Энни порылась в сумке с одним из компонентов заклинания и достала черный драгоценный камень.

Немертвый некромант потерял дар речи, в то время как его ученик злобно улыбнулся.

” Как ты думаешь, как я заработала свой первый уровень [Некроманта]? " — гордо спросила она, в то время как Хаген разразился громким смехом на заднем плане.

Тай не знал, то ли поздравить свою ученицу с успехом, то ли зарычать от разочарования.

Тай холодно обошелся с Энни после того, как они оставили Локи в его вечном заточении.

Она разозлила его.

"Тай…” — сказала его ученица, держа черный камень, содержащий душу Гвенхифар, в мешочке с компонентами заклинания. “Ты что, дуешься?”

“Нет", — ответил некромант.

— Так и есть, — Хаген усмехнулся.

“Ты возьмешь на себя ответственность за это”, - раздраженно сказал некромант Энни, спускаясь в глубины владений Хель. Высокие коридоры, казалось, спиралью вели в погребальные камеры глубоко под плато, напоминая немертвому титану его собственную темницу. Может быть, Настронд и это место были построены одними и теми же людьми целую вечность назад? “Ученик должен быть в состоянии исследовать новые пути, которые не рассматривал его учитель, но, насколько я понимаю, это ужасная ошибка”.

Леди Изолт хранила молчание после встречи с Локи, потрясенная до глубины души. И все же, несмотря на то, чего ожидал Тай, бывшая жрица оставалась довольно стойкой и достойной, даже узнав отвратительную правду. В отличие от Медрота, который впал в безумие после того, как его мировоззрение было разрушено, она сохранила рассудок и попыталась рационально оценить ситуацию. Возможно, именно из-за этого железного стержня Тай всегда чувствовал какое-то родство с этой женщиной, несмотря на их радикально разные идеалы.

Некромант подумывал о том, чтобы снова предложить ей свою силу, особенно теперь, когда она связала свою судьбу с его идеалами, но он знал лучше. Ему просто нужно было подождать, пока она соберется с мыслями и поймет, что он был лучшим вариантом; она придет к некроманту по собственной воле. Ему оставалось только ждать.

Наконец, после того, как они шли, казалось, несколько часов, Тай почувствовал источник магии далеко впереди. И не просто какая-либо форма магии.

Некромантия.

“Мы близки к нашей цели", — сказал он своим союзникам. “Оставайся позади и позволь мне расчистить путь впереди. Хаген, защити леди Изолт.”

” Я не нуждаюсь в защите", — настаивала жрица, даже если отсутствие поддержки у ее бывшего божества мешало ей использовать большую часть своего арсенала. “Хотя я не буду молиться, я все еще могу петь".

” Я уверен, что Хель упадет в восхищении перед вашим прекрасным голосом, миледи", — насмехался Хаген, хотя и держал руку на своей булаве. “Слушайте шефа, а об остальном я позабочусь".

” Я иду, Уолтер", — настаивала Энни, совершенно упрямая.

” В отличие от Хель, я не могу вызывать или телепортироваться внутри этого подземелья", — предупредил Тай своего ученика. Это была территория Хель, и ее власть в этих стенах была абсолютной. “Я не могу привести дополнительные силы, чтобы защитить тебя. Если ты все равно собираешься участвовать, тебе следует остаться сзади и поддержать меня заклинаниями.”

Ведьма выслушала и кивнула, в то время как Тай вышел прямо из подземного коридора.

Его шаги эхом отдавались в каком-то погребенном храме, обращенном к круглой мраморной стене, окруженной высокими кристаллическими колоннами; на камне были высечены картины деяний Хель, начиная с ее рождения рядом с братьями и сестрами Йормунгандром и Фенриром и заканчивая смертью Бальдра. Источник некромантической энергии исходил из-за этих фресок, но глаза Тая блуждали по колоннам.

Хель приковала к ним немертвых членов Бледных Змей.

Некромант узнал много знакомых лиц; от вампирши-Стриги, ее тело сгорело наполовину до хрустящей корочки, до Зимнего Света, которого он поднял в трагический день падения Черной Цитадели. От Посвященных до Мастеров, все они присутствовали на этом ужасном собрании; каждый из их гноящихся трупов был связан серебряными цепями, их руки были прибиты к кристаллам, как рабы на кресте.

В конце концов Тай заметил Дюка, его грудь была прибита стрелой сплошной тьмы к колонне, и даже человека, одетого в одежду Ведьмака, покрытого ранами от меча; похоже, Хел воскресил мумию из мертвых как человека из плоти и крови, только чтобы снова жестоко убить его.

Учебная стрельба. Хел использовал союзников и слуг Тая в качестве мишени для стрельбы.

"Черт”, - сказал Хаген, слегка расстроенный, когда он и его призрачная лошадь вошли в комнату. Даже Энни закрыла рот руками, глядя на дисплей, в то время как Изолт наблюдала за происходящим отстраненным взглядом. Наконец-то она поняла, какой несправедливостью был Хельхайм. ”Я ожидал чего-то подобного, но…"

Бедствие приблизилось к его мертвым лейтенантам, едва сумев сдержать свой гнев. В то время как нежить нельзя было воскрешать дважды, у него был идеальный обходной путь; он мог вернуть их обратно. “[Нагльфар]”.

[Камень Некроманта] засиял фиолетовым светом, призывая силу, способную бросить вызов самой смерти, связаться с потерянной душой герцога, чтобы вернуть ее в его бренные останки. Тело будет омоложено, мертвый благородный возродится.

Заклинание не сработало.

Душа не найдена.

Это сообщение вызвало дрожь по гниющему позвоночнику Тая, так как его заклинание не смогло обнаружить душу Дюка. Душу должно быть невозможно уничтожить; что-то всегда оставалось позади, даже фрагмент.

Повлияла ли стрела на заклинание? Тай попытался вытащить его, но снаряд обжег его омертвевшую кожу при соприкосновении, как яд опасной гидры. Ему пришлось использовать телекинез, чтобы безопасно удалить его, и даже тогда [Наглфар] все равно не смог активировать.

Хел нашел способ уничтожить их души или сделать их недоступными для него.

Чувствуя, как за фресками снова вспыхивает некромантическая магия, с сердцем, полным ярости, Тай прошел сквозь круглые стены. Его огромное тело заставило мрамор рухнуть только из-за его веса, как человек, проходящий через бумажную дверь.

Бедствие направилось в самое сердце подземелья Хель, в широкую круглую комнату, покрытую древними рунами, сверкающими кристаллами и символами забытых цивилизаций. Гнетущий холод наполнил комнату, сила смерти безраздельно властвовала над этим участком подземелья; Божественная энергия Хель сосредоточилась на том, чтобы запечатать могущественное присутствие.

В центре стоял зеленый хрустальный обелиск высотой пять метров, пульсирующий энергией. Призрак лица скелета то появлялся, то исчезал в его пределах, могущественная душа, неспособная проявить новое тело из-за темной магии Хель.

Филактерия Асклепия.

Мудрый из мудрых, лич обеспечил, чтобы сосуд его души был полностью неприступен. Вместо того, чтобы поместить его в картину или золотую монету, он вместо этого запечатал свой бессмертный дух в массивный осколок кристаллизованного Звездного Металла, чужеродного материала, исходящего от звезд за пределами Девяти Царств. Этот легендарный металл, еще до того, как был усилен магией лича, использовался для создания самых мощных артефактов, таких как Экскалибур, и его почти невозможно было уничтожить.

И все же группа из четырех человек старалась изо всех сил, мечи вонзались в филактерию; каждый удар высвобождал волну фиолетовой некромантической энергии в воздух.

К черту все это, "человек" было неподходящим словом для их описания. За одним исключением, Такеру, большинство из них были скорее монстрами, чем людьми.

Тай сразу узнал среди них принца Артура, который взламывал филактерию испорченным Экскалибуром. Как и его сестра, Хел превратила его в какую-то нежить, удалив глаза и оставив только дым, просачивающийся через пустые отверстия. Его белые доспехи почернели, а пальцы превратились в скелет. Вместо спокойствия или высокомерия, он излучал целеустремленный вид абсолютной ярости, игнорируя некроманта, чтобы продолжать атаковать филактерию.