Лесные эльфы почтили память своего короля слезами, наполнив ими высушенный жарким летом пруд.

“И имя погибшего ныне слышит лишь воззванный им”.

Рассвет я встречал под звуки молота и наковальни. Постоянное участие в тренировочных боях не предполагало использование моего меча, но, без дела болтаясь на поясе, он часто привлекал внимание мальчишек. Лучшему бойцу в конце дня доставался шанс сразиться моим клинком; восторг в глазах юных воинов при виде оружия меня огорчал. Магистр наблюдал за всем с высоты своего поста, никак не высказываясь касательно моих методов поощрения, но, полагаю, будь он мной недоволен, я боле не сделал бы и шага по поляне.

В руках Киана затупившийся клинок мгновенно обретал новую жизнь — ему хватало считанных мгновений, чтобы искусно справиться со своей работой. Эльф выглядел настолько убедительно в кузнечном деле, что, будь я кем-то вроде Кидо или Лэндона, едва ли заподозрил бы его в шпионаже. К тому же, он скрывался среди прислуги; в отличие от меня, тщеславно разгуливающего по королевским коридорам.

— Капитана так и не пускают на собрания?

— Не пускают, — выдохнул я. — И он в бешенстве.

— Держи его в узде.

— Он не животное.

— Но при должном поведении тоже может сослужить хорошую службу, — строго возразил эльф. — Если его не отстраняют от должности, значит рано или поздно он возглавит либо нападение, либо оборону — и тогда нам понадобится его дружба.

— Его дружба нужна мне не за этим, — уязвленно пробормотал я.

— Мне жаль, что ты искренне привязался к своему псу, но не забывай, зачем спишь на местных перинах.

Я нахмурился; тем утром всегда сдержанный и рассудительный Киан был заметно раздражен. На минуту я засомневался, стоило ли рассказывать ему о вечере в библиотеке, но, поймав нетерпеливый взгляд, мгновенно выложил все, что знал.

— Ты не думал… — вдруг замялся он. — Поддаться её чарам?

— Им едва ли можно сопротивляться.

— Нет, я о том… — тщательно подбирал слова учитель. — О том, что ты, кажется, нравишься ей.

— Да что с тобой такое? — воскликнул я. — Я не стану этого делать.

— Как знаешь.

Смущение на лице Киана я видел впервые, и зрелищем это оказалось презабавным. Резкое переключение эмоций хоть и удивляло меня, но не давало позабыть — в этом и состояло его ремесло; этому он пытался научить и меня. Не знаю, насколько хорошо я овладел этим мастерством, но одно можно сказать точно — ложь стала мне второй кожей.

Покинув кузницу, я обнаружил знать, бешеным потоком стекающуюся ко входу в замок. Кто-то едва плелся после ночного пьянства в таверне, кто-то бодро вышагивал после конной прогулки, но все — одинаково взволнованные и возмущенные. Я нелепо озирался по сторонам; выглядело так, будто все бежали от настигнувшей их лавины, но улицы были чисты и спокойны, а безоблачное небо обещало теплый безветренный день. Наконец в толпе я увидел капитана; он был единственным, кто сменил заданное толпой направление.

— Териат! — запыхавшись, подбежал он ко мне.

Я по-прежнему стоял, недоумевая.

— Куда все идут?

— В тронный зал, — ответил Кидо. — Минерва созывает на совет. Немедленно.

— Всех? — уточнил я.

— Ох, видел бы ты мое лицо.

По телу пробежала неприятная дрожь. Всех? Неудобного капитана, бедного странника, бесполезных вельмож? Среди спешащих “советников” виднелись лица и обычных купцов, и хозяев местных заведений, мелькнуло даже одеяние верховной жрицы. Напряженный каждым мускулом я с трудом заставил себя последовать за толпой; Кидо усердно подгонял меня суетливым бормотанием.

Едва втиснувшись в тронный зал, мы оказались прижатыми к стене — желающих выслушать объявление принцессы собралось немало. Минерва сидела на весьма ожидаемом месте — на троне, прямо за которым стояли магистр и Лэндон; слева от неё два кресла заняли Хант и Ариадна, справа — с трудом остающаяся в сознании, посеревшая Ровена и отчаянно поддерживающая её Беатрис. Казалось, будто забота о королеве вдохнула в умирающую госпожу жизнь; теперь, глядя на них, умирающей казалась совсем не та из сестер, что в самом деле была на пути к Отцу.

Лианна скромно появилась из одной из переговорных и проследовала к принцессе. Складывалось ощущение, что советники Минервы не жаловали друида — лишь завидев её, они оба насупились, — однако та невозмутимо заняла своё место рядом с Лэндоном и устремила взгляд к народу.

Еле заметно взмахнув рукой, Рагна захлопнул двери зала, и народ мгновенно затих.

— Благородные жители Греи, — низким голосом начала принцесса, не изменяя типичному обращению её отца. — Спасибо, что пришли по моему зову.

Ариадна метнула на меня обеспокоенный взгляд. Её губы отчетливо проговаривали что-то, но даже эльфы не могли смотреть сквозь плоть — знать сновала по залу, мешая сосредоточиться. К ней неожиданно обернулся Хант; напряженная как струна принцесса сжала челюсти.

— Послушай сестру хоть раз, — шепнул человек, зовущийся её мужем. Движение этих губ я разглядел до неприятного ясно.

Лисица оскорбленно фыркнула, выдергивая руку из-под тяжелого гнета южанина.

После приветствия Минерва прождала ещё несколько минут, будто бы нагнетая атмосферу в зале; с каждой секундой шепот народа становился все тревожнее, и вскоре от этого чувства некуда было спрятаться. Я внимательно рассматривал присутствующих на импровизированном собрании, и некоторые из них вызывали у меня много вопросов.

— Эти восточные мужи, — указал я капитану на группу людей в толпе. — Я не видел их на свадьбе.

— Кажется, они прибыли сегодня, — задумчиво протянул он. — Похожи на знать из Амаунета, ту, что стала вассалами Греи после прошлогоднего нападения.

— Вассалы? — переспросил я. — Зачем созывать вассалов?

Минерва поднялась с трона и сделала два шага вперед; широко раскинув руки, будто готовая принять град стрел, нацеленных в сердце, она хищно улыбнулась.

— Дорогие подданные, пришло время отплатить вашим правителям за их щедрость и доброту, — властно произнесла она. — Прошу вас подготовить оружие, воинов и мешки с золотом — в скором времени мы захватим Эдронем.

— Эдронем?

— Как же так?

— Разве для этого есть причины?

Голоса стали возникать так быстро, что у меня зазвенело в ушах. Подданые белокурой принцессы обращались друг к другу, пытаясь найти понимание происходящего хоть в чьем-то лице, что было, очевидно, тщетно — лишь троица во главе зала знала, что происходило на самом деле. Стоящая среди них Лианна изо всех сил пыталась сохранить спокойствие, однако её тревожный взгляд некуда было спрятать; похоже, никто не предупредил столь важную фигуру, как друид, о меняющем всё решении короны.

Ариадна несколько раз порывалась встать с кресла; её ноздри раздувались от разгневанного дыхания, а ноги несли к сестре, хоть и без осознания дальнейших действий. Схватив еще при первой попытке, муж не отпускал её руки; у лисицы не было ни единой возможности приблизиться к Минерве. Хант сжал кожу принцессы так, что глаза её мгновенно покрылись слоем блестящей влаги, и я едва сдержался, чтобы не перепрыгнуть через головы зевак и не растерзать его, подобно дикому зверю.

— У Эдронема — огромная армия!

— Нам не хватит воинов!

— Впереди зима, и мы потратим месяца, обходя горы!

— Зачем обходить, если можно пойти через них? — раздался голос Минервы, и только что высказавшийся мужчина вжал голову в шею. — Мы пойдем по короткому пути.

— Но эльфы ни за что на свете не дадут нам спуститься с гор живыми!

В толпе вновь поднялся шум. Я жалостливо взглянул на капитана королевской гвардии; он выглядел до боли растерянным и оскорбленным. Минерва не считалась с его мнением, не взирая ни на пост капитана, ни на статус сводного брата, но таинственный советник стоял за её спиной так, будто знал больше, чем она сама; в его фигуре было столько уверенности, словно это он правил страной и тысячами жизней. Всем своим видом он насмехался над Кидо; по крайней мере, раненой душе капитана так казалось.