Алина снова возмутилась:

– Вы, конечно, извините, Элеонора, но, если это всё, мы пойдём. Завтра новое испытание, а значит нужно хорошо отдохнуть.

– Волчица защищает волка, – княгиня усмехнулась. – Так и должно быть. Идите конечно. Но, к слову, завтра испытание для девушек. За Марка ты зря беспокоишься.

– Хоть что-то радует, – Алина поднялась и помогла встать мне. – А что за испытания?

Я знал этот голос, косящий под святую наивность. Алина намеренно прикидывались такой, чтоб выведать побольше, но львица подобные уловки знает.

– Увидишь, девочка. Проходить испытание придётся в одиночку. Сноровки хватит?

– Если нужно будет летать, то вряд ли, – отозвалась Алина со вздохом. – Спасибо за вечер. Мы пойдём.

Я и сам не понял, как оказался на площадке с облаками.

– И как назад? Только не говори, что прыгать.

Я выдавил улыбку и, приобняв её шагнул вперёд, к самому краю. Под ногами начало материализоваться облако, и мы сели. По телу разливалась слабость и я, позволив себе, пожалуй, слишком много, ткнулся лбом в плечо Алины.

– Марик, не бери в голову, – она погладила меня по макушке. – Это просто галлюцинация. Ты не убьёшь свою семью. Я тоже видела и не поверила.

– Мне показали другое. Сперва идеальную картину, а потом то, что будет, если всё отнимут.

Ожидал, что Алина начнёт расспрашивать, но она погладила по волосам.

– Значит, мы сделаем так чтоб у тебя её никто не забрал, да? Как говорится: «предупреждён, значит вооружён». Всё будет хорошо, – подул ветерок, и она вздрогнула. – Если, конечно, мы не разобьёмся прямо сейчас.

Я обнял её и прижал к груди, как ребёнка. В памяти зазвучал голос сына. Проклятье, я даже не узнал, как его зовут. Да и важно ли это? Может прайд сделал мне одолжение, отделив реальность от иллюзии?

– Мы не разобьёмся. Знаешь… Я хочу задать сложный и неоднозначный вопрос. Но прежде, чем ответить, вспомни, что тебе сказали в шатре и всё, что случилось до этого.

– Да я помню, помню, – Алина махнула рукой. – Раз пообещала холодец, то приготовлю. Вернёмся домой и поставлю бульон варить.

– Ты выйдешь за меня замуж?

Алина моргнула.

– Что? – на лице появилась растерянная улыбка. – Если это из-за готовки то, честное слово, жениться необязательно. И ты ведь не пробовал. Вдруг не понравится?

– Знаю, мы знакомы всего ничего, но… как объяснить... Вот смотрю на тебя, чувствую, рядом и так легко. Как будто жил, пользуясь одним лёгким, а сейчас дышу в полную силу. Словно я тебя знал всегда, но отчего-то забыл, а теперь вспоминаю. Прости, – скрипнул зубами. – Это эгоистично и неправильно. Я пытался сдерживаться, отрицать, строить границы, но не выходит. Есть вещи, которые я не могу подавить, как бы не старался. Думаю, отец и Лё правы. То, что со мной происходит – последствия найденной истинной любви. Тебя.

Алина продолжала смотреть на меня округлившимися глазами. Будто думала, что я вот-вот добавлю: «ой, да шучу я. А ты поверила». В конце концов, она выдавила:

– Серьёзно? Но разве так бывает? Я... не знаю, что сказать, – приложила палец к губам. – Мне тоже с тобой хорошо. Так, что даже страшно. Потому что ты идеальный, – она опустила глаза. – Принц. Что ещё скажешь? И я хочу согласиться. Очень, но это серьёзно. Нужно хотя бы с родителями поговорить. Вдруг они будут против?

– Прости, я… Слишком много прошу, – стало стыдно. – Видишь, не такой уж я идеальный. Мунис был жесток к тебе, а я – символ неприятностей и потрясений. Пойму, если откажешь. Не хотел обременять тебя этой проблемой. Ты такая добрая и хорошая. Испугался, что если скажу, то будешь чувствовать себя ответственной за меня, но вот, посмотрел пару картинок и прощай сдержанность.

– Нет, – Алина едва не выкрикнула. – Я не отказываюсь. Я хочу этого. Очень, – она прижалась ко мне и вздохнула, будто признаваясь. – Просто кажется, это чтобы я не сбежала до конца соревнований. Я не сбегу, честно. – Алина подняла голову. – Манипуляция не нужна. А если всё правда, то... ух, – она прижалась ещё теснее и шепнула. – У меня голова от тебя кругом.

– Серьёзно? – казалось, мне послышалось. Чтобы окончательно убедиться, что она не шутит, я не придумал ничего лучше, как ляпнуть. – В видении я видел нашего сына. У него твои глаза. Звал тебя играть в футбол, но тебе мешал живот месяца так седьмого.

Алина покраснела, а после посмеялась.

– Это потому ты так отчаянно выл? Кажется, семейная жизнь тебе не понравилась. Уверен в предложении?

– Выл я, когда это отобрали. Так что да. Странно, понимаю. Я слышал, парни в Яви избегают таких тем, но в Мунисе иначе.

– Марик, – Алина прикрыла глаза и ресницы затрепетали, щекоча щёку. – Я согласна. Но прошу, давай поговорим с родителями, ладно?

– Конечно. Есть советы, как мне понравиться твоим, чтоб разрешили? Они ж видели меня один раз, и я вёл себя как придурок. Ещё и папа «помог».

– Мама сказала мне уже в тот вечер «смотри не упусти такого красавца», – Алина посмеялась. – Папа, да, скажет, что мы торопимся. Предложит присмотреться. Но разве не понимаешь? Не разрешить могут тебе, – она поджала губы. – Я – никто. А ты принц в обоих мирах. Да ещё и в невесты тебе прочили другую девушку.

– Львица что сказала? Никаких сомнений в себе, – посмеялся я, погладив Алину по щеке. – Я альфа и делаю что хочу. Зря переживаешь. На тебя в Мунисе каждый второй положил глаз. Отчасти ещё и поэтому я спешу. Вот, – сунул руку во внутренний карман и достал бархатистый мешочек. – Прости, фейерверки затащить на гору не успел. И да, всё очень быстро, но я хочу, чтобы оно было у тебя.

– Божечки, ты правда делаешь мне предложение? – Алина вытащила из мешочка кольцо и прикрыла рот ладонью. – Это сон? Не, я поняла галлюцинации от высоты. Потому что это слишком шикарно для правды, – она рассматривала кольцо. То ли любуясь, то ли боялась, что оно исчезнет. – С волком, серебряное. Ты где успел его найти?

– Семейная реликвия. Если согласишься его принять, то точно станешь одной из нас. В волка превращаться не надо, но, если случится что-то плохое, а меня не окажется рядом, у тебя будет возможность противостоять другому оборотню. Волкам оно не навредит, но остальным жми руку с осторожностью.

– Простым людям тоже нельзя? Снимать, когда я буду у родителей? – уточнила Алина, но сама с явным восхищением надела кольцо и теперь любовалась, как оно поблескивает на пальце.

– Нет, люди эффекта не заметят. Впрочем, если снова свалишься в яму, сдерживайся. Мама говорила, что нюх обостряется, слух, энергии очень много.

Не верится. Просто не могу в это поверить. Кольцо на её пальце! Я сейчас без облака полететь могу! В пекло серьёзность. Боялся больше.

– Ого, у твоей мамы тоже такой? – Алина выпрямилась. – Я гордая волчица. Берегись народ! – А после на её губах скользнула такая улыбка, что по коже разом побежали мурашки. – Тогда важный шаг нужно закрепить?

– Обязательно, – голос сам собой стал тише. – Уверена?

– Я соглашусь, но только при условии, что твои родные одобрят, – Алина посмотрела в глаза. – Семья – главное. И против них я не хочу заставлять тебя идти. Никогда не толкну на такие конфликты.

– Отца моего ты видела, он за с первого дня. Лё обидится, но примет. Вчера заходил свататься, – стало немного неловко, но не настолько, чтобы уступать. – Остальным ты нравишься, кому спорить? Осталось убедить твоих. И… я не тороплю, да. Скажут ждать, буду ждать. На правах парня-жениха.

– Я настолько не против, что нагло воспользуюсь ситуацией и наконец…, – Алина прикрыла глаза и, потянувшись ко мне, коснулась губ.

Кровь застучала в висках. Я будто оглох, ослеп и совсем потерялся в знаниях о самом себе. Подумалось, что про этот поцелуй я не смогу рассказать, но он стал ключом, ведущим к тому светлому будущему, где мы семья.

А ещё стало очевидно, что до этого момента я не представлял, что такое счастье.

Она обняла меня за шею, протягивая ближе. Осторожно обхватил губами её губы по очереди, пытаясь удержать остатки самоконтроля. Сложно. Тем более, что чувствую горячий язык, уверенно раскрывающий мои зубы. Да, мы уже целовались, когда её отравили, но тогда всё спонтанно и… я даже не спросил, нравится ли ей.