Он кивает.

— Вход через библиотеку.

— Ты уверен? Я знаю каждый сантиметр этого места, Мануэль. Я была заперта в этой тюрьме в течение нескольких дней. Там нет входа в бункер.

Он хмурится, услышав неуверенность в моем голосе.

— Только сеньору Данте и Грейсону было о нем известно. Сеньор Данте сообщил о его существовании Родриго вчера, прямо перед тем, как сел в свой самолет.

Я снова резко останавливаюсь, и София своим мягким телом врезается в мое левое плечо.

— Извините, сеньорита, — ахает она.

Может именно там Данте прятал от меня свою одежду и вещи?

Мое сердце начинает выбивать дикий отрывистый ритм. Как я могла находиться так близко к его секретам и ничего не знать об этом месте? Внезапно моя жажда узнать вытесняет все остальное. Мне нужно раскрыть эту загадку о его личности.

— Отведи нас туда, — приказываю я молодому охраннику, бросаясь к нему.

— Идем.

Он выходит в коридор и жестом приглашает нас следовать за ним, затем стягивает с плеча пистолет и снимает его с предохранителя. Еще один взрыв сотрясает фундамент дома. София издает сдавленный всхлип, а Мануэль чертыхается.

— Ложитесь, — шипит он, и мы в унисон падаем на колени.

— Кто это делает, Мануэль? — вновь молю ответить я. — Кто нападает на территорию Данте?

Он не отвечает, но в полумраке коридора я вижу, как они с Софией переглядываются.

— Я сказал, не сейчас.

Мои глаза начинают привыкать к темноте, когда мы спускаемся вниз, держась низко и осторожно. Пересекая лобби, мы входим во вторую из четырех дверей — вход в библиотеку Данте. Здесь через двойные окна появляется четкий обзор на шестой сектор. То, что я вижу, открывает мне глаза на всю опасность нашей ситуации. Языки пламени лижут крышу ближайшей казармы, затемняя гофрированные гребни своей обжигающей интенсивностью.

Враги Данте не проявят ко мне милосердия.

Как и Данте — к ним.

Отключившись от своих мыслей, я спешу присоединиться к Мануэлю и Софии у большого книжного шкафа, который занимает всю длину и ширину одной стены. Я слышу, как он шепчет ей инструкции на испанском, когда они ощупывают край каждой полки.

— Что вы ищете? — спрашиваю.

— Кнопка, рычаг… какой-то механизм.

— Позвольте мне помочь.

Мануэль достает из заднего кармана маленький фонарик и протягивает его мне.

— Приглушите свет, но держите ниже уровня окна, — говорит он, присаживаясь рядом со мной на корточки, чтобы начать обыскивать нижние полки.

— Ты уверен, что мы ищем в правильном месте? — снова слышу сомнение в своем голосе.

Провожу пальцами по дереву и не нахожу ничего необычного. Нет никаких углублений, никаких характерных трещин. Абсолютно ничего, что указывало бы на то, что здесь скрыта дверь. Неужели Мануэлю дали неверную информацию? София, похоже, думает также. Она в панике начинает что-то бормотать ему на испанском. Нам нужно поторопиться. Стрельба слышна прямо за входной дверью.

— Сколько людей Данте оставил? — спрашиваю, подавляя собственную панику, мягкий свет отражается от полированного красного дерева, когда я спешу найти этот смутный выключатель.

— Двадцать, — следует мрачный ответ.

Всего двадцать?

Кому-то было известно о нашей ситуации.

И кто-то воспользовался этим преимуществом…

В этот момент пальцами я натыкаюсь на гладкий металлический диск, вставленный глубоко в дерево третьей полки. Я задерживаю дыхание, должно быть, это оно, и пальцем провожу вниз — тут же раздается низкий механический гул. Словно доносится из-за книжного шкафа.

— Осторожно, — кричит Мануэль.

Он хватает меня за руку и оттягивает назад, когда узкая дверь открывается прямо напротив меня. Я благодарна ему за молниеносную реакцию. Дверь толщиной не менее двадцати сантиметров покрыта металлом, и ему удается схватить ее прямо перед тем, как она ударила бы меня по лицу. Нельзя терять ни минуты… Незнакомые голоса теперь звучат в доме, и я слышу их тяжелые шаги на лестнице. Снаружи стрельба стихает. Звучит эпизодически и невнятно, как угасающие языки пламени. Люди Данте проигрывают эту битву. Наша единственная надежда остаться в живых — оказаться в этом бункере.

Я чувствую руку на своем плече, направляющую меня в темноту, когда мой маленький фонарик моргает, а затем стабилизируется, освещая ступени, ведущие вниз к короткому каменному проходу и металлической дверей лифта. Позади нас Мануэль все еще закрывает потайную дверь. Я чувствую острую дрожь паники, когда запирающий механизм соединяется с мягким лязгом, и влажные стены начинают смыкаться надо мной.

— Быстро, — говорит он, спускаясь по ступенькам и ведя нас к лифту.

Мужчина ударяет ладонью по кнопке, вделанной в стену, и двери распахиваются. Над нашими головами вспыхивают яркие огни, и мгновение спустя мы спускаемся вниз, в великую неизвестность.

Я бросаю взгляд на своих попутчиков в этой странной, дикой поездке. Мануэль стоит, выпрямившись во весь рост, держа пистолет взведенным и наготове, его палец покоится на спусковом крючке, каждый его сантиметр кричит о храбрости. Его избитое лицо выглядит еще хуже при этом резком свете. София все еще в ночной рубашке и дрожит, как осиновый лист, сброшенный во время грозы. Ее хорошенькое личико испачкано тушью, а глаза блестят от непролитых слез. Она выглядит намного моложе, чем я сначала подумала, ей не больше двадцати. Никто не произносит ни слова. Я знаю, что они оба избегают моего взгляда.

— Хорошо, ребята, говорите, — нарушаю я напряженную тишину, мой голос на удивление ровный, учитывая происходящее.

София просто смотрит в пол. Мануэль пытается стиснуть сломанную челюсть и морщится.

— Скажите мне! — кричу я, когда мой страх и усталость сталкиваются в грубой вспышке эмоций. Это не моя война, но Данте все равно решил поставить меня на передовую. Я должна знать, что происходит. Мне нужно знать все.

— Брат сеньора Данте, — бормочет Мануэль, зарабатывая резкий выговор от Софии. — Мы должны сказать ей, София.

Она яростно качает головой, глядя на него.

— Ты слышал, что сказал сеньор Данте… На этот раз он убьет тебя, Мануэль.

Я вижу, как она умоляет его широко раскрытыми испуганными глазами.

— Что Данте сказал? — я сосредотачиваюсь на Мануэле, который явно более молчалив из них двоих.

— Что мы никогда не должны говорить о том, что это за место, когда вы рядом.

Я перевариваю это с больше, чем просто легким опасением.

— Расскажи мне о брате Данте.

— Сеньора Эмилио?

— Эмилио? Тот парень из Колумбии?

Мануэль просто пожимает плечами.

— Хорошо, — выдыхаю я, пытаясь сохранить то, что осталось от моего терпения, когда лифт начинает замедляться. — Почему Эмилио хочет уничтожить комплекс Данте?

— Он плохой человек, сеньорита, — пищит София, срываясь на визг. — Очень плохой. Не просто немного плохой, как сеньор Данте.

Тень улыбки касается моих губ. Трогательно слышать, что я не единственная, кто так считает.

— Но разве он не должен быть на полпути в Колумбию, чтобы встретиться с ним…? — я замолкаю, когда ко мне приходит ужасное осознание.

О, боже мой.

— Эмилио одурачил Данте!

Мануэль кивает и чертыхается, и я вижу, как в его темных глазах вспыхивает ярость от имени его преданного босса. К тому времени, когда Данте приземлится в Колумбии и поймет, что происходит, его территория будет уничтожена.

— Чего хочет Эмилио? Его оружия?

Мужчина пристально смотрит на меня в ответ.

— Нет, сеньорита, сеньор Эмилио здесь ради того, что сеньор Данте ценит больше всего. Он здесь ради вас.

Ледяная дрожь охлаждает мое тело.

— Меня? Но как он мог узнать о… Валентина, — внезапно шепчу я. — Она работала на него, не так ли?

— Сеньор Данте и Эмилио… были… деловые партнеры.

Лифт останавливается.

Деловые партнеры?

По какой-то причине эти слова пугают меня больше, чем что-либо этой ночью.

Тишина снова заполняет небольшое пространство между нами, царапая и душа меня, пока я борюсь, чтобы подавить волну паники, поднимающуюся внутри.