Мое былое рвение сменилось неуверенностью и заметным напряжением во всем теле, почувствовав которое, Миша мягко коснулся моего живота, аккуратно поглаживая, и словно успокаивая произнес:

— Расслабься, Лен. Это же первый раз?

Я не нашла в себе сил ответить на этот простой вопрос, и густо покраснев, лишь коротко кивнула, стараясь смотреть куда угодно, но только не на Лебедева.

Почувствовав легкое прикосновение к щеке, я несмело посмотрела ему в глаза, ловя губами нежный, непохожий на прежние поцелуи. Миша целовал меня с каким-то особым трепетом, медленно спускаясь ниже, оставляя дорожку поцелуев на шее, плечах, приближаясь к груди, от чего я задрожала всем телом, непроизвольно выгибаясь в спине и издавая тихий, протяжный стон.

Почувствовав легкое касание между лопаток, я ощутила, как ослабло сковывающее грудь давление.

Обжигающее прикосновение к внутренней части бедра заставило меня непроизвольно свести колени.

— Не напрягайся, ты прекрасна, — раздался рядом с ухом будоражащий сознание шепот, — просто расслабься, я все сделаю сам.

И в этот момент почувствовала, как рука Лебедева двинулась выше. Коснувшись сквозь легкую ткань самой напряженной точки в моем теле, Миша медленно погладил разгоряченную плоть. Тело тут же прошибло импульсом электрического тока, вырвавшего из груди сдавленный стон, расслышав который, Миша едва заметно улыбнулся и, оставив на моих губах дурманящий поцелуй, парой быстрых движений избавил меня от белья.

Скользя по мне горящим взглядом, Миша, осторожно подхватив меня под бедра, чуть притянул к себе. Мягко коснувшись губами коленки, прокладывая влажную дорожку поцелуев, он двинулся выше, сводя меня с ума, вынуждая подаваться навстречу. И в тоже время меня все не оставляло смущение, отчего я неосознанно сжималась, пытаясь прикрыться.

— Не бойся, — хрипло произнес Миша, добавив: — тебе понравится.

Его низкий голоса вкупе с горящим, многообещающим взглядом подействовал, как катализатор, побуждая поддаться напору, отдаваясь безудержному желанию.

Плохо осознавая происходящее, я тонула в головокружительных ощущениях, бессознательно позволяя Мише творить нечто невообразимое с моим телом. Бесстыдно постанывая, я шептала его имя, с силой сжимая простыню в ладонях и извиваясь всем телом на влажной от пота простыне, чувствуя, как внутри нарастает напряжение, заставляя меня сильнее выгибаться на встречу умелым движениям. Тело забилось в легкой дрожи, а из горла вырвался протяжный стон. Напряжение, скопившееся в теле, вырвалось мощным потоком вырвалось на свободу, заставляя меня содрогаться от неземного, ранее не испытываемого удовольствия.

Несколько секунд мне казалось, что меня оглушило и я потеряла счет времени, а очнувшись я услышала легкое шуршание и краем глаза заметил что-то блестящее.

Не давая мне окончательно прийти в себя, Миша накрыл меня своим возбужденным телом.

— Будет немного неприятно, но я буду осторожен, — успокаивающе произнес Миша мне куда-то в висок, но коснувшись его плеч, я почувствовала, как сильно они напряжены, и понимая, что он уже на грани, без слова притянула его к себе и поцеловала, тем самым побуждая его продолжать.

С готовностью ответив на поцелуй, Лебедев чуть отстранился и я почувствовала давление между ног. Непроизвольно сжавшись, я тут же напомнила себе, что необходимо расслабиться и одновременно почувствовала резкую боль, от чего из глаз брызнули слезы.

Мягко поглаживая мои волосы, Миша снова поцеловал меня в висок и замерев, тихо прошептал:

— Все, уже все, Лен, прости…

Боль начала отступать, и сжав пальцы на напряженных плечах, я кивнула, давая понять, что он может продолжать.

Медленно двигаясь во мне, Мише покрывал мое лицо короткими поцелуями, поглаживая меня и шепча что-то успокаивающее, он постепенно ускорялся. В какой-то момент его тело напряглось, замирая на миг, и заметно задрожав, Миша издал глухой стон, делая несколько последних толчков.

Проснувшись на утро, я почувствовала легкую ломоту в теле. Голову тут же заполнили будоражащие сознание воспоминания о прошлой ночи.

Я повернулась на другой бок, обнаруживая, что Миша все еще спит.

Насладиться видом мне не дал зазвонивший мобильник. Быстро схватив его я выбежала на кухню, краем глаза замечая, что звонил Игорь.

Прикрыв за собой дверь, я тут же взяла трубку.

— Ты где, Покемон? — послышался обеспокоенный голос брата.

— Привет, я… я

— Почему ты шепчешь и так тяжело дышишь?

— Я эм… — мычала я в трубку, поскольку не до конца проснувшийся мозг все никак не мог подобрать правильный ответ или отмазку, впрочем, с этим я тоже еще не определилась. — Я не приду, — в результате выдала я хоть что-то членораздельное, едва удержавшись, чтобы не ударить себя по лбу.

— Это я уже понял, — медленно проговорил Игорь, очевидно сомневаясь в здравости моего ума. — Так, где ты?

— Я у Кристины, — выдохнула я, понимая, что брат в это ни капли не поверил.

— Ага, — послышался ироничный ответ, — короче, когда научишься говорить, позвонишь. А пока удачи в выпечке.

— Какой еще выпечке? — переспросила я, не понимая, что за ахинею он несет.

— Кексов, — насмешливо бросил Игорь, явно улыбаясь, как чеширский кот.

— Ты… — возмущенно воскликнула я, но в ответ послышались короткие гудки. — Идиот.

— А когда я сказал подобное, ты разразилась на меня целой тирадой.

Обернувшись на голос, я увидела усмехающегося Мишу, стоящего в дверях.

— Утро, я так понимаю, не доброе.

— Добрее, чем обычно, — не скрывая улыбки ответила я.

Настроение тут же взлетело до небес.

— Завтрак?

— Можно, — мягко произнесла я, подходя к Мише и ловя его поцелуй.

От бушующей внутри энергии хотелось буквально летать, но никак не сидеть спокойно на стуле, или на парах.

Стоп.

— А тебе разве не надо в универ? — коротко поинтересовалась я, вспоминая, что сегодня только вторник.

— Нет, в отличии от тебя, — может, Миша и хотел, чтобы это звучало укоризненно, но буквально все в нем давало понять, что ни в какой универ меня никто не отпустит, впрочем, я никуда и не собиралась, однако желания подразнить Лебедева это не отменяло.

— Это намек? — хитро улыбнувшись, спросила я.

— Это забота о твоем образовании.

Эта фраза вызвала у меня смех.

— Вы позаботились о них больше остальных, Михаил Дмитриевич.

Миша лишь криво улыбнулся, припадая к моим губам, и все было бы прекрасно, если бы не очередной телефонный звонок.

Прошипев парочку красноречивых ругательств, Миша все же направился в комнату, а начала готовить завтрак.

Разговор Миши, очевидно, затягивался, хотя трудно было ожидать чего-то иного в начале недели. Так что, закончив на кухне, я направилась в спальню. Бегло осмотрев свои вещи, я подумала, что было бы неплохо в следующий раз захватить с собой хотя бы пижаму, да и вообще перевезти часть своего гардероба к Игорю, поскольку мои ночевки у Лебедева трудно будет не заметить, даже несмотря на малый интерес со стороны матери.

Вернувшись на кухню, я коротко отписалась Кристине о том, что приболела, на большую отмазку меня не хватило. Спустя несколько секунд в кухню вошел Миша с извинениями.

— Прости, по работе звонили.

— Вторник в конце концов, — будничным тоном ответила я, — кстати, твой завтрак остыл.

Подойдя к плите, я с сожалением взглянула на остывший омлет и тут же почувствовала крепкие, мужские руки заключившие меня в объятия.

— Завтрак это хорошо, но у меня, есть идея получше, — опалив горячим дыханием мою шею, прошептал Миша и скользнул рукой вниз, касаясь края, любезно выданной мне ночью футболки и задирая ее вверх.

Во рту сразу пересохло, а по телу пробежала уже знакомая дрожь. Я быстро вывернулась из объятий и, повернувшись лицом к Мише, потянулась к его губам.

Вчерашнее смущение испарилось, оставив после себя лишь нестерпимое желание снова прикоснуться к Миши, ощутить, как напрягаются его мышцы, услышать тяжелое дыхание и вкрадчивый шепот.