Надо поесть, не хватало еще в обморок шлепнуться.

Проходя мимо зеркала, я отметила, что видок был отличным — размазанная тушь, опухшие глаза, красный нос и взлохмаченные волосы, которые не так давно я с силой сжимала в руках, царапая кожу головы.

Отлично, Лена!

Видел бы меня кто-то в таком состоянии, точно вызвал бы дурку.

Через силу запихивая в себя пищу, я оглянулась и посмотрела в темноту коридора, ведущего в остальные комнаты. Свет я так и не включила, казалось, что при нем стены сужались с ускоренной силой, впрочем, полумрак не сильно спасал положение. Сердце учащенно забилось, кровь снова запульсировала в висках, а дыхание становилось рванным. Я чувствовала, как очередная волна недавнего кошмара снова поднималась во мне.

Нет, я так больше не могу.

Бросив остатки бутерброда на стол, я, схватив ключи и одежду, выбежала из квартиры.

Морозный воздух приятно остужал голову и будто давал второе дыхание. Да, так было гораздо лучше. Прохлада помогала сконцентрировать мысли, и не позволяла до конца свалиться в депрессивное болото, затягивающее по самую макушку и не дающее даже вздохнуть. Ситуация зашла в тупик, надо было искать выход, иначе случившееся час назад повторится снова. И начать, пожалуй, стоило со смирения.

С тем что никаких объяснений я не получу, а любые попытки поговорить закончатся либо очередной волной безразличия со стороны финансиста, либо бурным скандалом с братом. Про отчима даже говорить не стоило, он всегда бы в тени, молча наблюдая и лишь изредка принимая опосредованное участие. Если верить Игорю то связано он было напрямую с его личными интересами. Впрочем, я не могла сказать, что хоть кто-то поступил иначе. Что брат, что финансист сделали ровно то, что считали нужным для себя, не оставив мне хотя бы крошечной надежды на понимание, и это надо было принять, как и новую, бесстрастную и вместе с тем ядовитую личину финансиста.

Хотя с чего я вообще взяла, что она была новой?

Возможно таковым и было его истинное лицо. И все, что я видела перед этим, было очередной маской. Веселым развлечением для него.

От этой мысли стало тошно. Внутренности будто скрутило, а ноги наоборот ускорили шаг.

Возможно, Михаил Дмитриевич изначально знал кто я, и кем был мой отчим, с которым они однозначно были знакомы, и фамилия финансиста в той папке — ни черта не совпадение.

Все всё знали и понимали с самого начала, все кроме меня, бьющей обо все углы, как слепой котенок, за это я и поплатилась.

Вряд ли Лебедева сейчас волновало, где я. Он ясно дал это понять. Ровно, как и то, что сказал мне все, что хотел, а я — наивная дура — этого не поняла.

От внезапно прозвучавшей в голове фамилии препода, я остановилась. Раньше я даже в мыслях не позволяла себе называть его иначе, как финансист или Михаил Дмитриевич.

Впрочем, это уже тоже не важно. После всех полученных от него пощечин.

Я горько усмехнулась продолжая путь и чувствуя, как с неба начали срываться первые капли дождя. И ведь действительно, я вела себя, как несмышлёное дитя, бегающее за всеми в поисках ответа на блюдечке, когда Игорю хватило пары разговоров, чтобы сложить пазл и начать действовать, ограждая меня от возможных проблем, но… в таком случае получается, что брат был прав с самого начала. И с чего бы мне ему не верить? Человеку, которого я знала почти всю свою жизнь.

Мысли окончательно запутались, ходя по кругу и каждый раз приводя к разному ответу, но никаким образом не облегчая боль внутри.

Тогда ради чего Лебедев все это начал?

Этот вопрос окончательно сорвал все барьеры внутри и соленная жидкость вновь брызнула из глаз.

Я шла, не разбирая дороги, позволив едва сдерживаемым слезам катиться по щекам. Ветер хлестал по лицу, а дождь все сильнее барабанил по лужам. Я уже давно сбилась с пути и не понимала, где нахожусь. От холода тело била крупная дрожь, а может лишь отголоски того разрывающего чувства, терзающего меня последние несколько недель…

Не важно, это все уже не важно.

Достав мобильник, я окоченелыми пальцами начала набирать номер брата.

— Алло, — послышался бодрый голос Игоря, — Лен, ты почему не спишь?

На секунду отведя телефон в сторону, я, поджав губы и резко выдохнув, чтобы не выдать дрожи, произнесла:

— Ты можешь меня забрать?

— Где ты? — с небольшим промедлением спросил Игорь.

Оглядевшись по сторонам, я назвала адрес.

— Скоро буду.

Ничего не ответив, я положила трубку и бессильно опустила руку.

«Он приедет, он обязательно приедет» — билась в голове единственная мысль.

Завидев машину брата, я, еле передвигая ногами, пошла навстречу. Игорь, затормозив около меня, быстро выпрыгнул из машины и, подбежав ко мне, накинул на плечи свою куртку, усаживая в машину.

— Прости, — тихо прошептала я, нарушив десятиминутное молчание, когда мы уже стояли на очередном светофоре.

Брат повернулся ко мне, окинув полным сожаления взглядом.

— Нет, это ты прости. Ты была права с самого начала, а я просто идиот, — с досадой на самого себя проговорил Игорь, и отвернулся, продолжая движение.

— Ты пытался мне помочь, — повторила я часть собственных мыслей, — а я, очевидно, себя переоценила. Как ты сказал, подростковые комплексы? — я слегка усмехнулась и с сожалением добавила: —Видимо, я так и не выросла.

— Выросла, — глухо произнес Игорь, — вот только я не заметил, как все изменилось.

Я внимательно посмотрела на брата. Было что-то еще в его голосе, но я не до конца понимала, что именно. — Надо было все тебе рассказать, может, тогда бы ты и не шлялась по ночам одна, да и вообще… — более раздраженно проговорил Игорь, — надо было не названивать тебе на мобильник, а ехать на квартиру или вообще не отпускать.

Я аккуратно положила руку на плечо брата, стараясь его успокоить.

— Все нормально, Игорь, мне надо было побыть одной, да и ты достаточно со мной носился.

— Видимо, недостаточно, раз забрал тебя из какого-то зажопинска посреди ночи, и это, кстати, ненормально, — делая акцент на последнем слове, возмущенно заметил Игорь.

— Извини, — я покорно склонила голову, — это действительно ненормально. Больше такого не повторится, — твердо произнесла я, скорее уже самой себе.

Спустя какое-то время молчания мы уже поворачивали к дому брата.

— Сделаем так, ты рассказываешь, что с тобой приключилось, а я рассказываю все, что знаю. Идет?

— Идет.

Поднявшись наверх, я все рассказала Игорю, на этот раз даже не стараясь скрыть хоть какие-то детали и одновременно пытаясь сдержать непрошенные слезы.

«Хватит уже влагу разводить» — в очередной раз вытирая рукавом глаза, подумала я.

— Надо было вмешаться раньше, а не доводить до этого, — резко проговорил Игорь вскочив со стула, — видел же, что с тобой что-то происходит. Кто же, блин, знал, что это он.

— Ты не виноват, — в очередной раз произнесла я, стараясь успокоить брата, — глупо себя в этом винить.

— А от него я такого не ожидал, — ходя из стороны в сторону, и иногда сжимая кулаки, сквозь зубы шипел Игорь, буквально трясясь от гнева, — это подло.

Сейчас, чуть успокоившись, я потихоньку начала осознавать, что по факту я сама все это допустила, потому что хотела этого.

— Он ничего не сделал, Игорь, просто я… — я запнулась не до конца сформулировав мысль.

Просто я что? Обладатель богатой фантазии? Или просто идиотка, которая повелась молодого препода?

— Ничего не сделал? Посмотри на себя, выглядишь, как торчок без дозы, — воскликнул Игорь, прерывая мои мысли и заставляя посмотреть на него, — я понимаю, что отец ему почти жизнь сломал, но нахрена он к тебе-то полез? Тварь, — процедил сквозь зубы брат и, стараясь успокоиться, закурил.

Слова Игоря на удивление не вызвали у меня никакой реакции, лишь небольшое удовлетворение от того, что часть моих догадок подтвердилась.

Отчим натворил дел много лет назад, за что финансист его теперь ненавидит. Игорь с ним тоже, очевидно, знаком. И, наверное, Лебедев все же прекрасно знал, кто я, несмотря на разные фамилии. Теперь все вставало на свои места.