Потому я без зазрения совести, провела ладонью по груди и животу, плавно спускаясь к кромке штанов, но Мишу одним движением перехватил мою руку и положил ее к себе на плечо.

Я подняла на него непонимающий взгляд, на что он ласково улыбнулся и тихо произнес:

— Пока рано.

Я уже хотела ответить, как неожиданно подхватив под бедра, Миша усадил меня прохладную поверхность столешницы. От неожиданности я было открыла рот, но Лебедев бесцеремонно закрыл мне его поцелуем, углубляя его и давая понять, что разговоры окончены. Я с готовностью подалась вперед, обхватывая его шею и чувствуя, как руки Миши сильнее сжимаются на моих бедрах, одновременно их раздвигая и подтягивая к краю.

По венам растеклось приятное тепло, а внизу живота образовывалось уже знакомое напряжение, заставившее меня нетерпеливо ерзать на гладкой поверхности.

На краткий миг оторвавшись от моих губ, Миша, хитро улыбаясь, провел ладонью по моему бедру, чуть задрал край футболки и коснулся меня между ног, вынуждая тихо застонать и податься бедрами вперед, но этого было чертовски мало, я хотела больше, хотела его всего. Не позволяя себя передумать, я опустила руку и провела ногтями по животу, вместе с тем, почти умоляя, посмотрев в черные, как ночь глаза напротив.

— Лен… — выдохнул Миша, с трудом сдерживаясь.

— Пожалуйста… — так же на выдохе, попросила я, утыкаясь носом в его грудь, а рукой двигаясь ниже.

Издав рядом с моим ухом тяжелый вздох, Миша хрипло проговорил:

— Нравится меня доводить?

— Как и тебе меня… — последнее, что успела сказать я прежде, чем Миша настойчиво впился в мои губы и притянув меня еще ближе, медленно вошел, вызвав тем самым легкую боль.

Замерев, Миша посмотрел на меня, словно спрашивая, на что я кивнула, чуть придвинувшись навстречу. Сил терпеть больше не было, несмотря на дискомфорт. Качнув бедрами в ответ, Миша плавно задвигался, пристально вглядываясь в мое лицо, отслеживая реакцию, и ускоряясь по мере того, как я расслаблялась.

Воздух вокруг накалился до предела, а боль сменилась удовольствием, заполняя каждую клеточку моего тела. Я уже не могла сдерживать рвущиеся из груди стоны, чувствуя ритмичные движения Миши внутри.

Толчки становились все резче, поцелуи — жарче, я сгорала в удовольствии, все сильнее сжимая бедра Лебедева ногами, желая в нем раствориться. Мой громкий крик, разрезал пространство, следом раздался сдержанный стон и реальность разбилась на осколки…

— А вот теперь можно и позавтракать, — отдышавшись, рассмеялся Миша.

Приведя себя в порядок, мы с наслаждением уплетали завтрак, когда я решилась озвучить давно мучивший меня вопрос.

— Почему ты всегда присылал домашки в четыре утра?

— А почему нет? — усмехнулся Лебедев.

— Ты в курсе, что нормальные люди спят в это время?

— У меня бессонница, — на полном серьезе выдал Миша.

— Я серьезно.

— Я тоже, — спокойно произнес Лебедев, отпивая кофе из кружки.

Его ответ вызвал у меня недоумение.

— Но ты же спал утром.

— Я досыпал.

— Ты принимаешь что-нибудь?

— Раньше принимал, но оно перестало помогать, и я забил, — доев, он поднялся и положил тарелку в мойку, тут же оборачиваясь ко мне с вопросом: — а что мешало тебе поставить беззвучный режим?

Этот вопрос поставил меня в тупик на несколько секунд и я, неопределенно махнула вилкой.

— Например, то что ты не единственный, кто присылает мне сообщения?

— Ставила бы на ночь, — легко отмахнулся Лебедев, отчего мои глаза округлились еще сильнее.

«Лебедев есть Лебедев»

— Тебе говорили, что ты зануда?

— Пару сотен раз, — опираясь на столешницу, ответил Миша.

Не сдержав улыбки, я легко покачала головой.

— Кстати, я так и не дождался от тебя новой темы проекта, — будничным тоном поинтересовался Миша, на что я поперхнулась и тут же собравшись, произнесла:

— Требования преподавателя были слишком высокими.

В ответ раздался раскатистый смех. Отсмеявшись, Миша лукаво улыбнулся и поинтересовался:

— Так какие планы?

— Нуууу… — протянула я, уже зная ответ, — в универ, я так понимаю, мы не идем?

Как бы мне ни хотелось иного, а реальность никуда не делась. Хоть мне и было сложно к ней возвращаться после всех произошедших событий и делать вид, что в моей жизни ничего не изменилось, когда на деле мне хотелось буквально кричать от счастья. Собственно, тщательной маскировкой своего до безумия приподнятого настроения я и занималась все пары, особенно это касалось последней лекции.

По обыкновению спрятавшись за спинами баскетболистов, я подумывала о том, что их положение как нельзя кстати, ведь как бы мне ни хотелось, но пялиться на Мишу всю пару было бы странно.

Вот только, к сожалению, от чрезмерно частых взглядов Кристины парни меня не спасали, но благо вовремя прозвенел звонок, и причина моего смущения вошла в кабинет.

— Добрый день, группа, надеюсь, вы помните, что через месяц вам предстоит презентовать свои проекты.

По аудитории прокатились тяжелые вздохи вперемешку с неуверенным согласием.

— Вот и отлично, я надеюсь, все помнят, что до этого вы должны сдать еще одну контрольную и набрать достаточное количество баллов.

Очевидно, последняя фраза убила напрочь любой энтузиазм студентов, поскольку на это заявление все отреагировали лишь кивками.

— Так что те, кому не достает оценок, готовьтесь, весь следующий месяц — ваш.

Вот тут и возникал логичный вопрос: «Достаточно ли их у меня?»

И что с проектом, насчет которого я еще пару недель назад спорила с Мишей. Очевидно, о смене темы речи уже не шло.

Отвечала я вроде тоже часто, чаще остальных, блин. Эта мысль на секунду перенесла меня в воспоминания о моих нелепых походах к доске, особенно когда Мише пришло в голову доказать мне правдивость сказанных им слов, и он компостировал мне мозги на протяжении часа, пока не довел. Интересно, как бы я отреагировала на это сейчас?

Остаток пары пролетел незаметно, так что раздавшийся звонок привел меня в недоумение. Я нерешительно посмотрела на Мишу, и только сейчас осознала, что за скоропостижными утренними сборами, мы так и не договорились о следующей встрече, но заметив телефон в его руках, я замерла в ожидании. Почувствовав вибрацию в кармане я, стараясь делать это незаметно, достала мобильник и увидела короткое слово «останься».

Несмотря на то, что я оставалась после пар уже много раз, сейчас это почему-то вызывало необъяснимое волнение и даже легкое чувство стыда.

Нерешительно осматривая покидающих аудиторию однокурсников, я не спеша начала продвигаться к преподавательскому столу, дожидаясь, пока мы останемся с Мишей наедине.

Когда за последним однокурсником закрылась дверь, я неуверенно замерла в метре от стола.

— А еще с утра ты была смелее, — усмехнулся Миша, окидывая меня взглядом.

Медленно встав из-за стола, он направился к двери. Услышав щелчок, я выгнула бровь и посмотрела на по-прежнему усмехающегося Лебедева.

— Я соскучился.

— И что ты с этим планируешь делать? — неожиданно игриво прозвучал мой голос, чувствуя, как розовеют щеки.

— Даже не знаю, — задумчиво произнес Лебедев, приближаясь ко мне, отчего я попятилась и уперлась ногами в его стол.

Ситуация повторялась.

Встав вплотную ко мне, он внезапно подхватил меня за талию и усадил на стол.

— Что, прямо настолько?

— А ты сомневалась? — прошептал он мне в самые губы, тут же в них впиваясь, настойчиво поглаживая меня по бедру.

Не церемонясь, Миша приник губами к моей шей, одновременно расстегивая блузку, спускаясь все ниже. Чувствуя, как жар охватывает мое тело, я сдавленно прошептала:

— Миш, мы же в универе.

— Ну придется тебе быть тише, — не отрываясь от своего занятия, коротко бросил Лебедев, уже стягивая с меня блузку и задирая юбку.

— Миш, так же нельзя, — вяло сопротивлялась я, уже заранее зная, что сдамся его напору.