— От тебя, ведьма, парша по полю пошла! От тебя! А ну лезь сюда!

Пьяный крестьянин весьма приличного вида (у него даже сапоги были!) ударил пудовым кулачищем по дереву. Зоряна вскрикнула, но тут же взяла себя в руки и, свесившись вниз, показала мужчине пистолет.

— Если вы не прекратите портить имущество стардов вен Силь и Метеорологического института, я буду вынуждена выстрелить! Имейте это ввиду! Я хорошо стреляю!

— Выдеру, суку! — взревел… кажется, сын старосты одной из соседних деревень. — Выдеру и отдеру! Дона! Никакая ты не дона, шалава в штанах! Батьку стращают, а это ты, ты, тварь, попортила урожай! У, приехала, бесстыжая бля…

Стилет просвистел у правого уха крестьянина и вошел в дерево, как в масло.

— Любезный, дона Добре — гостья стардов. Советую вам убраться отсюда как можно быстрее, если вы не хотите проблем.

Мужчина с сомнением посмотрел на вышку. Вадим тоже. Зоряна стояла на краю, в широких штанах, хорошо подчеркивающих талию, то ли от работы, то ли в пылу "переговоров", завязки на вороте ее рубашки ослабли, и в вырезе хорошо была видна загорелая женская шея. Всего лишь шея, но это будило воображение, заставляло скользнуть взглядом ниже…

Зря Вадим поссорился с той служаночкой. Ладно, найдет другую. Но теперь стало понятно, отчего мужик спьяну такой концерт устроил. Вадим тоже подумал, что было бы неплохо залезть наверх и…

— Пшел вон! — рыкнул вен зло, и крестьянин, наконец опомнившись, поплелся прочь, испуганно оглядываясь на поигрывающего вторым стилетом аристократа. Зоряна тут же скрылась с глаз, то ли побежав проверять целостность прибора, то ли не желая показывать эмоции.

— Эй, дона? Вы там живы?

Сверху донеслось возмущенное:

— Конечно!

— Испугались?

Вадиму тут же помахали пистолетом.

— Еще чего! Я бы прекрасно справилась и без вас! Все в порядке!

— Не сомневаюсь! Я вообще исключительно бесполезен! Но может вы соизволите составить мне компанию в небольшой конной прогулке?

На несколько секунд воцарилась тишина, потом дрогнувший голос сообщил:

— У меня еще дела.

Вадим скрипнул зубами. Идиотка!

— Да? Жаль! А я хотел посоветоваться с вами по поводу артефакта, который нашел в лесу. Вдруг он имеет отношение к изменениям погоды?

Наверху что-то пискнуло, зашуршали какие-то листы, взволнованный голос торопливо произнес:

— Я уже почти закончила! Секунду! Сейчас спущусь!

Вадим победно улыбнулся.

Зоряна спускалась вниз с очень независимым видом, но жилка на ее шее билась быстро-быстро, а ноги постоянно соскальзывали с опор, благо она крепко держалась за перекладины руками. Вадиму так и хотелось самому сдернуть ее оттуда, но он даже не спрыгнул с коня. Если дона хочет независимости — пожалуйста. Это ее выбор.

— Испугались? — спросил Вадим, наблюдая, как покрасневшая девушка отряхивает брюки и торопливо завязывает ворот рубашки. Или у женщин это зовется блузка? Зоряна тут же выпрямилась и воинственно взмахнула пистолетом

— Ничуть! Я сама напугаю, кого хочешь! Вы знаете! — добавила она веско. Вадим не разрешил себе рассмеяться. Если слезы торопливо стерты рукавом — это не значит, что глаза перестали быть красными, а на рукаве не осталось мокрого пятна.

— О, не смею спорить. Отвязывайте вашу лошадь, она уже всю траву вокруг этой вышки объела! Вы ее хоть поили? Или решили, что ее жажду утолит эта несчастная лужа, в которой даже муха не утонет?

Зоряна, нервно распутывающая поводья, покраснела еще больше.

— Мы только недавно приехали, — попыталась оправдаться она, но как-то неуверенно. И тут же спросила: — Вы думаете, ее мучает жажда?

— Главное, чтобы ВЫ думали о вверенном вам животном! Вы же умеете думать хоть иногда?

Ну же, бестия! Огрызнись! Неужели слова глупого мужичья для тебя настолько значимы? Или… ты слышала подобное слишком часто? Не один ведь Вадим вен Борз предлагал тебе вечерние "шахматы", верно? И что говорили те, кому ты все-таки отказала? И… только ли говорили?

— Беру пример с вас. Вы тоже делаете это не столь часто.

Огрызнулась, но вяло, словно для галочки. Вскочила в седло, тряхнула головой, убирая со лба пряди потускневших волос.

— Вы говорили про артефакт.

Вадим подъехал ближе, с удовольствием рассматривая сидящую по-мужски девушку и с неудовольствием — выражение ее лица.

— Вот, — он протянул ей самую безобидную свою находку. — Изучите на досуге?

Тонкие пальцы вцепились в его кисть.

— Кусочек клейма видите? Это артефакт времен борьбы с Неживыми! Ему несколько столетий! Вот знак сделан оранжевой краской — значит, предмет точно не боевого назначения. Видны только три символа, но два из них отзеркаливают друг друга. Нет, это не погодный артефакт. Скорее попытка установить связь с потусторонним миром или Темной стороной, или что-то подобное. Где вы его нашли?

— В лесу, — честно ответил вен. — Но раз он не имеет отношения к делу, могу ли я вас попросить, чтобы вы не рассказывали о моей находке венам Силь? Боюсь, они не одобрят моего копания в их землях.

Лошадь нетерпеливо переступила с ноги на ногу, пальцы Зоряны соскользнули с ладони Вадима.

— Конечно, — откликнулась дона Добре. — Но разве в этом есть что-то плохое? Вы же его не украли!

— Нет, но люди порой превратно толкуют самые простые вещи.

Зоряна замерла. Потом кивнула.

— Да. Бывает.

И больше не сказала ни слова до самого Малахитового дома.

*Что это за порождение — распространенная поговорка, появившаяся во времена, когда на Континенте в результате человеческого и природного факторов расплодилось множество всякой враждебной человеку флоры и фауны. Можно приравнять к "что это за фрукт", "что это за крендель" и т. д..

Либена стояла у окна, в очередной раз перечитывая короткое нервное письмо. "Скоро буду", "самой короткой дорогой", "чувствую себя сволочью, лечу". Слава Отцу, с Чеславом все в порядке! Он скоро приедет и разгонит холод и тьму, навечно поселившиеся в этих стенах. Малахитовый дом хоть и был полностью переделан после "пожара", но она все равно ощущала себя здесь, как в ловушке. И если бы не Лав, то давно бы продала поместье и уехала куда-нибудь на север. Нет, на восток, там легче затеряться. Но Чеслава с этим место связывало слишком много хорошего, памятного. Грешно рвать такую нить, от разрыва останется глубокая рана. Правда и от того, что они здесь остаются, тоже кровоточат старые рубцы. Да и должность старда просто так с себя не скинешь — это же поручение от господаря следить за определенными территориями. Жаль, что они привязаны к этому проклятому куску земли невидимой цепью, словно слишком строптивые псы. Уехать бы. Да куда? К венам Борне? Нет, к родителям ей дорога заказана.

…

— Либена? Смотри, Лада, там Либена или мне показалось?

— Да нет, просто похожая женщина! Ты посмотри какая она кособокая! А цвет волос? Нет, это точно не Либа!

— Может подойти?

— И опозориться? С ней мужчина! И мы с ним не представлены друг другу. А если она окажется незнакомкой — а я в этом уверена, — мы будем выглядеть дурами, не знающими элементарных правил приличий!

— Ну ладно…

Ей тогда хотелось вырвать у вена Силь свою руку, бросится к сестрам Лим, сказать, что на самом деле… Алий посмотрел на нее своими странными глазами — горячими и холодными одновременно, и она споткнулась. Он осторожно поддержал ее и укоризненно произнес:

— Устала? Надо было сказать. Зайдем в чайную "Восточный аромат"?

Она посмотрела на красную вывеску, обещавшую гостям все сладости мира, и подумала, что еще мгновение и ее стошнит…

Чужие голоса разорвали воспоминание в клочья, словно старый намокший холст. Лишь во рту остался привкус крови, как привет из прошлого. Наверно, Либена случайно закусила губу — забывшись, слишком сильно.