— У тебя что-то срочное? — коротко осведомился Трандуил, игнорируя то, насколько двусмысленно прозвучал вопрос Легандира.

— Ничего, что было бы важнее Мэритан Гиллета.

— Вам не о чем беспокоиться, Легандир. Владыка не нуждается в спасении от меня, — нарушила свое молчание эллет, насмешливо бросив пару фраз советнику. Поймав на себе взгляд, в котором проскользнула тень удивления, она выгнула бровь и насмешливо предложила: — хотя бы сделайте вид, что поверили моим словам.

Едва сдерживая рвущийся из груди смех, вызванный пронзительным взглядом синих глаз, она отвлеклась на то, чтобы жестом попросить виночерпия пополнить свой бокал. Когда слуга отошел от неё Легандир справился с замешательством и, как ни в чём не бывало, с долей гордости поинтересовался:

— Видели ли вы когда-нибудь столь же прекрасный Праздник Урожая?

— Да, — последовал незамедлительный ответ.

Удивленный тому, что Андунээль не понадобилось ни секунды на раздумье, что она даже не потрудилась сделать вид, будто задумалась, эллон с явным сомнением вскинул бровь.

— И где же? — в его голосе сквозила явная насмешка.

— Дома, — едва уловимо повела плечом Андунээль и отпила глоток вина.

Произнесённое с беспечной легкостью слово слетело с губ почти позабытыми звуками. Дабы заглушить в себе его болезненный отголосок, она выпила ещё.

— Разве не вы говорили, что в Лотлориэне не проводится официальное празднование Мэритан Гиллета? — не унимался Легандир. Ему казалось, что вот-вот и он поймает эллет на лжи или вытянет из неё нечто важное.

— Я не говорила о Лориэне, — понимающе улыбнулась Андунээль. — Я сказала о своём доме, — мягко пояснила она. — Там откуда я.

Залюбовавшись тем, как мягкий свет отражался от роскошного сапфира в перстне Легандира, она вспомнила, как колдовала в Праздник Урожая Мелиан. Наставница всегда отдавала предпочтение именно этим драгоценным камням. Словно звезды, заключенные в оправу из митрила, они сияли в её изящных украшениях, подчеркивая глубину глаз. Мелиан танцевала под сенью высоких деревьев, вплетая магию в песню, и Регион1 отвечал ей. Тысячи искр разлетались по лесу. Словно живые они сбивались в стайки, перелетали с места на место, едва ощутимо касались кожи теплом и таяли, соприкасаясь с огнем. Дориат был полон любовью майа. Эта любовь хранила их об многих бед, ограждала невидимой стеной от многих опасностей.

Вспоминая, как будучи совсем ещё юной и беспечной, она перепрыгивала через высокие костры и танцевала на широких полянах, Андунээль не заметила, как король переглянулся с советником. Не уловила интереса, вспыхнувшего в льдистых глазах Владыки и почти сразу же сменившей его тревоги, а так же хищной беззвучной усмешки Легандира.

— Может, вы расскажете о том, какого это было? — предложил советник, обращая на себя внимание эллет.

— Не думаю, что вам это будет интересно, — прекрасно зная, что он из кожи вон готов вылезти, чтобы узнать о ней больше, Андунээль ответила предельно вежливо, но так, чтобы у него не возникало желания продолжать расспросы.

Прежде чем Легандир что-либо возразил, Трандуил холодно усмехнулся, кривя уголок губ.

— Похоже, это мне стоит спросить, не мешаю ли я вам, — недовольно нахмурив брови, он отпил вина и со скучающим видом взболтнул его, наблюдая за тем, как оно тягуче скатывается со стенок бокала. Чтобы ни советник, ни целительница не заметили лукавого веселья в его взгляде, он помедлил, делая вид, будто недоволен.

— Простите, Владыка, — поспешно склонился в поклоне Легандир.

— Оставь нас, — небрежно отмахнулся от советника таур, едва уловимо поведя рукой.

Глядя в спину удаляющемуся из шатра эллону, Трандуил довольно улыбнулся. Он относился с долей уважения и привязанности к старому другу, но на этот раз не одобрял и не принимал принятой им линии поведения с целительницей. Уже после первых нескольких встреч можно было понять, что Андунээль не из тех, кто тушуется под чужим напором и легко обнажает свои мысли. Нет, эта эллет была готова к негативному отношению к себе и стойко встречала любые его проявления. Она прекрасно знала куда направляется, когда пересекала границу его владений. Так к чему было тратить время и силы на то, чтобы сломить её оборону? Легандир всегда был хитрым и мудрым советником и, учитывая сколько он находился на своей должности, странной казалась его тактика. Впрочем, возможно, так даже было лучше. На подобном фоне сдержанность короля выделалась в наиболее выгодном свете. Несколько брошенных вскользь улыбок, пара уступок, и Андунээль уже благодарно улыбается. Это было так просто.

Изящным, плавным движением набросив на плечи мантию, Трандуил поднялся из кресла. Взяв в левую руку витой посох, он через плечо обронил не то приказ, не то просьбу:

— Прогуляйтесь со мной по саду, брениль Андунээль.

Не глядя на эллет, он не видел, как она опустила голову в знак согласия. Но стоило сделать несколько шагов к выходу из шатра, как за спиной он различил тихий стук поставленного на стол бокала, а после легкую поступь Андунээль.

Неспешно ступая по изумрудной траве, Владыка направился в сторону от обозначенных свечами дорожек. Уходя от шумного веселья перебравших вина и охмелевших от красоты этой ночи подданных, он уводил вслед за собой молчаливую эльфийку.

— Вы ведь не были ещё в моем саду? — с сомнением спросил он, бросив мимолетный взгляд на спутницу.

— Нет, Владыка.

— Прекрасно… — задумчиво протянул король.

В этой задумчивости Андунээль различила легкое недовольство, но не могла понять что его вызвало. Вряд ли таура огорчило то, что она не стала изучать дворец и окружающую его территорию без его на то согласия. Неслышно делая глубокий вдох и медленный выдох, она убеждала себя не тревожиться попусту. Если король недоволен ею, то не преминет известить об этом сам.

Идя на полшага позади Трандуила, эллет ощущала на себе взгляды придворных. В них смешались недоумение, зависть, интерес, удивление, холодное равнодушие, презрение и отчетливая ненависть. Ничего светлого. Ничего, за что она могла бы опереться, если бы это вдруг понадобилось. С горечью Андунээль думала о том, что предпочла бы не видеть этого в эльфах. Предпочла бы не уметь различать эмоций и чувств внутри тех, кто не умел или не считал нужным закрываться. Многие знания — многие печали. Она запомнила однажды произнесенные наставницей слова. Вот только всю глубину их смысла осознала гораздо позже. Тогда, когда уже не могла ни изменить себя, ни помочь близким.

Украдкой посмотрев на таура, она задалась вопросом, мог ли он различать крупицы эмоций в подданных, и насколько глубоко внутрь он умел смотреть. Мог ли он сломить любой разум, подобно Пресветлой Госпоже?

О том, что Владыка завел её в самую уединенную часть сада, эллет поняла через пару минут, когда они, свернув налево от каменного фонтана, оказались на дорожке, по обеим сторонам которой ровными рядами росли высокие кусты жасмина. Усыпанные белоснежными ароматными цветами они переплетались ветвями над головой, создавая своеобразный живой коридор.

Здесь не было никого кроме них. В эти секунды Андунээль отчетливо осознала, что впервые осталась наедине с Владыкой. Без стражей у трона, готовых защитить короля ценой собственной жизни. Без слуг, которые могут в любой момент приблизиться, дабы угодить правителю. Без советника и прочих знатных Лордов и Леди.

Стоило ли ей опасаться оказанной чести? Стоило ли задуматься о том, что заставило его выбрать из всех прочих её компанию? Особенно в эту ночь.

— Вы немногословны, — с улыбкой на губах заметил он, замедляя шаг.

— Простите мне это, таур Трандуил, — улыбкой на улыбку ответила она.

Остановившись посередине зарослей жасмина, она потянулась на носочках и сорвала небольшую ветку. Под пристальным взглядом короля невозмутимо закрепила её в волосах и только после этого подняла глаза, посмев встретить его взгляд без тени трепета. Казалось, время остановилось. Перестало иметь значение. Позабывшие о мирквудцах, переставшие слышать музыку, льющуюся над садом, они стояли друг напротив друга и не думали отводить глаз. Целый мир застыл вокруг них.