Что-то начало происходить. Все трое Богов запрокинули головы к небу и закрыли глаза. Каждый из них начал излучать магию, которая окутывала их коконом — у каждого своего цвета. У Даниэля черным, у Элии — Белым, у Небесного Бога — золотым. А потом вся эта энергия, скопившись, устремилась вверх, к небу. К звездам.

Летта уже знала, что суть ритуала заключалась в том, чтобы отправить огромное количество магии в Небесный мир, а затем равномерно распределить ее по звездам, чтобы они, как ретрансляторы, обрушили ее одновременно по всему миру на драконов, как дождь. Чтобы в живых не осталось ни одного.

И пока Даниэль послушно выполнял свою работу и не делал ничего подозрительного.

Верно, план был таким, — Деймониум будто бы слышал ее мысли. — Но не у Даниэля.

Вдруг ее взгляд уловил постороннее движение. Это Деймониум из прошлого, до этого тихо стоящий в стороне, вдруг подошел к Даниэлю со спины и бесшумно опустил свою ладонь ему на спину. Тогда темный свет перекинулся и на него.

Что ты делаешь?

Ровно то, что приказал мне Создатель. Ломаю равновесие.

В этот момент поток темной энергии стал заметно преобладать над белым и золотым. Но ни Элия, ни Небесный Бог будто и не замечали этого, находясь в каком-то онемении.

И без того темное ночное небо теперь стало действительно черным. Это был цвет страха, пустоты и смерти. Летте стало страшно, хоть она и понимала, что все это уже давно случилось. Ей показалось, что звезды на небе мелко задрожали. А белый и золотые потоки вдруг начали темнеть. Тело Элии заколотило крупной дрожью. А Небесный Бог скривился, как от невыносимой боли.

И произошло то, что изменило их мир навсегда. Основание башни разнесло мощным оглушительным взрывом. Осколки разлетелись на сотни и тысячи километров, а звезды… Нет, они не взорвались и не начали падать. Они скорее… стекали вниз по черноте неба, становясь все тусклее и тусклее. И вскоре они окончательно пролились на землю, потухнув. Мир погрузился во тьму, освещаемую лишь одинокой тусклой луной.

От взрыва не пострадала лишь платформа, так и оставшаяся висеть в воздухе. И Боги. Они больше не светились безграничной силой. Напротив. Летта больше не ощущала в них вообще ничего, они были абсолютно пусты и ослаблены. Все они, даже Даниэль. Их обмякшие и совсем человеческие тела валялись безвольными куклами на углах равнобедренного треугольника.

Я не понимаю. Он ведь тоже пострадал.

Да. Даниэль понимал, что чтобы вывести из игры Элию и Небесного Бога, ему придется здорово рискнуть. Но иначе никак. Так устроен этот мир. Элия всегда была против его идей и взглядов. Но и сама она слишком идеализировала этот мир. Между ними двумя всегда стоял Небесный Бог и не давал одной из сторон одержать верх в этом противостоянии. Они оба веками мешали ему.

Но чему они мешали?

Сделать мир лучше, — хмыкнул голос Деймониума . — Да, как бы странно это сейчас не звучало, но Даниэль всегда верил, что стремится именно к этому. Другой вопрос в его… методах.

Я так часто слышала об этом его идеальном мире. Но он никогда не говорил, что именно все это значит.

Конечно, он не говорил. Потому что не всем он придется по нраву… Понимаешь, Даниэль всегда считал, что люди, постоянно обращаясь за помощью к Богам, лишь сбрасывали на них свою же ответственность. Элия считала своим долгом помогать и оберегать их. Но Даниэль был радикальнее, жестче. Он считал, что так она не помогает им, а делает только хуже. Он говорил о том, что маги с годами становятся все слабее. И тут с ним сложно не согласиться. А потом мир начали осаждать драконы, для которых любая людская магия — даже самая сильная — была словно щекотка. Тогда-то Даниэль ухватился за свою идею еще яростнее, чем раньше. Он загорелся идеей создать новый вид магов. Лучше, сильнее, выносливее. Тогда и появились мы. Демоны. Только людьми мы больше не являлись.

Но и демоны не смогли справиться с драконами?

Нет, смогли. Но проблема была в другом, — ей показалось, что теперь Деймониум смотрит на нее в упор. — Таких, как я, Кали-ма или Яра-ма — единицы. Чаще всего у Даниэля получались недоразвитые, безмозглые, кровожадные существа, не способные ни на что, кроме как стать новой угрозой для людей.

Демоны Грехов?

Да. Этот план Даниэля провалился. Но тогда у него созрел другой. Еще более безумный. И для этого, он попросил меня явиться на ритуал и вмешаться.

Что ты сделал с ними?

Ритуал был построен на идеальном равновесии сил. Задача Богов заключалась в том, чтобы равномерно отдать всю свою силу без остатка и обрушить ее на драконов. Но тут вмешался я, и нарушил баланс. Я влил в Небесный мир гораздо больше магии, чем требовалось. Это придумал Даниэль.

Он знал, что звезды упадут и мир совсем лишится магии?

Нет, даже он не мог предположить такого. Его целью было — ослабить всех, кто принимал участие в ритуале. Теперь Боги оказались абсолютно беззащитны на какое-то время. И моей главной задачей было поместить Элию и Небесного Бога в специально подготовленные сосуды из Монолита, которые бы не давали им восстановиться долгие годы. Так я и поступил.

Летта наблюдала за тем, как Деймониум опустил Элию в прозрачный голубой гроб и запечатал крышку. А после он вдруг ухмыльнулся и проделал то же самое и с Даниэлем.

Ты предал его, — поняла Летта. — Но почему?

Чтобы выжить. Все поступки в этом мире совершаются с одной единственной целью — чтобы выжить. Я и мои братья — демоны — были нужны ему до поры до времени. Как думаешь, в его новом, идеальном мире, с людьми, способными справится с любым врагом, будет место кровожадным тварям? Его первому неудавшемуся эксперименту?

Значит, Даниэля ты спрятал в тех развалинах. А Элию спустил в свой мир?

Элия была моей подстраховкой. Чтобы в случае чего, Даниэль не смог спуститься в преисподнюю. Но вы все испортили. И теперь он жаждет мести.

Летта молча наблюдала за тем, как Деймониум запечатывает крышки гробов. А где-то там, внизу, уже наверняка начинали задыхаться люди.

Ты знаешь, чего он хочет теперь? Почему убивает людей? — решилась спросить Летта. И ей ответили.

Конечно, знаю. После неудачных попыток создать идеальную расу искусственно, он решил, что природа должна позаботиться обо всем сама. Он решил, что вся проблема в том, что маги начали рожать детей от простых людей. Запас магических сил мельчал, люди становились все слабее. И теперь его главная цель — геноцид. Он просто убивает всех слабых, оставляя только сильных магов, которые в будущем дадут достойное потомство. Так же он однажды поступит и с их детьми. Проредит стадо, оставляя только достойных. Все очень просто.

Летте стало не по себе от его слов. И самое страшное, что она уловила логику в действиях этого безумца. Ужасную, хладнокровную логику.

Ее замутило. Видение начало таять, но пока этого не произошло, она увидела еще кое-что. Небесный Бог вдруг засиял золотом, как только к нему приблизился Деймониум. Высшему демону так и не удалось даже дотронуться до него. Тело последнего Бога подняло в воздух неведомой силой, и он начал таять. Он рассыпался маленькими звездами, которые тут же устремлялись ввысь, к чернеющему пустотой небу. Он возвращался в свой мир, где будет заперт еще целую сотню лет.

И вдруг его глаза чуть приоткрылись. Это было безумием, но Летте показалось, что он смотрит прямо на нее, прямо ей в глаза. Внимательно и неотрывно. А потом что-то будто дотронулось до ее талии, и тут же исчезло вместе с телом седого мужчины.

Очнулась она уже в тронном зале. Лиам и Алек сидели на полу, как и она сама, пытаясь прийти в себя. Значит, они тоже это видели.

— Я готов встать на сторону людей в этом конфликте, — вновь заговорил Деймониум, и его голос разнесся величественным эхом по зале. — Такой союзник был бы весьма кстати, верно?