Из-под второй двери справа легла полоса света. Довольно яркого. Скорее всего, там убирался кто-то из служанок. Лучше было, конечно, спросить, куда идти, чтобы не попасть в неприятную ситуацию и не выставить себя в неприглядном свете. Она не собирается уподобляться вену Борз и рыскать по чужому дому в поисках непонятно чего! Хватит того, что она была вынуждена помогать ему вынести картину из подвала, иначе он собирался вырезать портрет из рамы стилетом, словно дикий степняк!

Зоряна толкнула дверь.

— Простите за беспокойство…

Глаза. Это было первое, что она увидела. Большие желтые глаза с вертикальным черным зрачком. На бледном девичьем лице. Или лицо ей померещилось? Да и желтые ли? Тьма расплылась, заполняя радужку, посмотрела Зоряне в самую душу.

— Как интересно! У одного боль своя, у другой чужая, да ставшая своей. Смотри, темная сторона близко! Тебе ли туда идти? С таким-то камнем в душе, как заскорузлая ненависть? Не вернешься ведь. Попадешь. Утонешь в вечных сумерках безвременья. Нет, не вернешься!

Ночь была мраком. Мрак был воздухом. Зоряна дышала им, и он растекался по телу вместе с каждым толчком крови. Лишь желтые глаза-огни светились во тьме, словно прибрежный маяк в шторм. И не глаза то вовсе, а звезды. Или огни костров? И ведь не выйти к ним, не согреться. Некому согреть. За спиной — лишь череда презрительных улыбок и недомолвок. Все, что остается — идти среди режущего словно острые клинки шепота вперед. Всегда — вперед. С гордо поднятой головой. Потому что ей завещали жить за двоих. Троих. И она — выживет. А если получится — то изрядно попортит кое-кому оплаченное чужими слезами благополучие. Если бы только выпал шанс!

— Ох, тяжел камень, тяжел. На дно тянет. Но и тебе дорога найдется. От костра к костру всегда тянется тропка, хоженая или нехоженая. Сама на перекрестье станешь, сама решишь, кого хоронить. Невеста без жениха, вдова без мужа. Злая девочка с горячим сердцем. Ошибешься — не тебе платить. Но и камень твой с тобой навеки останется. К золотому подолу грязь наговорная не липнет, зато собственную можно выдать за кружевной узор… У каждого свое золото, верно? Думай, думай, добрая-злая девочка с запечатанным сердцем. Лови сны-сказки, пиши письма, слушай, говори, смотри. Думай…

Тьма шептала. Тьма пела. Тьма баюкала. И Зоряна падала в эту тьму, гостеприимно распахнувшую объятья, словно в бесконечную пропасть. И совсем не думала, сможет ли она взлететь или ей суждено разбиться.