— Потому что это дом моего парня, — вскочила она с дивана.

— Опусти платье. Негоже светить вагиной средь бела дня, — я вскинул брови и налил себе еще немного виски, ощущая в этом сильную потребность. Оно помогало ненадолго забыть о той, что все никак не вылезала из моей головы — моей нимфе. — На кухне стоит яичница. Позавтракай, и я вызову тебе такси.

— Я никуда не поеду! — вскричала она.

— Потише, — тяжело вздохнул я, раздражаясь от того, что Альма ведет себя сейчас как ребенок. — Эйден спит.

— Да мне плевать на Эйдена! — она вплотную подошла ко мне и попыталась поцеловать, но я ловко увернулся. — Я знаю, что ты хочешь этого! — прохныкала Альма, — знаю, что хочешь меня.

— Ты ничего не знаешь, — покачал головой я, чувствуя, что уже сыт по горло поведением этой девушки. Чтобы не дать волю своим эмоциям, я сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, как меня учил мой психотерапевт. — Давай, не сопротивляйся. Думаю, ты сама понимаешь, что это конец.

Одним глотком я опустошил содержимое стакана и схватил ключи от мотоцикла, которые выпали у меня из кармана.

— Это все из-за нее, да? — обратилась ко мне Альма, на которой лица не было. — Ты бросаешь меня ради нее?

В ее глазах стояли слезы, и я почувствовал себя полным мудаком, который не смог выбрать Альму, сделав ей больно. Подойдя к ней, я обнял ее и почувствовал, как руки Альмы обвились вокруг меня. Она прижалась к моей груди всем телом, громко всхлипывая.

— Прости меня, — виновато произнес я. — Мне не хотелось, чтобы все так кончилось.

Я несколько раз успокаивающе погладил ее по голове, после чего скинул с себя ее руки и отошел в сторону. Она протянулась ко мне, однако я сделал еще несколько шагов в сторону, не желая, чтобы она касалась меня. Альма не она.

— Ты бросаешь меня из-за Валери?! — вскричала Альма, швырнув в меня какую-то вазу, от которой я ловко увернулся.

Она звучно разбилась об стену и осколками упала на пол.

— Прекрати, — спокойно произнес я, вновь делая глубокий вдох.

Она схватила металлический стакан и вновь швырнула его в мою сторону, но я поймал его в воздухе, понимая, что мое терпение на исходе. Вот-вот я взорвусь.

— Эта шлюха сделала так, чтобы ты бросил меня и приполз к ней на коленях! — завопила она. — Эта проклятая шлюха…

— Закрой свой поганый рот! — рявкнул я, «прожигая» взглядом дыру в голове этой идиотки. — Не смей говорить о ней такое!

— А что, она разве не шлюха, что раздвигала перед тобой ноги, надеясь, что ты клюнешь?! — приблизилась она ко мне, но я, не теряя времени, схватил ее за руку и потянул к двери, вышвырнув эту суку на улицу.

— Ты, блядь, даже ногтя ее сломанного не стоишь, — хладнокровно бросил я, закрыв дверь прямо перед ее носом.

Гребаная сука. Схватив стул, я кинул его в сторону телевизора, который в следующую секунду свалился на пол как подкошенный. Какого хрена, она говорит так о ней?! Какого хрена позволяет себе такие слова в ее адрес?! Черт бы побрал, эту умалишенную. Я никому не позволю так отзываться о Валери. Она еще несколько долгих минут барабанила в дверь, прося прощения и умоляя впустить ее, на что я взбежал по лестнице в свою комнату, чтобы принять душ, но по дороге мне встретился Эйден, который не спал и явно наблюдал за всем.

— Почему ты расстался с ней? — спросил он.

Ничего не ответив, я обогнул его и открыл дверь в свою комнату, хватая из шкафа полотенце. Мне срочно нужно принять холодный душ, чтобы не думать о том, что так и лезло в мою тупую голову. Скинув с себя одежду, я прошел в душевую, где встал под холодные струи воды, что все равно не могли остудить мой пыл, не могли смыть мысли о Валери, картины с котором уже поглотили мой разум. Черт. Я бы все отдал сейчас, чтобы она была здесь. Из-за нее я сейчас ощущаю такое напряжение в паху.

— Пошел вон отсюда! — прикрикнул я, когда Эйден опустил крышку унитаза и сел на нее.

— Я никуда не выйду, — пожав плечами, ответил он.

— Так и будешь пялиться на моего вставшего дружка? — едко бросил я.

— Я уже столько раз видел его, что он мне как родной, — усмехнулся Эйден, вызвав хохот у меня. — Вот чтобы ты делал без меня? — мне было не до шуток. Я бы умер от одиночества, если бы его и других важных для меня людей не было рядом. — Почему ты бросил Альму?

Я прислонился к плитке лбом и громко выдохнул.

— Мне не хочется говорить об этом, — ответил я.

— Почему?

— Потому что мысль обретают форму, когда высказываешь их вслух.

— Мысль сами по себе обретают форму, когда возникают в твоей голове, — парировал Эйден.

— Я не могу быть с ней, когда есть…, - начал я, не в силах продолжить дальше.

— Кто есть? — допытывался Эйден, явно получавший удовольствие от этой пытки.

— Ты понимаешь, о ком я говорю! — злобно просипел я, намыливая волосы.

— Нисколечко, — покачал головой он, скрестив руки на груди.

— Какой же ты козел! — я швырнул в него губку для тела.

— Ой, как больно, — закатил глаза мой друг. — Так кто есть?

— Валери! — взбесился я.

— Ну так-то лучше, — хохотнул Эйден.

— Мудак.

— То же мне открытие, — фыркнул он. — Ты что-то испытываешь к Валери?

Его вопрос ввел меня в ступор.

— Я испытываю что-то к Валери? Определенно да. Но это не симпатия. Нет.

Эйден громко засмеялся.

— Чувак, да ты спалился.

Я нахмурился, смывая с головы шампунь.

— Что?

— Она тебе нравится, — заключил Эйден.

Я энергично замотал головой из стороны в сторону.

— Нет.

— Да.

— Нет!

— Да!

— НЕТ! — заорал я.

— ДА! — захохотал Эйден, вовремя увернувшись от летевшего в него геля для душа.

— Я ничего к ней не испытываю!

— Да ты что? А твой вставший член о чем свидетельствует?

— Я не отрицаю, что хочу ее в своей постели…, - начал я.

— А еще в своей жизни, — перебил меня Эйден, закатив глаза.

— Неправда!

— Ты реально считаешь, что я такой же олух, как и ты, который не может понять, что ему нравится девушка и что за ней приударить? Хотя даже этого делать не надо, потому что она при всех призналась, что любит тебя!

Воспоминания, словно лавина, сносили меня, то и дело возникая в моей голове. Она призналась при всех, что любила меня. Что любит меня. Мое сердце перевернулось при этих словах. Она любит меня. Такого человека, как я, разве можно любить? Разве я мог заслужить, чтобы этот ангел влюбился в меня? У нее такое чистое сердце. Я не заслуживаю его.

— Она не нравится мне.

— Хватит упираться рогами в потолок, идиот! — вскинул руки вверх Эйден. — Хватит отрицать очевидное! Она тебе нравится. И, возможно, даже сильнее, чем ты думаешь.

Я выключил кран, промокнув шевелюру полотенцем, после чего взглянул на Эйдена, который выжидающе смотрел на меня.

— Ты прав, — сдался я, игнорируя его торжествующий взгляд, и вышел из ванной, понимая, что теперь я в полном дерьме. — Она действительно нравится мне.

Валери — единственный человек, знавший моих монстров в лицо и превративший их в домашних питомцев, которых она кормит с рук.

— И что же тебе мешает быть с ней? — поинтересовался Эйден, прислонившись к дверной раме.

— А то ты не понимаешь? — вскинул бровь я, надевая джинсы.

— Ты боишься этого психа?

— Я не боюсь его.

Я взял свой телефон и проверил звонки и смс, надеясь, что сегодня все тихо и спокойно. Хватило разборок с ублюдками, которые пытались подрезать Брендона.

— Давай обратимся к Билл? Она сделала так, что этот двухметровое чудовище теперь откликается на кис-кис.

Я пустил смешок. Знал бы Темпл, что сейчас о нем говорит Эйден, свернул бы ему голову.

— Все не так просто, как тебе кажется, — устало выдохнул я, сев на кровать и задумавшись о Валери, печальный взгляд которой ранил сильнее любого ножа.

Я до сих пор не мог забыть, с какой обреченностью и грустью она смотрела на меня, когда я сказал ей, что она проиграла.