В любом случае, она вряд ли могла что-то изменить.

Но глупый разум все толкал ее на поиски приключений. И когда она успела стать такой? Многие, живущие здесь, за всю свою жизнь ни разу не покидали пределы лагеря, спокойно делали свою работу, а вечером шли домой к семьям. И все заботы внешнего мира они с радостью оставляли другим. Так почему она не может так же? Что ей эти боги, с их непонятными разборками, когда она и свою-то жизнь так до конца и не наладила?

Так она проворочалась несколько часов и только под утро начала проваливаться в полудрему. Тело размякло, волосы рассыпались по подушке, дыхание выровнялось. Даже ветер за окном перестал толкать створку, заставляя ее с размеренным стуком биться о стену.

И тут створка неожиданно врезалась в стену с пугающим грохотом. Летта испуганно подскочила на кровати, хватая ртом воздух. Сердце грозилось выскочить из груди, а причина ее внезапного пробуждения без зазрения совести свесила ноги с подоконника и взирала на нее с привычной наглой ухмылкой.

— Что ты творишь⁈ — свистящим шепотом выдохнула она, натягивая одеяло до самого подбородка, скрывая за ним свою хлопковую пижаму.

— Если скажу, что просто хотел посмотреть, как сладко ты спишь, поверишь? — на его нахальную улыбку она откровенно фыркнула.

— Скорее поверю, что ты перепутал окно, перебрав с виски, Лиам.

— О, какие мы злые, — спрыгнув с подоконника, он облокотился спиной о стену, не преставая изучать ее взглядом. — Я оскорблен до глубины души, куколка. За кого ты меня принимаешь? Я стекл, как трезвышко.

Он скрестил руки на груди, а Летта свесила ноги с кровати, продолжая кутаться в одеяло, словно в кокон.

— Сейчас ночь, ты не спишь, и завтра нам никуда не нужно, — Летта поочередно сгибала пальцы, демонстрируя их Лиаму. — Все указывает на то, что ты опять в стельку.

Осознание того, что она права, расстраивало ее, хоть она и понимала, что это вообще не ее дело.

— А ты что, моя мамочка? — скривился парень. Летта была на грани того, чтобы ударить его. Ворвался к ней посреди ночи, испугал до чертиков, разбудил, а теперь еще и треплется вообще не понятно о чем! — Проверь, если не веришь.

Несмотря на свое раздражение, она тяжело вздохнула и поднялась на ноги, ступая на ледяной пол и делая к нему два уверенных шага, волоча за собой по полу одеяло. Приблизившись, она привстала на цыпочки так, чтобы их лица оказались на одном уровне, и принюхалась. Лиам все это время не сводил с нее пронзительный взгляд.

От него отдаленно пахло табаком и чем-то мятным, вперемешку с едва заметным запахом мыла. Ни намека на алкоголь.

Это был просто запах. Обычный, ничем не примечательный, хоть и до безумия приятный аромат. Ничего особенного, но в тот момент, когда она вдохнула его, почувствовала себя очень странно. Ей захотелось вдохнуть его еще. Но она, испугавшись своих ощущений, смущенно потупила взор в пол и сделала пол шага назад.

— Убедилась? — с усмешкой в голосе, вопрошал Лиам. Этот вопрос коснулся ее волос теплым дыханием. Она снова почувствовала тот запах, так и не сумев сбежать от него далеко.

— Да, прости.

— Прости, — передразнив ее, фыркнул парень. — Ты ранила мои чувства, женщина. И что же нам теперь с этим делать?

Летта промолчала, задумчиво взирая на носки его серых кроссовок с черными шнурками. Она не поднимала головы, но ощущала на себе его взгляд. И все это — его странный визит посреди ночи, темнота комнаты, насмешливый тон, приятный запах и слишком глубокий взгляд — творило с ней что-то странное и необъяснимое.

— А ты разбудил меня и ужасно напугал, — пытаясь справиться со стремительно поднимающимся жаром в теле, она перешла в наступление. — Может объяснишь уже, зачем пришел?

— Объясню.

Мужская рука вдруг опустилась на ее плечо и настойчиво потянула ее куда-то. Они поменялись местами. Теперь Летта стояла спиной к стене, а Лиам навис над ней, расставив руки по обе стороны от ее головы. От неожиданности она разжала руки, и одеяло соскользнуло на пол. Она подняла на него удивленный взгляд. От прежнего веселья не осталось и следа. Он смотрел ей прямо в глаза, нахмурив брови и тяжело дышал.

— Надо поговорить, куколка, — из его голоса испарились все эмоции. Каждое слово он проговаривал четко и неспеша.

Летта молчала, ожидая, что он скажет дальше. Еще месяц назад она бы ужасно испугалась, оказавшись в таком положении. Теперь же все было иначе. Ее тело била мелкая дрожь, обжигающая ее крутым кипятком. Но ей не было страшно.

Она пыталась сопротивляться этому чувству изо всех сил.

— Я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещала.

— И что же? — ее голос все-таки предательски дрогнул. Но Лиам, если и заметил, то не подал виду.

— Обещай, куколка, что больше никогда не додумаешься рисковать своей глупой задницей из-за меня. Даже если увидишь, что демон поперчил мое лицо, чтобы было повкуснее, и ставит свечи к ужину. Просто заруби себе на носу, что мне твоя помощь не нужна, — говоря, он склонился чуть ближе, будто нависая над ней опасной разозленной тенью. — Потому что ты глупая — очень глупая — и бесполезная слабачка.

Летта подняла на него удивленный взгляд, но его слова не ранили ее, хотя этого он и пытался добиться. Больше нет.

— Тот демон разорвал бы тебя на мелкие куски, — упрямо заявила она. — Ты бы просто не успел…

— Это не твоя забота.

— Но…

Что бы он не говорил, но то, что случилось тогда, вышло у нее непроизвольно. Ноги просто сами понесли ее туда. И ее счастье, что в руках случайно оказался длинный меч.

— Что тут сложного? — досадливо скривился Лиам. — Мне. Не. Нужна. Твоя. Помощь.

— Но почему? — она могла бы просто согласиться, но непонимание и легкая обида разрывали ее изнутри.

— Да потому что! — разозлился вдруг Лиам, но тут же осекся и продолжил сквозь сжатые зубы, сдерживая свою злость. — Потому что я для тебя никогда — никогда — не сделаю того же, ясно? Я никогда не стану помогать тебе, если это будет слишком рискованно для меня самого.

— Я и не просила, — честно призналась Летта. Она и правда никогда не ждала от него ничего такого. Даже и не задумывалась об этом. И то, как сильно это волновало его, удивляло.

— Терпеть не могу быть кому-то должным, — досадливо покачал головой Лиам и отнял от стены одну руку. Она безвольно повисла вдоль тела. — Особенно такой, как ты. Глупой, бесполезной, слабой, наивной дуре.

— Ты сегодня как-то непривычно дружелюбен, — выгнув бровь, она скрестила руки на груди, будто выставляя перед ним стену, и отвернула голову в сторону. И неожиданно для самой себя услышала тихий хриплый смех.

— Я могу быть и плохим, если захочешь.

С этими словами он резко наклонился и подхватил ее на руки. Летта взвизгнула от неожиданности и вцепилась ему в шею, боясь упасть. А после резко отдернула руки, снова упрямо скрестив их на груди, не желая даже прикасаться к этому наглому, самовлюбленному, неблагодарному, противному…

Запах табака и мяты вновь заполнил ее легкие, заставляя с наслаждением делать вдохи все глубже. Это путало мыли.

— Шутки кончились, куколка, — сверкнув полуулыбкой, полуоскалом, он легонько подбросил ее на руках и тут же поймал. — Ты сейчас же поклянешься, что больше никогда не будешь меня спасать.

— Или что? — упрямо вздернув нос, бросила она.

— Или я разожму руки, — с непоколебимым хладнокровием заявил Лиам.

— Ты этого не сделаешь, — фыркнула Летта, борясь с желанием снова обхватить его шею руками на случай, если он не шутит.

— Последний шанс. Обещай.

Признаться, она могла бы пообещать ему это, раз он так просит. Но ей так сильно хотелось насолить ему, что она не делала этого из принципа.

— Мог бы просто сказать «спасибо».

— Обещай, или я отпускаю. Учитывая твой огромный зад, падать будет очень больно.

— И ничего он не огромный! — возмутилась девушка, прерываясь на полуслове.

Потому что Лиам, сверкнув кровожадной улыбкой, разжал руки.