— Сейчас ты пойдёшь с нами. Все уже на месте и ждут тебя. Я на твоей стороне, парень, но, если выяснится, что ты ещё и вор… пеняй на себя.

После этих слов пришелец потерял дар речи и глядя в глаза Освальда понял, что тот не шутит. Сглотнув образовавшийся в горле ком Комен поплёлся рядом, пытаясь оправдаться:

— Простите, я не знал, что это так важно… Я не крал его, а нашёл на земле.

Освальд в удивлении поднял брови и ударил себя по лбу. Покрасневшее лицо коротышки исказила гримаса ненависти:

— Ах ты гадина! Слышал, Освальд!? Ты слышал!? Он сам сознался! Хана тебе, желторотик!

Мужчина потупил взор и ухватив Комена покрепче с новой силой потащил его дальше. Альбос совсем поник и достал из нагрудного кармана деревянный кубик:

— Прошу, мужики, забирайте! Я же не знал, правда! Думал он мне поможет, но если это так для вас важно…

— Молчи, дурак, — сквозь зубы процедил Освальд. — Ни слова больше!

Коротышка выхватил из руки парня деревянный кулон:

— Ты мне зубы-то не заговаривай! Что ты ещё украл у наших?! Это что за хлам? — хромой рассмотрел кулон повнимательней, покрутил в руках и выбросил себе за плечо. Кубик упал на камень с грохотом расколов его и отскочил в кусты. Троица оказалась в эпицентре маленького землетрясения, и никто не смог удержаться на ногах. Несколько подземных толчков лишь распугали птиц на деревьях и быстро прекратились, отдавая эхом от горного массива.

Коротышка пытался подняться, матеря Комена всеми известными выражениями, которых пришелец никогда не слышал, но нога не позволяла ему встать. Освальд, хмыкнув посмотрел в сторону кустов, куда улетел кулон. Одним движением он поднял хромоногого и рванул к встающему Комену. Припечатав пришельца ногой к земле, он сказал:

— А я ведь верил тебе, парень. Гарлик, дай сюда шнурок!

— Какой шнурок?!

Мужчина молча подошёл к коротышке и выдернул из его жилетки завязки.

— Эй! Куда!?

— Заткнись, дурень. У нас тут похоже кое-что повеселее воровства твоего капкана.

— Капкана!? — подал голос Комен недоумевающе хлопая глазами.

Освальд бесцеремонно двинул парню пяткой в лоб и стал сплетать короткие завязки в один длинный шнурок. Гарлик тем временем полез в кусты за амулетом.

Спустя минуту импровизированные наручники были готовы. Когда Комена перевернули на спину, чтобы связать запястья, со стороны горного хребта послышались крики. Гарлик от неожиданности попятился назад и тормоша друга за плечо показывал пальцем куда-то наверх.

— Твою мать! Освальд! Обвал!

Комен изогнулся так, чтобы можно было повернуть голову в сторону куда показывал коротышка. По крутому, практически отвесному склону пика Гира лавиной неслись крупные глыбы твёрдой горной породы.

— Там же все наши! — схватившись за голову вопил хромоногий.

Освальд бросил на Комена дикий взгляд полный одновременно бессилия и безумия. Парень на секунду подумал, что сейчас мужик его просто убьёт на месте и начал было вспоминать песни, что пели послушники Ильдраира заупокой своих собратьев. Но этого не случилось, и Освальд со всех ног кинулся к месту обвала напоследок лишь крикнув Гарлику:

— Свяжи его! Он за это ответит!

— Да как же я… — начал было коротышка, но заметив, что бледнокожий поднимается с земли попятился назад и плюхнулся на задницу. Разводя руками и блея что-то невразумительное, он крутил головой, но не предпринимал попыток к бегству. Комен взглянул в глаза коротышке. Кичливая кровожадность мужичка, уступила место животному страху:

— Я-я-я н-не знал! П-простите! Я всего лишь ох-х… — Гарлика долбил жёсткий тремор, и он начал заикаться на каждом слове. — Я-я просто ох-хотник!

Альбос не понимал, чего так испугался коротышка, но страх Гарлика и безумный взгляд Освальда не на шутку напугали его.

— В-ваш э-э, талисман. Вот, я подобрал! — Гарлик протянул руку с кулоном Матеуса и зажмурился в ожидании расправы.

Комен снова почувствовал неприятное чувство пробежавшего по спине холодка. Схватив кубик, он рванул в сторону шахты. Побег в данный момент казался альбосу единственным верным решением. Грохот со стороны обвала был лишь подтверждением его рассуждений.

Спустя четверть часа бледнолицый наконец сбавил темп. Ещё столько же он по ориентирам Матеуса искал вход в шахту. Наконец, перед ним, за зарослями высокой травы, показался аккуратный вход в пещеру. Из него тянулись узкие рельсы для вагонеток, но между шпалами давно уже росли сорняки. Никто не пользовался шахтой долгие годы. Перед входом стоял покосившийся, но до сих пор выполняющий свою задачу деревянный козырёк.

Под козырьком в ведре стояли факелы. Рядом с факелами стояли кувшины, часть которых были разбиты разлив вокруг чёрную высохшую жидкость.

“Масло!”- осенило Комена. Рядом лежал небольшой мешочек. Комен пропустил бы его, если бы из него не ударило отражённым светом. Оказалось, что он полон стеклянных осколков.

Первым делом альбос соорудил себе факел. Он выбросил парочку отсыревших черенков в поисках самого крепкого и намотав ветошь покрепче обильно полил её маслом из кувшина.

“И что дальше!?” — подумал парень, как тут же закатив глаза, взял осколок стекла наиболее похожий на линзу и вышел под лучи Фолио.

— Ах, ну да, ну да! Похоже жители Элларии не слышали о пасмурной погоде, — Комен быстро связал в уме тепло от звезды и фокусирующую линзу.

Пусть в его мире Сол не излучал тепла, но свойства и типы линз альбосы изучали с особенным пристрастием — это позволяло освещать некоторые помещения в любой момент не тратя на это драгоценное топливо. Был у Сола и минус — земля Ионии не обогревались снаружи и не покрывалась инеем лишь благодаря загадочному теплу, поступающему из недр островов.

Отвлёкшись на розжиг факела и крупицу вернувшихся воспоминаний Комен слегка успокоился и уже не думал, что сейчас творится в деревне, сосредоточившись на задаче найти выход из шахты. Провозившись несколько минут фокусируя лучи света на промасленной ткани, парень всё-таки справился и вошёл в пещеру держа перед собой яркий источник света. Взгляду предстал длинный тёмный тоннель, вытесанный в недрах пика Гира. У каменных стен валялись комья застывшей глины. Толстые деревянные балки поддерживали потолок. У выхода в углублениях стен стояли железные вагонетки с камнем и проросшей землёй.

— Как шахта в недрах Чакра, только маленькая… — пробормотал про себя молодой альбос.

В длинном коридоре то и дело попадались старые сгнившие вёдра, сломанные носилки, толстые кожаные перчатки и даже кирки.

— О, прихвачу одну с собой! Будет чем от монстров отмахиваться! — обрадовался Комен проверяя кирку на прочность. Сухое и крепкое древко застало лучшие времена, а ржавым тупым навершием можно разве что насмешить, но выбирать не приходилось.

Шахта шла вниз в глубь горы, с лёгким наклоном, периодически разветвляясь на короткие боковые коридоры. Комен осматривался по сторонам и подавляя желание заглянуть в пару таких ответвлений шёл вперёд по самому широкому тоннелю. Так подсказывало чутьё, развитое в скалах Ильдраира, где подростками Кас, Найра и Комен играли в добытчиков и искали драгоценные минералы.

Пару раз альбосу пришлось пролезть под обвалившейся балкой и камнями. Вылетевшая навстречу стая летучих мышей, размером с кулак, напугали парня до дрожи в коленях. И хотя их быстро прогнал свет факела парень ещё минуту приходил в себя и глубоко дышал пытаясь успокоиться.

Спустя некоторое время Комен остановился возле большого провала в земле. Тоннель провалился на несколько ярусов вниз. Судя по всему, он шёл вниз по спирали. Альбос вздохнул:

— Видимо, выбор у меня не большой. Придется спускаться, — Комен разговаривал сам с собой, прогоняя страх. Тёмного замкнутого пространства он боялся с ещё с юношества. Застряв однажды в одной из больших прогалин в шахте Чакра, малыш Комен просидел в ней весь цикл сна молясь Ион Солу, пока, обессилев не уснул и на его храп не вышли шахтеры, спешащие на утреннюю смену.