максимально велика.

— Они не боятся с тобой идти? Ты же… — она вздрогнула и поёжилась, явно вспомнив мой последний срыв.

— Наверное, боятся. Но так далеко их никто не доведёт.

Что, кстати, правда. Со мной не всякий зверь будет связываться, а чутьё скверны таково, что большинство ловушек могу обходить не глядя. Не говоря уже о том, что в возможном бою я буду значительно сильнее чем, несколько обычных людей. Правда, с некоторых пор меня всё это радовать перестало.

— Ладно, допивай, пойду посмотрю, что наверху, — махнул рукой и, выйдя в сени, поднялся в мансарду.

Тут было пыльно, стояли одинокие нары у стены, старый сундук, и в маленькое окошко бил узкий луч света. Хлама тут не было, всё, что было, я давно перебрал и выкинул. Зимой тут немного прохладно, печной трубы явно не хватает для полноценного отопления. Но внизу есть жаровня с углями, в этом мягком климате подобного хватает.

Сходив к колодцу, я принёс воды, взял в руки тряпку и начал вытирать пыль. Не потому, что так уж хотел угодить девочке, которая внизу начала шуметь сапогами, а потом, предупредив, что ушла в трактир, исчезла. А скорее просто потому, что так положено, пока она гостья, а не постоялец. Протёр, принёс набитый свежей соломой тюфяк, одеяло и подушку.

Закончив, выпрямился и, довольно потерев ладони, оглядел свои труды. Будем считать это извинением за тот случай на дороге. А там пусть сама следит за порядком и чистотой, будет весело всучить ей тряпку в следующий раз со словами: «Работай, графиня!».

Улыбнувшись этой мысли, я, наконец, принял душ и расслабленно вытянулся на кровати. Завтра надо будет сходить к магистру, вывести его практиканта в лес хотя бы на пару часов, показать опасности. Да и заняться оценкой драгоценностей не помешает.

Я и сам не заметил, как задремал. Всё же пробежал сегодня в полном доспехе больше сотни километров. Снился как всегда лес. Тяжёлое дыхание, мелькающие лапы, страх. Но в итоге сильный удар в спину, треск костей и адская боль.

Дёрнувшись, я проснулся, чувствуя, как исчезают фантомные ощущения и, смахнув испарину со лба, прошептал:

— Это что-то новенькое. Раньше болью меня не соблазняли.

Встал с кровати и вышел во двор, слыша, как наверху раздались шаги, и на лестнице появилась Элеонора. Удивительно, но я умудрился проспать её возвращение. Плохо, в лесу могут быть проблемы с таким крепким сном.

— Ты кричал, — негромко произнесла девушка.

Я пожал плечами и, зевнув, произнёс:

— Не обращай внимания. Пока не начал бегать по деревне с топором в руках — всё нормально.

Копьё жалило, крутилось, разрывая воздух. Воображаемые противники атаковали и парировали. Я же ровно дышал, постепенно взвинчивая скорость. Ещё быстрее. И финальный укол на выдохе.

От выхода из дома на задний двор, где стояла Элеонора, раздались аплодисменты. Поставив тренировочное копьё в стойку, я повернулся к девушке и вопросительно поднял бровь.

— Красиво! Когда ты дрался с гвардейцами, рассмотреть ничего не успела. Но сейчас начинаю понимать, почему ты победил.

Я почесал шрамы на груди и ничего не ответил. Рубцы, конечно, потихоньку сходят, чего, насколько я знаю, быть не должно, но до сих пор выглядят жутко. Ей впрочем, хватило даже такого намёка, чтобы замолкнуть и отвести глаза.

Подойдя к колодцу, намотал ворот и, достав ведро, жадно сделал несколько глотков, после чего опрокинул себе на голову. Встряхнув мокрыми волосами, смерил взглядом солнце и отправился на ледник за продуктами.

Солнышко, аромат шашлыка, красивая девочка. Что может быть лучше? Правда, она вытащила из стойки одну из моих тренировочных оглобель, изображающих меч, и, широко размахнувшись, неуклюже попробовала ей взмахнуть несколько раз.

— Тебя не тренировали. И это отлично, — прокомментировал её старания я.

— Папа всегда считал, что, если меня учить, то я получу ложную уверенность. А значит, однажды, вместо того, чтобы бежать, начну сражаться и погибну, — с возмущением произнесла она, убирая деревяшку обратно в стойку.

— Умный человек твой отец, — согласно покивал я.

— Пф, как будто женщина не может победить мужчину, — фыркнула брюнетка.

— Может. Если он не тренирован, желательно, пьян и не держал в руках ничего, тяжелее ложки.

— Да с чего? Какая разница, кто взмахнёт мечом или уколет копьём? Главное, чтобы научили!

— Распределение мышц, меньшая масса тела, да много чего, — пожал я плечами.

Про гормональную систему, особенности психики и реакции я даже продолжать не стал. Налечу на очередное: «Где это написано и откуда ты это взял?» — оправдывайся потом.

— Женщины быстрее! — продолжала стоять она на своём.

— Ещё скажи, умнее, — хмыкнул я, предсказывая старый, доставший ещё дома, спор.

— И скажу! Вы, мужики, не способны понять тонкостей, вам всё прямым текстом говорить надо!

Тяжело вздохнув, я смерил взглядом эту средневековую феминистку и устало произнёс:

— Согласен!

Набравшая воздуха для продолжения праведной тирады девушка поперхнулась и возмущённо уставилась на меня, немного напоминая сбитую на взлёте птицу, не успевшую оказаться в привычной стихии.

Возмущённо фыркнув, она развернулась и скрылась в доме, наконец, оставив меня наедине с жарящимся мясом. Надрезав один кусочек, попробовал и, удовлетворённо кивнув, стал снимать деревянные шампуры с огня.

Выложенный камнем мангал — одна из первых вещей, которую я сделал, как только стал зарабатывать достаточно, чтобы позволить себе нормальное мясо. Кто же не любит шашлык? Да и дома печь топить не всегда стоит, особенно летом по жаре.

Гора мяса росла, а на пороге показалась Элеонора с овощами и хлебом в руках. Пропускать подобный завтрак она явно была не намерена. Но мне не жалко, так что несколько минут мы провели в тишине, нарушаемой только звуками небольшого пиршества. Запив всё это холодным морсом, я благодушно откинулся на лавке, привалившись к стене дома.

Тренироваться, работать и суетиться совершенно не хотелось. Напала дремота, и я, ловя момент, отмахнулся от что-то желающей сказать девушки, вытянулся на лавке и задремал. Бессонные ночи дают своё.

На удивление, никакие сны меня не тревожили. Хорошо поспав, проснулся я уже сильно после полудня, наконец, отдохнувший. Довольно зевнув, уселся на лавке, скинув оказавшееся на мне одеяло. Улыбнувшись от подобного проявления заботы, подхватил ткань и неспешно зашёл внутрь дома. Как и ожидал, девушка сидела за столом, склонившись над книгой. Той самой — вторым томом приключений на драконьем острове.

Услышав мои шаги, она вскинулась, рефлекторно закрыв книгу. Ну да, я же ей подобного не разрешал.

— Да читай, не просто же книге стоять на полке? — благодушно произнёс я, трогая чайник на печке.

Как и ожидалось, судя по чашке возле Элеоноры, кипяток есть. Спокойно налил себе чая и, выйдя на улицу, неспешно его выпил. После же, взяв драгоценности на продажу, пошёл к Густаву.

В кузнице было тихо, сам коваль отдыхал на лавочке у входа с кружкой пива в руке.

— Давно тебя не было, пацан. Смотрю, попортили шкуру, — кивнул он на мой шрам на щеке.

— И сильно, — согласился я, присев рядом.

— Оно хоть того стоило?

— Не знаю, Густав. Тогда это казалось простым и понятным, а сейчас обещает ещё больше проблем.

— И конечно это связано с той девкой, что поселилась у тебя дома, — констатировал он.

— Все беды от женщин, — согласился я. — Но, относительно главного, это не так уж и важно.

— Срываешься? — бросив на меня косой взгляд, спросил кузнец.

— Да, — откровенно признался я. — С каждым днём всё хуже и хуже. Да ещё и эти походы в лес на три дневных перехода…

— Ты хорошо держался, парень. А тренировки твои безумные так и вовсе были великолепны. Даже не думал, что таким способом можно так красиво играть с заражением.