— Нет, — я отрицательно покачала головой, — мы ничего такого не думали, просто все знали, что Александров увел места и Андреича, а тут эти проблемы с финансистом и, возможно, это бы как-то помогло, — сбивчиво проговорила я, затем выдохнула и беспомощно посмотрела на брата.

— Я сама не знаю, зачем тогда спросила об этом, — Игорь криво усмехнулся и уже чуть веселее произнес:

— Ладно, проехали, просто в следующий раз…

— И это не все, — в очередной раз перебила я, стараясь не потерять остатки решимости.

Брат слегка приподнял брови, выжидательно смотря на меня.

— В той папке был список имен, вроде основателей проекта, как я поняла и, кажется, среди них был наш преподаватель.

Лицо Игоря слегка побледнело, а сам он резко натянулся, как струна.

— Как говоришь зовут вашего препода? — вкрадчиво поинтересовался он.

Не до конца понимая реакцию брата, я тихо ответила:

— Михаил Дмитриевич Лебедев.

— Твою мать, блядь, — прошипел Игорь, прикрыв глаза, и отвернулся к окну. И тут же резко повернувшись ко мне, метнул в меня укоризненный взгляд, — почему ты сразу не сказала?

— Я…я только сегодня узнала его фамилию, система не обновлялась, — слегка заикаясь, проговорила я, чувствуя, что тревога внутри разрасталась все больше, сметая напрочь все остальные эмоции и оставляя только не поддающуюся осмыслению панику.

В голове друг за другом промелькнули змеиные глаза отчима, синяя папка в рука, отстраненное лицо преподавателя, наш поцелуй и резко побледневшее лицо Игоря, услышавшего фамилию финансиста.

— Что происходит? — насколько возможно спокойно произнесла я, пытаясь взять эмоции под контроль.

Игорь не ответил, лишь отвернулся от окна и быстрым шагом направился к двери.

— Игорь! — воскликнула я, выбегая вслед за братом. — Что, черт возьми, происходит?

Он замер, стоя уже у входной двери и, медленно повернувшись, виновато посмотрел на меня.

— Прости, Лен, тебя не должно было это коснуться, я все улажу.

— Что уладишь? — совершенно не понимая, что происходит, я в очередной раз задавала все те же вопросы, — объясни уже наконец.

Немного помявшись, Игорь покачал головой.

— Это долгая история и тебе…

— Не надо это знать, да? — воскликнула я, чувствуя, как дрожит мой голос. — Я устала от всех этих недомолвок.

Игорь отвел взгляд и, уже выходя за дверь, еще раз повторил.

— Прости, тебя не должно было это коснуться.

— Что именно? — лишь успела выкрикнуть я в спину уходящего брата.

С наслаждением вдыхая уже чуть морозный воздух, я не спеша шел по темной улице, редко освещенной фонарями в сторону бара, находящегося не так далеко от дома. Я даже не думал ускоряться, прекрасно понимая, что уже хорошенько опоздал. Ничего, Бодров подождет, в конце концов за ним значится должок после сегодняшнего неожиданного прихода, оборвавшего меня на самом интересном месте.

И надо было ему явиться именно тогда.

Выдыхая сквозь стиснутые зубы, я пытался подавить все еще не остывшее раздражение. Увидев нужную мне табличку, я легко открыл дверь и зашел в паб. В нос тут же ударил резкий запах алкоголя и чего-то сладкого. Не обратив внимания на находившихся здесь посетителей, я прямиком направился к уже давно освоенному месту, где меня ждал Андрей, с хмурым видом что-то печатавший в телефоне.

— Рабочие будни никак не закончатся? — с легкой улыбкой спросил я и с громким хлопком бросив документы на стол.

Бодров даже глазом не повел, лишь устало отложил телефон в сторону и посмотрел на меня.

— Не знал, что работа имеет свойство заканчиваться, — задумчиво проговорил он, видимо, еще не до конца отойдя от переписки.

Понимающе усмехнувшись, я начал снимать пальто, отмечая про себя, что видок Бодрова вызывал все большее опасение, или как минимум вопросы. Непроходящие мешки под глазами, давно ставшие родными синяки и извечно усталый взгляд, с которым Андрей породнился еще месяца три назад. О причинах своего состояния говорить он упорно не хотел, впрочем, еще не вечер.

Легко хмыкнув своим мыслям, я сел за стол и с улыбкой обратился к другу.

— Не расскажешь, каким ветром тебя сегодня принесло? Это, — я кивнул на папку, — могло подождать.

— А что не рад был видеть друга? — ответил мне уже слегка повеселевший Андрей, и чуть серьезнее добавил: — Уж лучше ты расскажи мне о своей прекрасной Елене.

— Нечего рассказывать, — сухо ответил я, но поймав выжидательный взгляд Бодрова, все же добавил: — ничего не было.

— То есть вы не…

— Нет, — твердо ответил я, и коротко проговорил: — она моя студентка.

— Это я понял, и что будешь ждать до своей пенсии?

— Нет, уже нет.

Андрей понимающе улыбнулся и, чуть нагнувшись вперед, заинтересованно спросил:

— Мне даже интересно, чем вы все это время занимались.

— Разговаривали.

— Разговаривали? — полувопросительно повторил за мной Бодров.

— Да.

— То есть вы сидели где-то в закрытом кабинете и болтали?

— Именно так, — все так же коротко и немногословно отвечал я, не желая делиться этими подробностями.

— И так сколько? Месяц?

— Меня начинает пугать твой интерес к моей личной жизни.

— Меня просто удивляет, что у вас до сих пор ничего не было.

— Я ее преподаватель, — в очередной раз напомнил я другу, не желая более углубляться в эту тему.

— И тем не менее ждать ты не планируешь, — хитро подметил Андрей.

Я криво улыбнулся. Одна из характерных черт Бодрова, имеющая одновременно свои плюсы и минусы — неумение останавливаться, и до последнего вынюхивать интересующую его информацию. Впрочем, в данном вопросе, как такового секрета не было, поэтому задумчиво покрутив бокал в руке, я начал говорить первое, что приходило мне в голову все это время:

— Она…

— Другая? — неожиданно перебил меня Бодров.

Я резко поднял взгляд на него, уловив в его интонации легкую горечь. Не показалось. Судя по быстро отведенному взгляду и судорожно выпитому виски.

Я молча кивнул, иного слова мне в голову и не приходило. С ней действительно все было иначе, но об этом я еще успею подумать, а пока наблюдая за реакцией друга, я лишь озвучил давно сидевший в голове вопрос:

— Расскажешь, что с тобой происходит?

Андрей лишь горько усмехнулся.

— Может не будем портить вечер печальными историями.

— Твоя печальная история несколько затянулась, — строго ответил я и в полуприказном тоне добавил: — рассказывай.

— Я развожусь, точнее уже почти развелся, — на удивление спокойно ответил Бодров.

Я лишь немигающе смотрел на него, на что Андрей молча показал безымянный палец, выпивая содержимое стакана до дна.

Прекрасно зная, что жалости Бодров не потерпит, я, уже догадываясь, каким будет ответ, коротко спросил:

— Кто инициатор?

— Я, — послышался твердый ответ.

Посмотрев внимательно в глаза другу и сопоставив предыдущие фразы, я молча кивнул. Ситуация была ясна.

— Не простила?

Бодров лишь устало рассмеялся и произнес:

— Боюсь все несколько сложнее, я расскажу тебе все, но не сейчас.

Я снова кивнул, принимая отсутствие объяснений, не маленький, сам разберется, раз навертел. Видимо, отогнав от себя неприятные мысли, Андрей с улыбкой проговорил:

— Куда интереснее мне твоя просветительская деятельность.

— Тоже в преподы решил податься?

— Неа, мне практикантов хватает.

— Неплохо, лучше, чем я ожидал.

— Дрессируешь?

— Просто обозначил требования, — мягко исправил я друга, на что он лишь иронично улыбнулся.

Приподняв одну бровь, я вопросительно посмотрел на Бодрова.

— Знаю я, как ты их обозначаешь, до меня уже дошли слухи о твоем поведении.

А вот это уже интересно, слегка сощурив глаза, стараясь не выдать интереса, я насмешливо спросил:

— И кто нажаловался?

— К одному из практикантов друг приходил, вот и рассказал, что некий новый препод, его с пары выпер. Впрочем, последним он не был, — укоризненно проговорил Бодров.