Это её вполне устраивало. Сатин хотелось, чтобы её оставили в покое. Она даже закрыла глаза, надеясь задремать, но тут же снова открыла их — на ум сразу пришёл тот сон, вернее, два сна. Одной мысли о Рамелисе и его хозяине хватило, чтобы всякое желание снова заснуть пропало. Рамелис… был ли это просто сон или что-то большее? Чего он хотел от своего бессмертного господина и при чём тут Великое Копье? Сатин зябко повела плечами и встала с кровати, на ходу натягивая на себя сапоги и привычный жилет из чёрной кожи. Она пойдёт к Тансару. Иерарх мудр, он поймёт её и поможет забыть о снах раз и навсегда. А Совершенный… что ж, его поведение на приёме наверняка было вызвано какой-то ошибкой. Первый среди лидеров Матери Церкви ни за что не стал бы вести себя так странно. Объяснение есть, должно быть…

Сатин остановилась перед зеркалом, чтобы поправить причёску, взяла в руки гребень — и вдруг замерла, глядя на своё отражение.

Вместо неё в зеркале отражался кто-то другой. Это лицо… оно было хорошо ей знакомо. Девичье, угловатое, линию волос делит надвое непокорная чёлка — но почему глаза такие чёрные? Когда Сатин с коротким криком отшатнулась к стене, отражение не повторило за ней, а только прильнуло к зеркалу с той стороны, прижав к нему ладони.

Теперь ты меня видишь, проговорила фигура, ия не враг тебе.

Сатин всё ещё стояла на месте, когда дверь отворилась и из-за неё показалась седая голова Шахара — личного слуги Иерарха Тансара. Лицо старика выражало глубокую озабоченность.

— Всё хорошо? Я слышал крики…

— Шахар, — сказала Сатин отрывисто, — посмотри в зеркало. С ним всё в порядке?

Слуга хмыкнул, но к зеркалу подошёл. Повертелся вокруг, потрогал руками оправу.

— Всё в норме. — заверил он. — Хотя, по-моему, в этом жилете выглядите вы слегка мрачновато… Да и сапоги не такие новые. Если нужна новая одежда, только скажите. Иерарх с радостью предоставит вам платья по последней столичной моде. Какой цвет хотите? Белый с золотом, как у Совершенного?

Сатин едва нашла в себе силы, чтобы кивнуть.

— Спасибо тебе, Шахар. Я… я подумаю над этим. Можешь идти.

Дверь закрылась, и девушка тут же вернулась к зеркалу. Другая Сатин была на месте — стояла, скрестив руки на груди, и смотрела на оригинал глазами, полными лукавства.

Я схожу с ума, подумала Сатин. Вижу то, чего другие не видят. Ей надо успокоиться. Это, наверное, от недостатка сна. Переутомилась вчера, увидела дурной сон, и…

Не страшись, произнёс голос в её голове. Я не враг.

— Кто… кто ты? — Сатин старалась говорить медленно, чтобы голос звучал спокойно. — Как тебя зовут?

Двойник заложил руки за спину. Неуверенно улыбнулся.

Я… я не знаю.

— Почему я тебя вижу?

Я всегда была здесь. С тобой.

— И что тебе нужно?

На этот раз улыбка двойника была более очевидной.

А что нужно тебе?

Помимо прошлого меня также занимает и будущее. Легенды говорят о Конечном Воскрешении — событии, когда Истина и Ложь сойдутся в последней битве. Огнепоклонники верят в спасителя, который поведёт в бой Мать Церковь и откроет Мост Правосудия. Они называют этого человека Саошьянт, Защитник Истины. Его противником будет Тенетворец, первый среди слуг Противника. Моё время истекает. Если Война Лжи оказалась правдой, то чего нам ожидать в грядущем?

Рейн позволил себе выдохнуть только тогда, когда позолоченные двери Зала Истин захлопнулись у него за спиной. В голове всё ещё звучал голос Совершенного, насмешливый и надменный: “У тебя есть какие-то доказательства?”. Доказательства… что делать теперь, когда правитель Авестината не внял их предупреждению? К кому идти? Надо найти Хашанга. Мидир просил найти его… Юноша повернулся к Сатин, которая после аудиенции не проронила ни слова:

— Послушай… мне правда жаль, что так вышло. Совершенный… я и не думал, что он окажется…

— Ничего. — перебила его Сатин. Её голос был лишен всякого выражения, но всё же в нём было что-то, что заставило Рейна умолкнуть. — Ничего. Я… я пойду. Моя комната в башне Тансара, это недалеко.

— Постой… ты…

— Спокойной ночи, Рейн. — на бледном лице огнепоклонницы появилась вымученная улыбка. — Увидимся завтра.

Сатин развернулась и, пошатываясь, скрылась в боковом коридоре. С минуту Рейн глядел ей вслед. Он хотел было догнать её, утешить, спросить, о чём она думает — но затем передумал. Сатин сейчас лучше побыть наедине с собой. Да и что он мог сказать? Что всё, во что она верила, в один миг обернулось ложью? Что всё, за что она так цеплялась — Церковь, Иерархи, Творец Творения — не более чем мираж? Кто он такой, чтобы рассказывать ей о вещах, о которых сам ничего не знает? Он ведь язычник. Пойти за ней… утешить… Нет, так будет только хуже. Поколебавшись, Рейн развернулся и побрёл к выходу, глядя в пол. Быть может, завтра он что-нибудь придумает…

— Я могу с тобой поговорить?

Рейн поднял глаза. Прямо перед ним стоял Тансар, заложив руки за спину. Как и во время их первой встречи, Иерарх был облачён в оранжевые с красным одежды, так похожие на языки жаркого пламени.

— Я хочу поговорить с тобой, Рейн из Кельтхайра. — повторил Тансар. — Пройдёшься со мной?

— Да. — ответил юноша. Говорить ни с кем не хотелось, но по глазам Тансара он понял, что тот не примет отказа. — Да, Ваше Преосвященство. Да горит ваш Огонь в ночи.

— Сейчас не время для этикета. — Иерарх нетерпеливо взмахнул рукой. — Идём. Я хочу кое-что тебе показать.

Тансар указал Рейну на неприметную дверцу и повёл его по коридору. Здесь было темно и тихо, как в склепе, хотя стены имели такой же богатый вид, что и в главном проходе — белый мрамор, украшенный фресками. Иерарх что-то пробормотал, и на его ладони вспыхнул яркий оранжевый огонёк — не больше лучины.

— Скажи мне, Совершенный выслушал вашу историю? — спросил Тансар, когда они свернули налево. Темнота здесь была не слишком густой, но Рейн всё ещё не мог понять, куда они направляются.

— Он нам не поверил. Мы рассказали ему всё, а он только рассмеялся и потребовал доказательств. Скажите, Ваше Преосвященство, как Совершенный может быть таким… таким…

— Порочным? — подсказал Тансар, и Рейн невольно кивнул. — Не скрою, иногда я жалею, что стал таким могущественным и получил титул Иерарха. Власть меняет человека. Хирам стал Совершенным семнадцать лет назад, а время всегда накладывает свою печать… правда, в начале у него был повод быть таким подозрительным, но с каждым годом его недоверие только возрастает. Эта история связана с Мидиром… думаю, ты имеешь право знать, что тогда произошло.

Рейн снова кивнул. Мрачное предчувствие ледяными пальцами кольнуло сердце, но он заставил себя сосредоточиться на словах Иерарха. Тансар тем временем начал рассказ:

— Да будет тебе известно, что в Авестинате нет королей и династий. В нашей стране всем правит Конклав, который состоит из Иерархов, каждый из которых представляет определённый монастырь. Например, я — настоятель Бейт-Сети, Дома Радостей, Иерарх Хашанг — Дома Чистоты. Совершенный избирается Конклавом и правит до своей смерти, но его влияние часто ограничено волей остальных. Каждый Иерарх знает, что может стать первосвященником, поэтому интриги внутри Матери Церкви существовали всегда. Мидир — его настоящее имя Митра — был когда-то одним из нас.

Так вот оно что, подумал Рейн. Он уже знал, что Мидир когда-то жил на Востоке, но и представить себе не мог, что суровый отшельник был священником Благой Веры, да ещё и Иерархом!

— Когда семнадцать лет назад умер Вардан, старый Совершенный, Конклав тут же разделился на две партии. Одни поддерживали Митру, другие — Хирама. Эти двое были злейшими врагами с тех пор, как вошли в Конклав, и в ходе особенно жестоких споров Митра не раз грозился, что убьёт своего соперника. Какое-то время всё шло как обычно, пока в одну ночь на Дворец не напали. Хирам был тяжело ранен, но выжил, многие гвардейцы погибли, Дом Мудрости сгорел дотла. После этого Митра был изгнан из Авестината, и с тех пор имя его запретно. Даже летописи, где описывались его деяния, были изъяты из архивов.