— Мяу! — панически-истеричное проникло в самую мою душу, а я ощутила прикосновение чего-то мягкого к ноге.

Кот!?

Не знаю почему, но я была уверенной, что это тот раненый кот, которого подлечили мы с Даной. Да его же точно раздавит в лепешку!

Ну все, это последняя капля! Ни император драконов, ни сам Всевидящий не имеет права пренебрегать трудом моих пациентов и угрожать моему коту!

Я вскинула руки вверх и развела ими в стороны, вдоволь зачерпнув силы Арденса — пусть простит мне, но все же это его отец первым начал — и вокруг меня образовалось мощное магическое поле, подобное тому, что демонстрировал Багратион.

Стоило мне это сделать, как дракон тут же свернул свою силу, отчего мое поле взметнулось далеко за пределы комнаты, а я едва не упала.

— Как интересно, даже потрясающе… Сила Арденса. Признаюсь, когда сын сообщил, что ты можешь использовать его силу, мне представлялось все более скромным, — задумчиво сказал Багратион, обращаясь словно к самому себе.

И это все!? Да он едва все здание не разрушил, и даже не пытается это как-то объяснить!?

Я сжала кулаки, пытаясь унять свой гнев, да как раз в это время вернулся диагност с полным отчетом — и ярость мою как ветром сдуло. Отчет был… тоже интересными и даже потрясающими, но в плохом смысле. Да уж, будь я на месте Багратиона, тоже бы подозрительно относилась ко всем вокруг. Вот только в этот раз я придержала язык за зубами, остерегаясь выдавать свою осведомленность о состоянии здоровья императора.

— Что ж, — продолжил Багратион, — ты тесно знаешь Арденса и, будучи целителем, вполне могла определить во мне его отца. Возможно, это и к лучшему — не придется играть театр одного актера.

Говоря это, Его Величество небрежным взмахом руки убрал черный туман, скрывающий его лицо… чтобы продемонстрировать мне очередную маску. Медальон Луизы был все еще не полностью заряжен, поэтому на доли секунды я увидела вполне здоровый облик мужчины, который был результатом ментальной магии. Потом же мне открылся его истинный, плачевный вид: кожа императора была желтовато-бледной, тонкой; лицо же имело резкие, заостренные формы, вокруг глаз залегли синие круги, склера в глазах также имела желтоватый оттенок. В общем, имея данные диагноста, ничего другого я и не ожидала. И в этот раз я снова приложила все усилия, чтобы император верил, что я вижу лишь маску здорового человека, которую он хотел мне продемонстрировать.

— Ваше Императорское Величество, — я была сама учтивость, словно это не меня с котом его магией едва не раздавило в котлету пару минут назад, — могу предположить, что вы удостоили меня вниманием, желая получить анонимную целительскую помощь…

— Мне не надо ничья помощь, девочка, — грубо перебил меня монарх. Потом же снова заговорил неспешным тихим голосом: — Леди Анна, не буду скрывать, что единственная цель моего визита к вам — личное знакомство. Меня немало заинтересовала ваша персона, особенно ввиду вашей роли в последних событиях межгосударственного значения и обстоятельствах, при которых вы попали к нам в страну. Я изучил ваш психологический портрет из вашего личного дела в Королевской академии магии, а пять минут назад мои люди принесли мне отчет вашего первого дня в нашей Академии. И что же я наблюдаю — полное несоответствие. Страсть к целительству — вот, пожалуй, все, что объединяет вас с той девочкой из Араты. Но вы действительно леди Чаус, ваше родовое сходство очень заметно, да и этот юный камышовый кот появился неспроста — это наверняка знак.

Мы с Его Величеством одновременно повернули голову к окну, возле которого устроился мой пушистый знакомый. Теперь он лениво наблюдал за голубями, демонстративно отвернув от нас голову, давая понять, что толстые птицы интересуют его гораздо больше, чем мы.

Я же снова почувствовала себя чрезвычайно глупо, ведь приняла его за простого особо крупного кота, не опознала в нем животное, в честь которого, как я сегодня узнала, назван мой род. А вот император не только узнал чауса, но и усмотрел в этом какой-то знак.

— Итак, подведем итоги, — Багратион говорил, продолжая смотреть на кота. — За первый день в столице вы, леди Анна, умудрились положить начало новой моде среди спудеев, обзавелись гениальным учителем — это я о мистере Боурмане, а также преданной ученицей — это я мистрес Диниэле Загорской говорю, — тут император сделал паузу, позволяя мне осознать, что Дана является частью императорского рода, чему я несказанно удивилась, — возобновили работу лечебницы, завели связи в теневых кругах нашего славного города, обзавелись собственным котом, познакомились с императором, при этом раскрыв мое инкогнито путем использования неизвестной магии, чем вполне заслужили на смертную казнь, улови я в вас хоть малейшую угрозу… Плодотворный день, надо сказать. А еще вы используете магию моего сына, легко, как дышите и, предполагаю, именно вы в ответе за жизнь принца Феликса, не так ли?

Я судорожно вспомнила, что Арденс ведь не упоминал имя отца в числе людей, посвященных в тайну местонахождения Феликса. И все же отнекиваться и лгать императору, как и игнорировать прямой его вопрос, было чревато еще одной смертной казнью, так что я решила незамысловато послать его… к Арденсу:

— Со всем уважением, Ваше Императорское Величество, но дела принца Феликса — это вопрос внешней безопасности Загорья, коим заведует ваш сын.

— О, мистрес Чаус, — Багратион повернулся ко мне и приподнял руки, — я не собираюсь устраивать вам допрос. Арденс, руководствуясь своими не ведомыми мне мотивами, не посчитал нужным посвящать меня в сию тайну. Но у меня есть своя голова и я могу обо всем догадаться и сам. Однако учтите, леди, что раз я догадался, то и другие на это способны. Только им догадок будет недостаточно и они придут за доказательствами. Что ж, не смею больше отягощать ваш вечер своим присутствием, у вас, должны быть, свои планы. Не удивлюсь, если вы и на Отбор еще решите заглянуть. Увидимся на балу в честь Дня прощания с зимой — он у нас, в отличие от Королевской академии магии в Арате, проходит точно по календарю, — император вдруг подмигнул мне и, не дожидаясь моего реверанса, решительно открыл дверь.

Я же зажмурилась, сжала кулаки и облизала пересохшие губы. Сейчас я, возможно, заработаю еще одно смертельное наказание, только на этот раз вполне реальное. Однако я не могла отпустить отца Арденса, не могла промолчать.

— Не увидимся, — прошептала негромко, но достаточно, чтобы Багратион услышал.

— Что ты сказала? — дракон задержался в дверях.

Я снова сглотнула и произнесла отчетливо:

— Не увидимся, Ваше Императорское Величество.

— И почему же? — император плавно развернулся ко мне.

— Потому что до Бала прощания с зимой целый месяц, — сказала, смотря на кончики сапог монарха.

— И? — Багратион нетерпеливо приподнял бровь, раздраженный тем, что из меня приходится вытаскивать каждое слово.

Тогда я наконец набралась смелости и взглянула ему в глаза:

— А вам осталось жить недели три.

Я замерла, ожидая настоящего гневного шторма, но Багратион лишь смотрел на меня внимательно, испытывающе, при этом что-то напряженно обдумывая.

— Прекрасно! — выдал он наконец и счастливо улыбнулся.

Да что б его! Это все мужчины такие или только этой семьи — костьми лягут, до смерти себя изведут, а помощи не попросят!?

— То есть вы знаете, что вместо завтрака, обеда и ужина поглощаете какой-то яд, что вашей печени вскоре не хватит даже для фуа-гра для гнома, но это вас нисколечко не смущает!? Или у вас нет толковых целителей!? — и тут меня осенило. — Вы им не доверяете, не знаете, кому можно верить, в этом дело? Почему же вы не обратились к другим врачам?

— Это спугнет отравителя.

— Но должны же быть надежные! Мистер Боурман точно…

— Нет, девочка! Ты здесь лишь день, — снова взвинтился император, поглаживая свой подбородок. Идеально выбритый подбородок, без следа даже корня волос… — Так что не смей…

— Мистер Боурман сжег вам когда-то бороду, и вы поэтому отказываетесь от помощи лучшего целителя вашей страны!? — я едва удержалась, чтобы не обозвать императора злопамятным мальчишкой.