Ротшильд крепко обхватил кинжал обеими руками и всадил себе в живот. Рубашка стала быстро краснеть. Он упал на колени и захрипел.

— Гиллин, что ты делаешь?! — забежал в дом Филин.

Перед ним предстала жуткая сцена не поддающаяся адекватному объяснению. На полу разлита лужа крови под панцирем Уэла, рядом с которой его сын Гиллин режет себе живот, выдёргивая сквозь слёзы внутренности.

Филин подбежал к нему и попытался выхватить кинжал из руки. Ротшильд в теле мальчика толкнулся вперёд и вонзил кинжал в горло Филина. Вместе они упали на пол, заливаясь кровью.

Ротшильд знал, что единственный способ выйти на связь с модератором, открыть меню критического состояния снова. После смерти основного тела у него была такая возможность, но загрузка тогда не завершилась из-за того, что мальчик подошёл к его телу. А теперь он умышленно прирезал себя, чтобы получить доступ к восстановлению.

Филин же с Уэлом были убиты просто ради мести. Из-за того, что Филин не был премиум-пользователем, Ротшильд думал, что ему не дадут связаться с модератором. Это была ошибка. Серьёзная ошибка.

Филин умер. Перед ним открылся чат с техподдержкой. Само её наличие уже вызывало вопросы, но он попытался быть сдержанным.

Чат открыт…

Филин: Что случилось?

Модератор: Вы мертвы. Честно говоря, мы все надеялись, что всё это сумасшествие не зайдёт так далеко.

Филин: Кто вы такие и что здесь происходит?

Модератор: Это правильные вопросы. Очень правильные. Раз уж наш эксперимент окончился, то придётся обсудить его итоги.

Филин: Что ж, я догадывался, что это какой-то эксперимент. Не спроста всё стилизовано под игру.

Модератор: Вообще-то, мы хотели создать полную симуляцию, но мощностей наших серверов просто не хватило. Поэтому, вместо детальной анатомии и физики мы создали уровневую систему. Так математически проще, когда твоя экосистема оперирует числами.

Филин: Я Гарольд?

Модератор: Как уже сказал ранее твой соперник, нет. Ни ты, ни он, ни принц Каллергем не были Гарольдом никогда. У всех вас на старте были абсолютно уникальные личностные характеристики. Мы подсадили вам воспоминания Гарольда, чтобы посмотреть как чужой опыт реального человека влияет на искусственные конструкты.

Филин: Значит, в этом и была суть эксперимента.

Модератор: Абсолютно верно. После ваших смертей нам придётся провести серьёзный анализ данных за более чем пятьдесят лет симуляции этого мира.

Филин: Зачем вы создали Ротшильда?

Модератор: Точно как и левиафаны, он был тестовым объектом. На него множество правил просто не распространялось. Нам было интересно посмотреть, как он будет взаимодействовать с миром, имея воспоминания самого влиятельного человека Земли и абсолютно безграничные возможности.

Филин: Я понял. И что будет дальше? Вы сотрёте меня?

Модератор: Что? Ни в коем случае! Вы трое, вместе с Каллергемом и Ротшильдом удостоитесь большой чести. Мы вырастили для вас тела в реальном мире, которые соответствуют вашей внешности и возрасту.

Филин: Я не хочу. Дайте мне исчезнуть. Сотрите моё сознание.

Модератор: А мы не спрашиваем твоего мнения. Моя задача просто проинформировать тебя. Ты — наша разработка и у нас на тебя патент. У тебя нет выбора, извини.

Чат завершён.

(Sigma Company ©)

Бурление жидкости гулко шелестело вокруг. Руки двигались в вязкой субстанции пытаясь коснуться твёрдой поверхности. Слипшиеся глаза никак не могли открыться. Филин пришёл в себя, но не мог понять где он и что происходит.

Продираясь сквозь окружающий кисель, он подвёл руки к лицу и начал открывать пальцами веки. Неприятная синеватая жижа сразу же обволокла собой глазные яблоки. Всмотревшись вперёд, Филин понял, что находится в стеклянной капсуле. Модератор не соврал, ему действительно создали новое тело.

Внизу отстегнулся клапан. Сквозь узкую решётку начала просачиваться жидкость. Капсула опустошилась. Рот и нос Филина были плотно заткнуты трубками с кислородом, поэтому сделать вдох он не мог.

Крепкие санитары вытащили его наружу и принялись сушить компрессором и вытирать полотенцами. Вокруг была обширная лаборатория с десятками мониторов и переплетённых трубок. После пробуждения к Филину подошёл мужчина в халате, вытащил трубки из его дыхательных путей и сказал:

— Добро пожаловать на Марс.

Филин весь дрожал. В его текущем положении он не мог выговорить и слова. Язык будто прилип к челюсти.

— Не переживайте, — продолжил мужчина, — скоро всё станет нормально. Тело пока адаптируется к подвижности.

Следующие несколько часов Филин провёл в отдельно выделенной комнате, покрытой яркими обоями с поросятами. Врачи сказали, что такой антураж лучше бодрит. С этим можно поспорить, но одном можно сказать наверняка, Филину точно здесь не нравилось. Может в этом и была задумка, может так оно и должно бодрить.

Современная земная одежда была очень непривычной для тела. Хотя, вероятнее всего, Филину даже не с чем сравнивать. Жизнью Гарольда он не жил, а в виртуальном мире его тактильность была несколько проще и менее насыщена.

В этот момент он задумался, является ли он после перерождения всё ещё Филином, или это опять новая несформированная личность, которой просто подсунули чужие воспоминания.

Касаясь к кровати, обоям, столу, Филин пытался прочувствовать новое восприятие. Оно было совсем другим. Реакция даже на привычные вещи, такие как дыхание, тоже отличалась. Может быть Филин умер, а это лишь его воссозданный фантом из плоти и крови. Может быть его настоящая личность была там, в мире уровней и виртуальной экосистемы.

Дверь открылась, в комнату зашёл человек очень похожий на принца Каллергема.

— Ты… — проранил Филин.

— Да, ты всё правильно понял, — кивнул человек, — я Каллергем. Меня воссоздали на прошлой неделе.

— Это всё полная дичь. Я никак не могу привыкнуть. После всего пережитого…

— Это нормально. Ротшильд тогда меня разорвал пополам. В последние мгновения, я думал, что сошёл с ума. К сожалению, это не так.

Филин опустил голову и вздохнул. Комнатная прохлада неприятно покалывала девственную кожу.

— Что с нами будет дальше? — спросил он.

— Завтра утром в себя придёт Ротшильд. Вечером мы устроим пресс-конференцию, для Общества Земных Технологий. ОЗТ прислали делегацию из сотни учёных, чтобы подвести итоги двухлетнего эксперимента.