— Ладно, так тому и быть.

Крысолов одним рывком подскочил к Халингарсу и пробил ему тело рукой. Повисшие ноги чуть не оторвались от туловища. Льющаяся потоком кровь сочилась сквозь доски и стекала с подмостков на землю.

— Ладно, умирай дальше сам, — улыбнулся Крысолов. — А я пойду и добью остальных в этом замке. Разомну нормально руки после годичного перерыва.

В этот момент Халингарс понял, что столкнулся с невероятным злом, на фоне которого сам почувствовал себя ничтожеством. Его последние мгновения перед потерей сознания были переполнены первобытным ужасом. Никакая агония не могла сравниться с чувством, что ты столкнулся с чем-то божественно уничтожительным. С чем-то, что просто ради веселья убивает людей, деля этого с невероятной лёгкостью. С чем-то похожим на себя, но в то же время где-то далеко впереди.

— Не падай духом, — послышался голос Хагрена. — Рано тебе умирать.

Он успел спрятаться от Крысолова и переждать, пока тот уйдёт, чтобы спасти Халингарса. Увидев, что подонок собирается убить всех в замке, он понял, что нужно хоть кого-то спасти, кто был свидетелем этого безумия.

Хагрен отнёс Халингарса в небольшое убежище Ночного Патруля и провёл инициацию вступления, восстановив тому тело.

Греющее облегчение пронеслось по телу Халингарса.

— Что?… Что случилось?

Хагрен присел в кресло рядом с кроватью.

— Держи это, — он протянул маску в виде совиной морды. — Я принял тебя в Ночной Патруль.

— Зачем? Зачем маска, зачем я здесь?

— Твой титул графа должен остаться. Надень маску и она скроет всё, кроме имени. Ты очень важен.

Халингарс вздохнул. Он был в смятении. Его практически воскресили и он совершенно не понимал, зачем всё это.

— Ты хочешь, чтобы я вступил в Ночной Патруль и при этом оставался графом? Нахрена всё это?

— Мы с тобой вдвоём единственные, кто выжил после того, что Крысолов устроил там. Я имею ввиду, мы единственные свидетели, уцелевшие после его манипуляций с уровнями и именем. Я не мог бросить тебя умирать.

— И что нам теперь делать?

Хагрен посмотрел Халингарсу в глаза.

— Мы будем служить вместе. Звучит, мягко говоря, не очень весело, но по-другому нельзя. Может не сейчас, не в этом году, но рано или поздно нужно будет остановить этого ублюдка.

— Хэх… ты думаешь, я пойду на всё это?

Повисло небольшое, но напряжённое молчание.

— Я надеюсь.

В этот момент их шаткая сделка и образовалась. Не имея другого выхода, Халингарс согласился вступить в Ночной Патруль. Он оставил наместника в замке, чтобы тот следил там за всем, пока бунт не уляжется. Спустя полгода, люди начали забывать о зверствах графа, но помнили о ещё более жутких зверствах неизвестного странника.

Служба Халингарса под началом Хагрена началась практически сразу. Их целью было найти и остановить Крысолова. По крайней мере, по-началу. Всё же долгие годы полностью сместили все выстроенные приоритеты. Старые цели забылись и поимка чудовищного убийцы отошла на второй, если не третий план. Жизнь пошла своим чередом.

Это продолжалось до тех пор, пока Филин не пришёл в замок Халингарса и не рассказал, что собирается сделать.

Халингарс поднял голову и посмотрел на Филина. Все те воспоминания из прошлого навеяли на него смятение. Хотя, сильно это его не проняло. Если для того, что бы остановить грядущую катастрофу необходимо снова встретиться с Крысоловом, он к этому готов.

— Что ж, — сказал Халингарс, — надеюсь, ты понимаешь, что делаешь.

Филин откашлялся в кулак.

— Честно говоря, это будет моё последнее путешествие. Многое изменилось. Я сильно устал и хочу отойти от дел. Просто так уж сложилось, что я конкретно завяз в этих разборках и теперь обязан довести всё это дело до конца.

— Я бы мог понять, даже если бы ты сейчас решил всё закончить. Всё-таки, ты через многое прошёл.

— Нет. Сейчас заканчивать никто не будет. Точно не я.

Лицо Филина загорелось решительностью. Будучи далеко не самым сильным человеком в этом мире, ему удалось поучаствовать в грандиозных событиях и повлиять на жизни многих людей. Это чувство подогревало в нём азарт не смотря даже на все те травмы, которые он получил.

— Ладно, — встал из-за стола Халингарс, — тогда отдохни пока. С завтрашнего дня будем готовиться к этой миссии.

Откинувшись вечером в кровати, Халингарс задумался о том, через что он сам прошёл. После встречи с Хагреном и вступления в Ночной Патруль он проделал невероятную работу над собой, своим отношением к жизни и над своими владениями. Пришлось потратить много лет, чтобы его же люди смогли принять и простить его. Долгие годы искупления.

Халингарс чувствовал всем своим нутром, как сильно он охолодел. Последние десять лет его единственным другом был лишь командир Хагрен. И то, это всё скорее деловые отношения, хоть они и были построены на выстраданном болью доверии. После своего кровожадного прошлого Халингарс так и не смог научиться быть эмпатичным человеком. Он просто смирился с тем, что его жестокое нутро причиняет лишь вред ему и всем окружающим.

Тем временем, в местной таверне напивался Аксель. Его мрачные тоскливые мысли о потере возможности стать королевским магом улетучились после второй пинты пшеничного пива. Это была всего лишь заплатка на полотне разрушенных надежд, но в этот момент ему этого хватало, чтобы расслабиться.

— Так ты можешь молнии из рук пускать? — спрашивает случайный мужик, сидящий с ним за столом.

— Смотри.

Аксель выпрямил свой указательный палец и легонько выстрелил в свечу, что стояла в центре стола. Последовала мощная вспышка и воск будто испарился. Сгорел за мгновение.

— Ого! — впечатлился мужик. — Мощно!

— Я тоже так сначала к этому относился. А потом уже оно перестаёт так веселить.

— Как можно перестать кайфовать от такого? Это же охренеть как круто.

— Ну, — задумчиво сказал Аксель, — когда тебе уже в дохренадцатый раз разбивают лицо и отправляют в полёт, ты понимаешь, что твои фокусы не всесильны.

Мужик довольно сложил ноги на стол, отпивая пенку с деревянного кубка.

— Кажется, у кого-то личностный кризис.

Аксель повёл бровью.

— Не думал, что крестьяне могут быть психологами.

— Хах, я деревенский психотерапевт! Мне нравится лечить суетливые души людей. И да, как ты можешь понять, в средневековье были психотерапевты.

— Погоди, — развёл руками Аксель, — что такое средневековье?

Мужик почесал затылок. Этот вопрос поставил его в тупик.

— Блин… а я и сам не знаю. Просто… слово летает в голове. Знаешь, будто оно описывает нашу реальность.

— Это странно.