День обещал быть легким, поскольку, каждый преподаватель понимал, что требовать что-либо от студентов, вернувшихся с каникул — бессмысленно. Потому ни на мое опоздание, ни на активное щебетание студентов, о прошедшем лете никто не обратил внимания. Так, пережив первые две пары, наша компания наконец докатилась до столовой.

Тема разговоров постепенно сменилась на более актуальную, а именно на последние слухи универа.

Болтология никогда не была моей сильной стороной, я всегда предпочитала больше слушать, возможно, именно по этой причине моей компанией стали люди абсолютно не умевшие молчать, даже когда этого требовала ситуация. Из размышлений меня вырвал звук отодвигаемого стула, рядом сел Даня, отлучившийся еще в начале перемены. Его настрой резко выделялся на фоне остальных жизнерадостных физиономий. Только я хотела спросить, что произошло и где Никита — его закадычный друг и человек с параллели, — но меня перебил голос Кристины:

— Говорят, у нас новый препод по финансам, замена вроде как? — она полувопросительно посмотрела на окружающих, и так прекрасно зная ответ на собственный вопрос.

Даня помрачнел еще больше и презрительно хмыкнул.

— Ну ты же у нас главный вестник, тебе лучше знать.

Кристина невольно замерла, и мы все перевели взгляд на Даню. Я, как уже давно заметившая его состояние, заговорила первой.

— Что-то случилось?

Даня стиснул челюсти, на его веснушчатом лице заиграли желваки. Он немного помедлил, глубоко вздохнул и начал говорить.

— Ну в общем Некит скинул сообщение, мол его выкинул с пары какой-то новый препод и теперь он в деканате. А Некит он же такой, сами знаете, он может и несет херню, но беззлобно, даже преподы уже привыкли.

Да дело уже начинало пахнуть жаренным, Никита и правда славился своими неуемными энергией и языком. За последний, впрочем, немало получал, но и славу заработал тоже на нем. Особенно на метких высказываниях и звучных прозвищах.

— Я на перемене, естественно, понесся туда, оказалось, что он с этим преподом столкнулся еще до начала пары, Некит понятия не имел о замене, а тут какой-то пудель молодой мимо проходил, ну он ему и присвистнул с парой «лестных» фразочек.

Даня снова глубоко вздохнул и, слегка поморщившись, продолжил:

— Короче, кто ж знал, что этот пудель и есть новый препод. Ну он его и послал в деканат, и сказал, чтобы на пары больше не приходил.

Все то время, пока длился монолог Дани, за столом стояла гробовая тишина, которую только спустя пару минут решился нарушить сидевший рядом с Кристиной Петя.

— Ну пиздец, товарищи, можно начинать думать о переводе на смежку.

— Быстро ты, однако, слился, — язвительно подметил Даня, и уже собирался сказать что-то еще, но я его перебила, пока диалог не перешел в конфликт.

— Так чем все закончилось с Никитой? И как в результате прошла пара, ты видел кого-нибудь? — с последней надеждой на адекватность преподавателя, спросила я.

— С Некитом пока ничего не ясно, предупреждение в деканате сделали, дальше будет пытаться решать с этим мудаком, — Кристина слегка цыкнула на Даню, на что он лишь отмахнулся:

— Мне похрен, если он услышит, а по поводу пары, говорят трындец, всю пару измывался, устраивал допросы с пристрастием у доски, короче… — махнув рукой, Даня повернулся к окну.

Я тяжело откинулась на спинку стула и уставилась в стол. Последние надежды пали, финансы мне и так не давались, а тут еще и препод новый с выкрутасами. Просто замечательно!

— Зато мы выяснили, что он красив, — бодро проговорила Кристина, стараясь найти хоть что-то позитивное в этой ситуации.

— То он смазливый пряник, еще не значит, что он красив, — резко повернувшись, съязвил Даня и, немного подумав, добавил: — хотя тебе сойдет.

Кристина попыталась отвесить ему подзатыльник, но Даня легко увернулся.

А между тем перемена заканчивалась и нужно было идти на пару злополучных финансов.

Петляя коридорами, и поднимаясь по последней лестнице, мы все ближе подходили к аудитории, а разговоры о преподе все не стихали.

— Как по мне, выгнав Некита, он просто потешил свое самолюбие, — громче, чем следовало сказал Петя.

Я, поднявшись быстрее остальных и стоя на конце лестницы, прямо у входа в нужный коридор, хотела закрыть тему, поскольку кабинет был уже в поле зрения, но Кристина, опередив меня, возмущенно проговорила:

— Вам не угодишь: не выгнал бы — слюнтяй; выгнал — мудак. Один хрен препод всегда виновен.

— Виновен, каюсь, — послышался насмешливый голос позади меня, — полагаю наказание вы уже придумали? — проговорил, очевидно, наш новый препод, показавшись из узкого коридора и теперь стоя напротив меня, он сверкал глазами и не скрывал саркастичной улыбки.

«Финита ля комедия…»

Практически вся наша группа уже расселась по местам. Я вместе с Кристиной, как обычно, ушла на заднюю парту, забившись в самый угол рядом с окном. Даня отошел покурить почти сразу после встречи с тем самым пуделем, то ли желая сбросить негатив, то ли готовясь к продолжению знакомства. Петя отправился вслед за ним, во избежание новых эксцессов.

Честно говоря, мне даже не хотелось вспоминать нашу первую встречу с преподавателем, хватило его саркастичной гримасы и многообещающего взгляда из-под очков, которым он окинул нашу компанию. Мы так и простояли еще несколько секунд, смотря в его удаляющуюся спину, потихоньку осознавая во что мы влипли. Тем временем «причина» сегодняшних проблем и, по-видимому, всех последующих сейчас сидела за преподавательским столом, просматривая что-то в компьютере.

Трудно было сказать, что у него на уме, лицо его было задумчивым, от прежней усмешки не осталось и следа, казалось, финансиста ничего не волновало: ни гам в аудитории, ни настежь распахнувшаяся дверь и с грохотом ввалившиеся в помещение Даня с Петей.

Даня, недовольно зыркнув на своего новоявленного врага, сел за одну из первых парт. Петя, за неимением выбора, последовал за ним. Бесстрашных любителей первых парт можно было по пальцам пересчитать, зато от середины все ряды были заполнены.

От наблюдения за аудиторией меня отвлекла Кристина.

— Ну понеслась.

И вправду, преподаватель встал из-за стола и, легким движением оправив пиджак, заговорил:

— Меня зовут Михаил Дмитриевич, я буду вести у вас финансовый экономика, и, возможно, иные предметы в будущем.

Эта новость не воодушевила не только меня, но и всех, кто уже был наслышан о нем.

— С некоторыми из вас мы уже знакомы, — он слегка кивнул в сторону Пети с Даней, видимо, гневный взгляд последнего запомнился ему больше, чем наши испуганные.

— С остальными познакомимся по ходу, — сказал Михаил Дмитриевич и, с легкостью повернувшись, прошел к столу.

Поразительная перемена лиц, я увидела уже три его маски за каких-то пятнадцать минут.

От хищного азарта, когда он застал нас в коридоре, через полную задумчивость за столом, до нынешнего выражения легкой доброжелательности и одновременно некой строгости.

Да ему в актеры стоило идти с таким талантом!

За время моих рассуждений он уже успел открыть список студентов и проговорил:

— Начнем перекличку, посещение моего предмета обязательно и да, можете начинать подписывать таблички со своими именами.

Все недоверчиво переглянулись, редко какой преподаватель просил писать свои имена. Обычно это грозило неприятностями в виде того, что тебя запомнят, а там никаких прогулов, да и на тестах с экзаменами сложновато придется. Тем не менее выбора у нас, очевидно, не было и не предвиделось. С нашим финансистом шаги в сторону не допускались.

Кристина дала мне листок и, сложив его по полам, я начала медленно выводить свое имя, стараясь одновременно слушать фамилии. Очередь как раз дошла до Дани.

— Богданов Даниил, — Даня с неохотой поднял руку.

Преподаватель, сверкнув глазами в его сторону, слегка усмехнулся.

«И снова эта полуулыбка» — подумала я.