Как раз возле того самого огорода крутился мальчишка, может быть, лет этак пяти. Он ковырялся в земле, то и дело отправляя себе какую-нибудь находку в рот. Киган искренне надеялся, что это были не жуки.

— Эй, тебя как зовут? — повысив голос, проговорил Киган, выглядывая из-за забора.

Мальчик, тут же оторвавшись от своих дел, принялся искать говорящего глазами, то и дело потирая их тыльной стороной своих грязных, измазанных землей, ладошек.

— Кто-нибудь из взрослых есть сейчас дома? — продолжил жрец, между тем заметив, что калитка, ведущая внутрь, в общем-то и не заперта, а просто прижата балкой, чтоб ее ненароком не смог распахнуть сильный порыв ветра.

В этот раз ребенок заметил его. Он испуганно взглянул на незнакомца в изумрудной мантии, пытаясь узнать в нем кого-нибудь из друзей своей семьи. Но грозный вид чужака внушал ему лишь чувство неподдельного страха. Резко вскочив, он бросился в сторону дома, так и не дав жрецу нужных ответов.

— Да чтоб тебя.

Остановившись у калитки, Киган в нерешительности думал о том, можно ли ему самому отодвинуть ту балку и пройти внутрь. Ведь хватит и нескольких минут, чтобы задать все необходимые вопросы и оставить семейство Крагеров в покое.

В это время в доме послышался шум. Киган отчетливо услышал крики и детский плач, сопровождающийся звоном бьющегося о стены стекла. Решив, что внутри кому-нибудь может понадобиться помощь, жрец моментально открыл калитку и поспешил к двери.

— Успокой этого засранца, пока я его..!

— Мистер Крагер? — громко позвал Киган, предварительно постучав в дверь. — Мне нужно с вами поговорить! Я с магистериума.

На мгновение все затихло, были только слышны нечастые всхлипывания и звук двигающейся по полу мебели.

— Какого демона… Иди, проверь кто там. И давай-ка без фокусов!

Дверь слегка приоткрылась, на Кигана снизу-вверх смотрели два красных, как огонь, глаза.

— Ну чего встал! — вновь послышался грубый голос хозяина дома. — Скажи, что никого нет, пусть поищет другое занятие.

Отрицательно покачав головой и указав на забор, мальчик хотел было послушаться приказа, но Киган ловко поставил свою ногу на порог, не дав тем самым запереть засов до конца.

— Мне нужно поговорить с мистером Крагером.

Точно! Не с проста лицо этого ребенка показалось жрецу столь знакомым, именно его прилюдно выпороли на площади всего пару часов назад. По-хорошему ему бы отлеживаться несколько дней, а то свежие раны могут открыться, и тогда страшных, изуродованных шрамов шхуну точно не избежать.

— Ты еще и слышать перестал, ублюдок! — грубым движением руки, кто-то с силой оттолкнул ребенка в сторону, и перед Киганом, наконец, предстал глава этого несчастного семейства.

— Тебе чего? — от мужчины исходил резкий запах спирта и соленого пота, было также заметно, что он наспех натянул на себя рубаху, даже не позаботившись о том, чтобы правильно застегнуть ее.

А прямо за ним, взобравшись на кровать с ногами, прятался пятилетний мальчик, которого Киган видел до этого в огороде. Неподалеку от него ежилась худощавая девушка, прижимая к своей едва появившейся груди младенца, который жадно впивался в ее плоть зубами, но вряд ли находя там молоко. Девочка была слишком мала, чтобы быть чьей-то матерью, скорее всего забота о младшем братике или сестре была ей поручена от родителей, и теперь она всеми силами пыталась справиться с возложенной на нее обязанностью.

Теперь Киган заметил, что все эти дети были если не целиком, то в половину шхунами. Девочка имела на голове ярко выбеленную прядь волос, что наряду с красными глазами, придавало ей несколько чудной вид. Тот, кого так грубо оттолкнул от двери глава семейства, и вовсе не вызывал сомнений в своем происхождении, тогда как маленький поедатель жуков унаследовал только красные глаза, которые сделались еще краснее от того, что ему недавно пришлось заплакать.

— Господин жрец? — чуть опомнившись проговорил мужчина, вытирая слюни и крошки со рта. — Чем могу быть обязан?

— Я бы хотел зайти внутрь и поговорить, — ответил тот, смерив его надменным взглядом. — Можно?

— Д..да, да, конечно. Мы сегодня не ждали гостей. Знаете, эти дети, от них постоянно такой бардак.

«Да, не сомневаюсь, что к столь устоявшемуся запаху спирта причастны именно они», — иронично подумалось Кигану, перед тем, как он вошел внутрь.

— Ну чего расселись, лентяи! Быстро откройте окно и приготовьте мне и нашему гостю поесть! Салта, чтоб тебя, мне повторить дважды?

Девушка испуганно передала младенца своему пятилетнему брату и побежала исполнять строгий наказ отца. Тот, особо не понимая, что делать с проснувшимся ребенком, сунул ему в рот грязный палец, чтобы хоть как-то успокоить.

— Я не голоден, так что…

— Зато я голоден! Эти гаденыши разбудили меня еще с рассветом, им-то плевать, что я пол ночи корячусь на чертовой ферме. Им на все наплевать!

Киган заметил, что шхун, который все это время продолжал стоять у дверей, лишь ухмыльнулся словам отца, это не прошло незамеченным и у мистера Крагера.

— Поулыбайся мне еще тут! Навлек позор на всю нашу семью. Мало тебя высекли в этот раз, ой мало.

С этими словами он плюхнулся в кресло-качалку, что находилось недалеко от очага, Салта же незамедлительно поднесла гостю стул, предварительно протерев его сухой, не совсем чистой на вид, тряпкой. Вблизи девушка показалась еще младше, чем до этого, ей, может быть, лет четырнадцать, но не исключено, что ее настоящий возраст скрыт за нездоровой худобой и чрезмерной бледностью. Она с волнением посматривала на Кигана, прикрывая руками большой вырез на платье, благодаря которому Салта еще совсем недавно пыталась накормить малыша.

— Чего стоишь, глазки строишь? Ишь как разрумянилась!

— Но, папа, я… — попыталась было оправдаться та, но Крагер с силой ударил кулаком по столу.

— Закрой свой поганый рот! И при гостях более не смей!

— Все нормально, — тут же поспешил вмешаться жрец. — К двукровным данное правило не относится. Они вольны говорить, как и обычные люди.

— Все равно от нее не услышать ничего путного, — хмыкнул в ответ тот. — Дрянная кровь ее шлюхи-матери всегда найдет выход.

— Не смей оскорблять нашу маму! — мальчик, что стоял у дверей, гордо выпрямился.

Крагер смерил его уничтожительным взглядом.

— А то что? Опять возьмешься за нож?

— Если придется.

Обстановка в доме явно накалялась. Киган решил напомнить разъяренному мужчине о том, зачем он здесь.

— Ну, а я о чем говорил? Дурная кровь, — он махнул на младших детей рукой, приказывая им поиграть где-нибудь снаружи. — Юту не потеряйте на этот раз. А иначе я с вас шкуру спущу.

Салта успела сунуть им в руки по кусочку черного хлеба, наказав при этом ни в коем случае не кормить спящую сестренку.

— Сами прожуйте и только потом…

— Да поживее! У меня тут важная встреча.

Киган вздохнул. Потный мужчина, сидящий напротив него, внушал одно отвращение. Жрец лишь надеялся, что девушка у таверны была права, и что Крагер действительно может что-то знать о представителе магистериума, побывавшем в районе схвалей всего несколько недель назад.

Когда входная дверь, наконец, захлопнулась, лишь семенящая фигурка маленькой девушки у очага, могла приковать к себе в этом пустом доме взгляд. Отец семейства, самодовольно заправив рубашку в штаны и вытерев о нее свои вспотевшие ладони, теперь чуть заискивающе глядел на жреца, который так неожиданно смел нарушить его дневной сон.

— Ну так-с, господин жрец, чем я могу быть обязан?

— Перед этим, я думаю, мне следует представиться, — Киган, даже сидя на обычном деревянном стуле, выглядел довольно внушительно. — Я представитель магистериума, жрец высшего ранга и член Совета девяти, посвященного Иерихат-халом, меченый правом вершить правосудие и закон.

— Иер…чего? Честно сказать, я мало, что сейчас понял из вашей речи, господин жрец. Да и голова гудит, знаете ли, после всей этой ночной работы…