— А вот это уже по-нашему, давай, утрамбовывайся, Покемон, — кивнул Игорь на ремень безопасности, — поехали.

Наверное, это был один из лучших вечером за последнее время, с Игорем мир всегда становил чуть ярче, то ли потому что он вел себя как ребенок и постоянно дурачился, то ли дело было его в безмерной энергии. Точной причины я не знала, но с братом я забывала буквально обо всем: о трудных взаимоотношениях с матерью, с которой мы практически не общались, об одиночестве в подростковые годы, о трудностях в последних классах школы и на первом курсе универа, и сейчас я практически забыла о финансисте, его непонятно поведении, странных взглядах, и даже о его сегодняшней выходке.

Мы просидели с братом до глубокой ночи и легки где-то около часа. И кто бы знал, что спустя пару часов, я снова проснусь от звука оповещения.

«Ваше индивидуальное задание, Елена. Завтра (сегодня) у вас назначена индивидуальная консультация по проекту в 16:00»

— Да он, мать вашу, издевается! — чересчур громко для тишины ночи прошипела я. — Козел!

Никогда не думала, что у меня появится стойкая аллергия на слова. Впрочем, теперь для подобной реакции было достаточно всего одного прилагательного «индивидуальный».

Этот… препод меня теперь заколебет своими индивидуальными заданиями, проектами, консультациями и прочим «индивидуальны». Кто меня вообще за язык дернул на первой паре заявить финансисту о индивидуальном подходе к студентам. Ну вот — получите и распишитесь, как говорится. Кстати, о получите, интересно, кому еще были отправлены эти задания. Может, консультации тоже кому назначил? Быстро набрав номер Кристины и прослушав около семи гудков, я услышала сонное:

— Алло.

— Привет, тебе он тоже прислал? — протараторила я в трубку?

— Лен? Кого прислал? Ты че не спишь? — послышалось невнятное бормотание подруги.

— Финансист, кто еще! — воскликнула я, удивляясь, как можно было не понять, кого я имела в виду. Кто еще мог прислать домашку пару часов назад?

Стоп!

Я быстро посмотрела на часы. Пять пятнадцать.

Черт.

Подорвавшись с кровати после сообщения от препода, я так и не сомкнула глаз. Хотя честно думала, что мои вороченья в кровати длились дольше, чем пара часов.

Глубоко выдохнув и удивляясь собственной тупости, я виновато произнесла:

— Блин, Крис, прости, что разбудила. Я эмм… — что? Потеряла счет времени? Двинулась кукухой из-за финансиста?

«Господи, за что мне это» — устало потерев брови, подумала я.

— Нет, блин, теперь рассказывай, раз уж я проснулась, — послышался уже более бодрый голос Кристины.

Вкратце рассказав все свои чрезмерно ранние приключения, я умолкла в ожидании комментария.

— Ну делааа, — протянула уже в конец проснувшаяся подруга, — у меня нет уведомлений, может, кому-то из ребят что-то пришло.

— Узнаем тогда в универе, — быстро проговорила я, останавливая подругу.

Зная ее, я была уверена, что она быстро наведет справки и заодно разнесет весть по миру, чего мне совершенно не хотелось. Впрочем, ничего страшного ведь не произошло. Все в рамках учебного процесса: задания, консультации, хоть и назначенные поздней ночью.

Может, у него действительно бессонница?

Вот только интуиция подсказывала совершенно иное.

— Ладно, я поняла, пойду тогда собираться, встретимся в универе, — проговорила подруга, вешая трубку.

В чем-чем, а в непонятливости Кристину не обвинишь. Во всяком случае, мое настроение она всегда улавливала четко.

Попрощавшись с подругой, я снова взглянула на часы. Можно тоже было начинать собираться.

Неспешной походкой я направилась в ванную, мимоходом остановившись у зеркала.

Мда. Душ точно не помешает, и еще куча иных процедур для того, чтобы свести синяки под глазами, или же просто хороший сон, черт возьми. Хотя интересно, если финансист почти не спит, то как он умудряется все время выглядеть таким бодрым и синяков нет.

«Потому что мудак» — легко подсказал внутренний голос.

Тут не поспоришь. Согласившись с подсознанием, я так же неспешно зашла в ванную, предвкушая сегодняшний день.

Пары в университете, проходили по-академически уныло, как любил говорить Игорь. Стоило признать, что на фоне пар финансиста, все остальные казались пресными и лекции пролетали столь незаметно, что даже не оставалось воспоминаний.

Отмахнувшись от все же собравшей информацию Кристины, но при этом выяснив, что «счастливый» билет достался только мне, я старательно делала вид, что меня это ни разу не волновало, ровно, как и назначенная на сегодня консультация.

Видимо, поэтому я лихорадочно смотрела на часы, каждый пять минут всю последнюю пару, нервно теребя браслет на руке.

«Звонок» — глубоко вздохнув, я закусила губу и начала быстро собираться, краем глаза отмечая внимательный взгляд Кристины. Наспех попрощавшись со всеми, в кабинет, где меня ждал финансист.

— А куда она? — услышала я, уже вылетая из кабинета.

— На консультацию, ничего интересного, — будничным тоном сказала подруга, за что я ей была в очередной раз благодарна.

Поднявшись по лестнице, я остановилась напротив двери. Сердце бешено колотилось, то ли от быстрого подъема, то ли от предстоящей встречи с преподавателем наедине. Выдохнув, я несмело постучала и потянула за ручку двери, заходя внутрь.

— Проходите, Лена, — не поворачивая головы, проговорил Михаил Дмитриевич, продолжая что-то печатать на ноутбуке, — садитесь, — он легким кивком указала на место напротив.

Нерешительно посмотрев на примыкающую прямо к преподавательскому столу парту, я направилась к ней.

«А ты думала, что будешь сидеть в последнем ряду? Очнись, Лена, в вдвоем в кабинете» — ехидничал внутренний голос.

Набрав побольше воздуха в легкие, я опустилась на стул и посмотрела на финансиста, как раз в этот момент захлопнувшего крышку ноутбука. Преподаватель поднял на меня глаза и выжидательно посмотрел. Молчание затянулось.

Чего он ждет? Мне нужно что-то сказать? Но он же сам вызвал меня на консультацию. Однако разговор финансист, очевидно, начинать не спешил. Подождав еще несколько секунд, я начала говорить:

— Насчет проекта, я еще не смотрела материалы и…

— Я думал, вы злитесь, — перебил меня Михаил Дмитриевич, слегка сузив глаза и пристально вглядываясь в мое лицо, будто пытаясь там что-то найти.

В очередной раз смутившись от его прямого взгляда и не зная, что ответить, я лишь неоднозначно пожала плечами. В конце концов не могла же я высказать в лицо преподавателю все, что я о нем думала. Да и что бы я сказала? Какого черта вам не спится по ночам? Зачем было устраивать шоу из каждой пары? Или что вообще означают все эти взгляды и непонятные вопросы?

Тем временем Михаил Дмитриевич продолжил:

— Я лишь хотел показать, что вы не будете бояться, если…

— Если я разозлюсь, — неожиданно спокойно произнесла я, не дав преподавателю договорить. Меня поразило, насколько был ровным мой голос, несмотря на бурлящие внутри эмоции. Выходка финансиста на прошлой паре действительно оставила неприятный осадок, не говоря уже об очередном индивидуальном задании, присланном в три утра. Но о нем преподаватель, очевидно, тоже не собирался говорить.

— Вы считаете — это жестоко? — осведомился Михаил Дмитриевич.

Я непонимающе посмотрела на него. К чему эти вопросы? Разве не все ли равно?

Думаю, уже ни для кого не было секретом, что наш преподаватель просто обожал разного рода манипуляции. На последнем слове я задумалась. Да, наверное, именно так можно было охарактеризовать все действия финансиста. Ему, очевидно, доставляло удовольствие тыкать палочкой каждого студента и наблюдать за реакцией. Хотя стоило признать, что Михаил Дмитриевич, по сути, не делал ничего из ряда вон выходящего, те же задания, консультации, вызовы к доске — обычная практика среди преподавателей, но то, как он это делал, в какой манере общался со студентами и какие требования выдвигал, действительно выделяли финансиста среди остальных.