Эти результаты, напротив, возлагают на него обязанность положить конец пропаганде, являющейся постоянной угрозой для спокойствия Монархии. Для достижения этой цели императорское и королевское правительство находится вынужденным просить сербское правительство официально заявить, что оно осуждает пропаганду, направленную против Австро-Венгерской монархии, то есть всю совокупность тенденций, имеющих конечной целью отторжение от Монархии входящих в ее состав территорий, и что оно обязуется принять все меры для подавлений этой преступной и террористической пропаганды.

Дабы придать особо торжественный характер этому обязательству, королевское сербское правительство опубликует на первой странице официального органа от 26/13 июля нижеследующее заявление:

«Королевское сербское правительство осуждает пропаганду, направленную против Австро-Венгрии, то есть совокупность тенденций, имеющих конечной целью отторжение от Австро-Венгерской монархии частей ее территории, и искренно сожалеет о прискорбных последствиях этих преступных действий.

Королевское правительство сожалеет, что сербские офицеры и чиновники участвовали в вышеупомянутой пропаганде и скомпрометировали таким образом те добрососедские отношения, поддерживать которые королевское правительство торжественно обязалось в своей декларации от 31 марта 1909 года.

Королевское правительство, порицая и отвергая всякую мысль или попытку вмешаться в судьбы населения какой-либо части Австро-Венгрии, считает своим долгом формально предупредить офицеров, чиновников и всё население Королевства, что отныне оно будет принимать самые суровые меры против лиц, виновных в подобных действиях, которые правительство всеми силами будет предупреждать и подавлять».

Это заявление будет немедленно объявлено войскам приказом Его Величества Короля по армии и будет опубликовано в официальном военном органе.

Королевское правительство, кроме того, обязуется:

1) Не допускать никакие публикации, возбуждающие ненависть и презрение к Монархии и проникнутые общей тенденцией, направленной против ее территориальной неприкосновенности.

2) Немедленно закрыть общество, называемое «Народная оборона», конфисковать все средства пропаганды этого общества и принять те же меры против других обществ и учреждений в Сербии, занимающихся пропагандой против Австро-Венгерской монархии. Королевское правительство примет необходимые меры, чтобы воспрепятствовать образованию вновь таких обществ.

3) Незамедлительно исключить из действующих в Сербии программ учебных заведений, как в отношении личного состава учащихся, так и в отношении способов обучения, всё то, что служит или могло бы служить к распространению пропаганды против Австро-Венгрии.

4) Удалить с военной и административной службы вообще всех офицеров и должностных лиц, виновных в пропаганде против Австро-Венгрии, причем императорское и королевское правительство оставляет за собой право сообщить сербскому правительству фамилии и факты.

5) Согласиться на сотрудничество в Сербии органов императорского и королевского правительства в деле подавления вредоносных движений, например против территориальной целостности Монархии.

6) Произвести судебное расследование против участников заговора 28 июня, находящихся на сербской территории, причем лица, командированные императорским и королевским правительством, примут участие в розысках, вызываемых этим расследованием.

7) Срочно арестовать майора Вою Танкосича и некоего Милана Цигановича, чиновника Сербского государства, скопрометированного результатами сараевского расследования.

8) Принять действительные меры к воспрепятствованию оказания содействия сербскими властями в незаконной торговле оружием и взрывчатыми веществами через границу и уволить и подвергнуть суровому наказанию чинов пограничной службы в Шабаце и Лознице, виновных в том, что оказали содействие руководителям сараевского покушения, облегчив им переезд через границу.

9) Дать императорскому и королевскому правительству объяснение по поводу неоправданных заявлений высших сербских чинов как в Сербии, так и за границей, которые, несмотря на занимаемое ими официальное положение, позволили себе после покушения 28 июня высказываться в интервью неприязненным образом против Австро-Венгрии, и, наконец,

10) Немедленно уведомить императорское и королевское правительство об исполнении мер, указанных в вышеизложенных пунктах.

Императорское и королевское правительство ожидает ответ королевского правительства не позже чем в субботу 25-го сего месяца в 6 часов».

К ноте был приложен меморандум о ходе расследования по делу Принципа и других участников покушения на эрцгерцога. Он гласил:

«Уголовное следствие, начатое Сараевским судом против Гаврилы Принципа и единомышленников по обвинению в убийстве и соучастии в убийстве, пришло до настоящего момента к следующим выводам:

1) Заговор, ставивший своей целью убийство эрцгерцога Франца Фердинанда во время пребывания его в Сараеве, был составлен в Белграде Гаврилой Принципом, Неделько Чабриновичем, неким Миланом Цигановичем и Трифко Грабежем, при содействии майора Танкосича.

2) Шесть бомб и четыре пистолета системы «Браунинг» со снаряжением, пользуясь которыми злоумышленники совершили покушение, были получены Принципом, Чабриновичем и Грабежем в Белграде от некоего Милана Цигановича и майора Вой Танкосича.

3) Бомбы представляют собой ручные гранаты из запасов арсенала сербской армии в Крагуеваце.

4) Чтобы обеспечить успех покушения, Циганович обучил Принципа, Чабриновича и Грабежа приемам обращения с гранатами и дал Принципу и Грабежу несколько уроков стрельбы из пистолетов системы «Браунинг» в лесу около полигона в Топчидере, в Белграде.

5) Чтобы обеспечить Принципу, Чабриновичу и Грабежу возможность перейти границу в Боснию и Герцеговину и перенести туда тайно их контрабандный груз оружия, Цигановичем была организована особая система секретной перевозки. Перевоз преступников с оружием был осуществлен при содействии начальников пограничных участков (пограничных капитанов) в Шабаце (Раде Попович) и Лознице и при сотрудничестве таможенного чиновника в Лознице Радивоя Грбича, при содействии ряда частных лиц, которые переправили в Боснию и Герцеговину как самих злоумышленников, так и их оружие».

Объективности ради следует сказать, что в ультиматуме австрийцы довольно точно изложили факты, основанные на показаниях заговорщиков, но обвинили сербское правительство как минимум в потворствовании и сочувствии Принципу и его товарищам. «Для меня не было сомнения в том, что Австро-Венгрия решила воспользоваться представлявшимся предлогом и взвалить на сербское правительство ответственность за сараевское убийство, основываясь на том, что преступники были сербами, — писал в мемуарах Василий Штрандман. — Это — по их расчету — открывало дорогу к сведению счетов с Сербией, стоявшей преградой германизму на путях на юг».

«Мы задали Сербии невыполнимую задачу», — заявил министр иностранных дел Австро-Венгрии фон Берхтольд после вручения ноты. Он был прав: у сербского правительства не было выхода. Принять ультиматум — значит согласиться с тем, что суверенитет государства ничего не стоит. Отклонить его — вступить с Австрией в войну. Да и времени у Белграда было в обрез.

Ночью в русское посольство пришел королевич Александр. По совету Штрандмана он обратился за помощью к Николаю II, а также попросил совета у своего дяди, итальянского короля Виктора Эммануила III. Из Петербурга пришел ответ: необходимо пойти на максимальные уступки, а если всё-таки Сербия подвергнется нападению, не противодействовать вторжению австрийских войск и заявить, что «Сербия уступает силе и вручает свою судьбу решению великих держав».