Наш материал подтверждает положение о связи психической деятельности в целом, и в том числе и интеллектуальной, с мозгом, связи не прямой, непосредственной, а опосредствованной психофизиологическими функциональными системами. Становится понятным положение о том, что интеллектуальная деятельность порождается не мозгом, а взаимоотношением человека с общественной средой, формируется и реализуется с помощью мозга.
Мы обнаружили также, что механизм нарушения интеллектуальной деятельности, форма его протекания, возможности и методы преодоления дефекта связаны не только с определенными участками мозга, но и с уровнем поражения мозга, который в свою очередь связан и с уровнем психологической организации пострадавшего мыслительного процесса. Оказалось, что не только механизм, т. е. фактор, лежащий в основе нарушения мышления (и любой другой высшей психической функции), но и его уровень находятся в тесной зависимости от топики поражения мозга.
Этот вывод имеет как теоретическое, так и практическое значение для постановки топического диагноза и разработки методов восстановления интеллектуальной деятельности. К этому выводу мы пришли лишь благодаря комплексному — уровневому и многоаспектному — подходу к анализу дефекта.
Нейропсихологический, общепсихологический, психофизиологический, лингвистический анализ дефекта позволил обратить внимание еще на один факт, представляющий теоретический и практический интерес. Клиническая и нейропсихологическая картина нарушения разных видов мышления и других высших психических функций предстает перед исследователем в большом многообразии симптомов, механизмов и структуры нарушения психических функций.
Это многообразие и дифференцированность являются не дискретными, изолированными, а системными и подчиняются законам развития и распада психических функций. Системное функционирование мозга делает его работу более экономной, подчиняя ее небольшому набору определенных принципов.
Так, обнаруженный нами и описанный выше механизм нарушения восприятия и опознания предметов, актуализации образов-представлений, в основе которого лежит дефект вычленения существенных признаков предметов (объектов, явлений), оказался общим для целого ряда психических процессов, нарушающихся при поражении задних, постцентральных отделов мозга. Существенные признаки, которые не вычленяются больными, разные, а объединяющий их системный принцип общий — нарушение чувствительности к микрознаку, существенному признаку явления, который несет значение.
Такая невосприимчивость к существенным признакам характерна при поражении задних постцентральных отделов мозга. Эти дефекты как бы единообразны в своем многообразии симптомов благодаря нарушению на одном и том же уровне построения психической функции и его связи с единым принципом работы этой зоны мозга. Можно предположить, что определенные принципы работы мозга связаны с определенными уровнями в построении и протекании определенной группы психических процессов, а их взаимодействие является одним из механизмов, или общей клеточкой, интимной связи мозга и высших психических функций. Поэтому можно думать, что распад высших психических функций обусловлен не непосредственным поражением какого-либо участка мозга, а нарушением принципа интимного взаимодействия мозга и психического процесса.
Это высказанное нами предположение делает понятным необходимость не только нейропсихологического, неврологического и др., но и общепсихологического анализа дефекта, который позволяет найти уровень нарушения в психологической структуре дефекта и его психологический механизм.
Здесь уместно вспомнить, что и И. П. Павлов, и Л. С. Выготский, и А. Н. Леонтьев, и А. Р. Лурия писали, что исследование должно двигаться не от физиологии к психологии, а наоборот и что экспериментальный факт надо понять прежде всего психологически, а потом переводить его на физиологический язык.
Проиллюстрируем это положение. Выше мы писали, что больные с поражением лобных систем мозга не справлялись с заданием по составлению плана к текстам. Мы обнаружили, что у них нарушено понимание текста, но не формальной, вербальной его стороны, а сути сообщения, его смысла. Анализ дефекта показал, что в его основе лежит нарушение актуализации знаний, опыта, анализа и синтеза внесловесного контекста реальной действительности и контекста чужого высказывания. В этот контекст входит, по М. М. Бахтину, и «подразумевание», имеющее определенную словесную организацию и т. д. Бахтин писал, что понимание слова и высказывания вырастает на основе общей вовлеченности в ситуацию — слово вначале вовлечено в общий контекст действий и понимается внутри него, и только позднее появляется возможность его изолированного понимания.
Такое понимание требует сохранности актуализации знаний, контекста деятельности и ситуации, высшего анализа и синтеза, обеспечивающих вычленение из всего актуализированного общего и существенного.
Объединение всех вычлененных признаков на новой основе создает из них как бы новую комбинацию, которая и ведет к полноценному и обобщенном-у пониманию текста и заложенного в нем смысла. Нарушение высших синтезов, с помощью которых создаются новые комбинации из различных сохранных составляющих, ведет к нарушению понимания смысловой законченности текста, его сути. Высшие синтезы осуществляются при участии лобных долей мозга, и их поражение ведет к. нарушению вербально-логического мышления именно на уровне осуществления высших синтезов. Этот уровень в структуре понимания оказался нарушенным у больных с поражением лобных систем. В этой «точке» и происходит нарушение интимной связи работы лобных долей мозга и одного из уровней в структуре протекания процесса понимания.
Факторы, лежащие в основе нарушения интеллектуальной деятельности при поражении разных участков лобных долей мозга, разные, и синдромы также разные. Их объединяет нарушение одного из общих принципов работы прецентральных, передних, лобных отделов мозга — осуществление высших синтезов, интимно связанных с определенным уровнем в психологической структуре дефекта.
Все сказанное нами имеет теоретическое значение, так как позволяет проникнуть в механизмы взаимосвязи мозга и психики, понять многообразные и сложные механизмы работы мозга, а также объясняет существование немногочисленных принципов его работы, которые делают последнюю более экономичной, а взаимодействие отдельных его зон — более пластичным. С практической точки зрения знание принципов работы мозга и их взаимосвязи с высшими психическими функциями дает возможность разработать более эффективные методы восстановления нарушенной интеллектуальной деятельности.
Большая часть нашей работы была посвящена проблемам возможности и методам восстановления интеллектуальной деятельности у больных с поражением мозга. Восстановительное обучение мы использовали с двумя целями: с одной стороны, как дополнительный метод исследования структуры и механизмов нарушения интеллектуальной деятельности, а с другой — для разработки научно обоснованных методов восстановления мыслительной деятельности у больных с локальными поражениями мозга. Как показали наши специальные исследования и практическая работа по восстановлению высших психических функций, эффективными являются не эмпирически возникшие методы и не заимствованные из других видов психологической и медицинской практики, а оригинальные, научно обоснованные нейропсихологические методы, которые должны быть адекватны механизму дефекта. Методы, которые мы специально разработали для восстановления интеллектуальной деятельности и описали в данной работе, являются примером именно таких методов. Они адекватны структуре и механизму нарушения и всякий раз, имея одну и ту же цель — восстановление мыслительного процесса, решают разные задачи. Чтобы преодолеть дефекты мыслительного процесса, необходимы разные методы, направленные на восстановление в одних случаях операций с логико-грамматическими конструкциями, в других — ориентировочно-исследовательской деятельности, в третьих — операций по вычленению существенных признаков предмета, а в четвертых — общего невербального контекста и т. д. Во всех случаях цель одна, а задачи разные и методы восстановительного обучения также разные. Наша работа показала, что методы, неадекватные структуре и механизму нарушения интеллектуальной деятельности, не приводили к успеху.
