Качественный анализ речевых реакций показал, что больные с моторными формами афазии, не называя сам предмет, стремятся к еще большему уточнению, конкретизации его, например: ложка — «для компота», «чайная», соска — «детская», «резиновая», часы — «ручные», ключ — «старый еще». Больные со смешанными нарушениями отличаются в основном так называемым «вопросительным» называнием («скрепка?», «пуговица?» и т. п.). Больные с сенсорными формами афазии, обращаясь к экспериментатору, как бы стремились максимально упростить для себя задание: «просто ключ нарисую, какой знаю», «пусть так просто будет», «точно ведь не важно?» и т. п. Эти речевые реакции могут говорить о наличии у больных глобального образа и нарушении конкретного.

Исходя из анализа полученного материала можно сказать, что задание выявило у больных сенсорной группы не просто глобальность, расплывчатость образа-представления, а редукцию в нем основных, характерных признаков предметов и дефекты их актуализаций.

При предъявлении стимулов тактильной модальности у больных с сенсорными и моторными формами афазии мы обнаружили в целом те же закономерности нарушения предметных образов, однако реакции больных на тактильные раздражители имеют и существенные отличия.

При всех формах афазии более сохранным оказалось узнавание предметов по их тактильной характеристике. Эта относительно большая сохранность перцептивного образа у больных с моторными формами афазии оказывала положительное влияние на скорость актуализации образов-представлений, с одной стороны, и еще более конкретизировала актуализированные образы-представления, сделала их еще более узкопредметными — с другой. При сенсорных формах афазии узнавание, казалось бы, также было лучше — быстрее, но только внутри контекста или функциональных характеристик предмета (рис. 22).

Соска

Часы

Крест

Рис. 22. Рисунки больных с сенсорной афазией по тактильному сигналу.

В серии опытов по актуализации образов-представлений предметов по их зрительной характеристике больные с сенсорными формами афазии вновь испытывают большие, чем больные других групп, трудности, однако различия здесь проявляются лишь при качественном анализе речевых реакций и мотивировки отказов (которые были в основном аналогичны тем же показателям в предыдущих опытах). Существовала лишь разница: по сравнению с предыдущими опытами больные с моторными формами афазии в своих речевых реакциях уже не стремились к возможно большей конкретизации предмета. Исходя из полученных в первых опытах фактов от больных этой группы в ответ на зрительное предъявление карточки с изображением, например, автобуса (его половины) мы ожидали услышать: «пассажирский», «старый» и т. п., однако этого не происходило. По всей вероятности, зрительное предъявление даже половины предмета не требовало речевой организации для актуализации конкретного образа-представления.

По речевым реакциям больных с сенсорными формами-афазии можно было снова судить об испытываемых ими больших трудностях («не могу так», «не знаю, как дальше») и в этом опыте II серии. Кроме того, у данных больных встречались случаи ошибок в узнавании предметов.

Анализ, результатов всех серий Эксперимента показал следующее. Здоровые испытуемые актуализируют и реализуют в рисунках целостный образ-представление предмета одинаково успешно по любой из его модальных характеристик. Больные с афазией каждой группы в различных сериях-опытов действуют с различной степенью успешности. В целом наиболее трудным для всех больных с афазией оказалось задание по актуализации и воссозданию образа-представления по звуковой характеристике предмета, а наиболее легкими — по его зрительной и тактильной характеристикам. В то же время успешность выполнения заданий в разных сериях больными каждой группы разная. Больные с сенсорными формами афазии во всех опытах актуализируют и воссоздают в рисунке глобальный образ-представление и по звучанию, и по слову-наименованию, хотя не было практически ни одного случая непонимания предъявляемого конкретного слова.

Больные с моторными формами афазии в целом значительно труднее актуализируют образ-представление лишь по одной, звуковой характеристике предмета.

У больных со смешанными формами афазии наблюдается в основном одинаковый уровень трудности при выполнении всех заданий.

Учет подобных особенностей, показывающих различную роль модально-специфических характеристик стимула для актуализации и реализации в рисунке целостного предметного образа-представления, может послужить основой для разработки новых приемов диагностической и восстановительной работы при разных формах афазии.

Задачей последней, V серии опытов было исследование способности больных к актуализации образов-представлений на различных уровнях их организации: невербальном — конкретном и абстрактном (по заданной конкретной или абстрактной части рисунка), вербальном — конкретном и абстрактном (по слову-наименованию конкретного предмета и обобщенному или абстрактному слову).

Здесь мы получили следующие результаты. На конкретном речевом уровне спектр дефектов предметных образов-представлений у больных с сенсорными формами афазии довольно широк: сглаживание родо-видовых признаков внутри одного класса; «утеря» многих характеристик, функционально значимых признаков; семантические ошибки и замены на образном уровне (вместо услышанных «велосипед» и «корабль» рисование соответственно машины и весельной лодки с рыбаком). Все эти дефекты в образной сфере влияют на актуализацию больными нужного слова, что проявляется в: 1) контаминациях слов; 2) заменах конкретного слова-наименования описанием функциональных характеристик предмета; 3) вербальных заменах одного слова другим из того же семантического поля.

Больным остальных групп присущи выпадение некоторых значимых функциональных частей предмета (моторная и смешанная группы) и «детское» рисование (смешанная группа).

Представляет интерес качественная сторона отказов больных от работы в этих опытах. Больные сенсорной группы по-прежнему ссылаются на свою плохую память. Отказы больных с моторными формами афазии в основном происходят по той причине, что они настроены на рисование абсолютно конкретного предмета. Например, отказываясь рисовать машину, больной говорит: «какую, сто разных есть» (или «какой поезд?», «дверь со стеклами?»). Эти примеры говорят об изменении у больных уровня обобщения слова в сторону его снижения, а также о нарушении глобального образа. Можно думать, что при моторной афазии нарушается глобальный образ и низшего, и высшего интегративного порядка, а остается сохранным конкретный образ конкретного предмета. Можно предположить, что при поражении передней речевой зоны нарушается смысловой контекст, в котором находится и из которого извлекается образ, или невербализованные смыслы (по О. К. Тихомирову), отсюда идут нарушения и их динамики и богатства. В этом случае образ утрачивает свою многозначность, которая на уровне речи проявляется в сужении соответствующих ему значений слов, в утрате категориальных связей и в преобладании ситуативных.

Эти результаты находятся в соответствии с описанными в других наших исследованиях фактами нарушения пони-мания слов при эфферентной моторной афазии вследствие сужения значения и возникающей «ситуативности» слов. Больные со смешанными формами афазии часто сопровождают рисование рассуждениями о том, как правильно зарисовать тот или иной предмет, кроме того, по нескольку раз повторяют слово-наименование. Если не разрешить больным этого делать, то следует отказ от работы.

Что касается речевых реакций, то у больных сенсорной группы они носят замещающий и поисковый характер, у моторных больных — предварительно обозначающий, конкретизирующий, а для больных со смешанными формами служат средством и способом актуализации адекватного предметного образа-представления.