Двое, что до этого преспокойно сидели у костра, вдруг вскочили, подняв свои заточенные мечи.

— Ты за это ответишь, ублюдок! — у Филли же в руках оказался только охотничий нож, но даже с ним, он был уверен, будто бы в силах завалить этого наглого паренька. — Держи его!

Совершив несколько неудачных выпадов, Филли чуть не потерял равновесие, и сразу же поплатился за это отрубленной рукой. Он взвыл от резкой боли, проклиная шхуна различными словами, но вскоре бандит замолк. Кровь медленной струйкой текла из его рта, попадая прямиком на одежду. Варон с силой оттолкнул от себя его обмякшее тело.

— Черт тебя подери! — выругался один из разбойников, неумело замахнувшись мечом.

Шхун спрятался за дерево в последний момент, лезвие прошло по коре, срезав значительный кусок. Послышалось беспокойное ржание лошади. Обернувшись, Варон заметил, что это Йак пытается залезть на испуганную скотину, но от волнения он все никак не мог попасть ногой в стремя. Кто-то пустил стрелу.

Подняв с земли камень, Варон кинул его в ближайшего противника, а сам, что есть мочи рванул в сторону сбегающего разбойника. «Не в этот раз», — подумал он, но Йак в тот же момент, выхватив свой меч, со звоном отпарировал его удар. «А он что-то да умеет, в отличие от дурака Филли».

Их бой продолжался недолго. Кобыла то и дело лягалась, пытаясь попасть копытами в кого-нибудь из этих двоих. В какой-то момент у нее это почти получилось, но чья-то стрела вмиг пронзила ей шею, и лошадь, наполненная диким ржанием, тут же опустилась на землю.

— Целься лучше! Кретин! — послышался крик того самого разбойника, в которого Варон до этого попал камнем. Он держался за свою голову, пытаясь убрать с глаз налипшую кровь.

Йак, воспользовавшись временным замешательством, сумел оттолкнуть шхуна и рвануть в сторону, прячась за толстыми стволами деревьев.

— Черт! — Варон выругался, не зная, отправиться ли вслед за Йаком или же обезвредить того, другого, что с луком. Пару раз тот промахнулся, но когда-нибудь стрела точно сможет найти свою цель.

Чуть присев, юноша начал пробираться к лучнику. В темноте разбойник совсем потерял его из виду, испуганно озираясь на каждый шорох.

— Выходи, крысеныш! Потолкуем!

«Как бы ни так». Шхун до сих пор надеялся, что Тибольд, занятый своими делами, еще не обратил внимания на то, что трое людей из его лагеря мертвы. Если он покажется здесь, то и без того большой перевес в силе разбойников, возрастет еще на одного опасного воина.

— Он мне глаз, кажется, выбил, выбил мой чертов глаз! — вопил тот, кому посчастливилось принять головой брошенный Вароном камень.

— Заткнись, я ничего не сл…

Меч прошел не совсем плавно, как на то рассчитывал шхун. Видимо лезвие слегка затупилось либо же изначально это оружие использовалось больше для того, чтобы валяться в тени, чем для каких-нибудь реальных сражений. Варон подобрал лук.

Взмах огромной дубины промелькнул прямо подле него. Ничего не видя из-за спекшейся крови, одноглазый разбойник махал тяжелым оружием, пытаясь хоть как-нибудь задеть своего изворотливого противника. Пару раз у него это даже почти удалось, Варон и подумать не смел, что бы было, если б огромная деревянная булава опустилась-таки ему на голову.

— Убью! Мразь! Убью!!

Несколько раз мужчина споткнулся о тело своего же бывшего товарища. Он растоптал его почти что до неузнаваемости, в то время как Варон все продолжал упорно избегать тяжелых ударов.

После очередного замаха, разбойник опустил дубину на землю, будучи не в силах поднять ее вновь. Тут-то шхун и понял, что пора действовать. Так как его предыдущее оружие застряло в животе у бандита, ему ничего не оставалось, как воспользоваться луком и стрелами. Он решил, что воткнуть острие тому в глотку, будет намного эффективнее, чем стрелять с такого небольшого расстояния. Разбойник схватился за горло, захлебываясь своей собственной кровью. Дубина выпала из его ослабевших рук, а вскоре, прямо возле нее, растянулся и он сам.

Варон тяжело дышал. Он заметил, что его левое плечо истекает кровью, все-таки кто-то смог его ранить, несмотря на то, что юноша пытался этого всячески избежать. Но расслабляться было нельзя: Йак может и не сбежал вовсе, а теперь выжидает подходящего момента где-нибудь в кустах, да и еще и Тибольд…

Варон заметил, что к кострищу приближалась чья-то невысокая фигура, юноша попытался натянуть тетиву, но резкая боль в плече не дала ему этого сделать. Будто почувствовав опасность, фигура скрылась в темноте, мелкими шажками устремляясь в сторону леса. Может быть то была Греттель?

Варон поднял дубину, для одной руки ее вес был достаточно тяжелый, нужно срочно отыскать себе что-нибудь еще, пока…

— Только попробуй, — со стороны шатра, наконец, появился и сам Тибольд, прикрываясь обнаженным телом девушки. — Брось оружие, сейчас же, иначе я убью ее!

Варон сощурив глаза, пытался понять, кто это рядом с ним, и вскоре его худшие опасения подтвердились.

— Пожалуйста, не надо, — голос Греттель был едва слышен посреди шума полуночного леса.

Тибольд с силой схватил ее за волосы.

— Только пикни, стерва, — его нож скользнул по ее гладкой шее, после он опять обратился к шхуну. — Эй ты! Мне сколько раз повторять?! Или ты глухой?!

Если бы не боль в плече, Варон бы мог попытаться выстрелить в него из лука, в прошлом он был довольно метким стрелком и если проигрывал, то только своему другу Марло. Но сейчас обстоятельства были явно не на его стороне. Не сводя глаз с разбойника, Варон медленно опустил дубину на землю.

— Лук тоже, поживее! — Тибольд с опаской оглядывался по сторонам, он не до конца верил в то, что все эти убийства мог совершить только один человек.

Выйдя наружу, разбойник едва ли успел накинуть на себя плащ: видимо находясь в шатре, он был занят совершенно иными делами, и поэтому он не обратил внимания ни на крики, ни на весь прочий шум. Мало ли чем занимаются его люди после того, как откупорили целую дюжину бочек отменного вина.

Греттель хныкала, пытаясь прикрыть свое голое тело. Дурочка, будто сейчас это имеет значение.

— Теперь руки, я должен видеть твои руки!

Варон старался не показывать того, что он ранен. Он надеялся, что окружающая их темнота сумеет скрыть кровь на его плече. Тибольд же будто бы начал приходить в себя, страх и непонимание постепенно исчезли с его лица, а на их смену пришел гнев.

— Как ты смог высвободиться? Ты был связан, словно колбаса на рынке, — разбойник пнул мертвое тело перед собой, кажется это был тот, кого Варон сумел зарубить первым.

— Твои люди… Они сами меня развязали, — его голос дрожал, но скорее от напряжения, чем от страха. Юноша усиленно думал, как выбраться из сложившейся ситуации. Почему он сразу не направился к шатру главаря? Он мог бы застать того без оружия, абсолютно беспомощного и тут же убить.

— Они… Что? — Тибольд сплюнул на землю, дернув Греттель за волосы с такой силой, что она тут же вскрикнула от боли.

— Отпусти ее, — шхун начал осторожно приближаться к ним. — Тебе нужен я.

— Ты не прав, — лицо разбойника исказилось в усмешке. — Мне не нужен ни ты, ни эта вонючая девчонка. Мне нужны были мои люди, а ты убил их! — он слегка надавил на кинжал, так, что на шее у девушки выступила яркая струйка крови. — А ну, стой где стоишь, отребье!

Варон в тот же момент замер. От Тибольда его отделяло еще шагов двадцать, он никак не сможет спасти свою подругу, если не подойдет ближе. Если бы только можно было отвлечь этого разбойника.

— Ты ждал, — прошипел тот. — Ты выждал момент, когда мои люди напьются, когда я уйду позабавиться со своим новым трофеем. Очень умно, не поспоришь. Моя ошибка была в том, что я не убил тебя сразу.

Варон стоял, стиснув зубы. Он видел, как из-за приставленного к горлу ножа, Греттель боялась даже вдохнуть. Кто знает, что успел сделать с ней этот ублюдок, уведя в свой накрытый шатер.

— Хорул привез мне крыс, он решил подставить меня, — выражение лица Тибольда становилось все более безумным. — Как же я сразу не догадался. Гильдийский наемник шастает вокруг Эзимгарда. Думаешь я поверю, что ты просто так сюда забрел? Кто тебя нанял? Отвечай! Живо!