Можно распыляться, изучая множество стилей — и добиться прогресса.

А можно не изобретать гипердвигатель и в совершенстве владеть тем, что уже изучил. Отполировать свой стиль, избавившись от всех возможных шероховатостей.

Шии-Чо, самая первая из известных форм фехтования проста в освоении. Именно поэтому многие ее забывают, как только появляется возможность изучить что-то новое.

Кит предпочел пойти другой дорогой. Лучшее — враг хорошего. Чем сложнее ты действуешь во время боя — тем больше шансов ошибиться.

Потому он предпочитал простой, хорошо известный стиль. Прекрасно осваиваемый.

И в опытных руках — смертельно опасный для врага.

Но черноволосая девица парировала все удары. Казалось, что противник тянет время.

Заманивает в ловушку, подумал Кит Фисто. Притворяется слабой, чтобы заставить его совершать ошибки.

Наутоланин прекратил атаку, отступил на несколько шагов и протянул щупальца Силы. И тут же почувствовал справа от себя могущественный, намеренно приглушенный отпечаток другого адепта Силы… Слишком могущественный, чтобы игнорировать его.

Союзник Оли Старстоун, двигался сквозь руины Храма, среди обломков былого великолепия, приближался к нему.

— Тоже почувствовал? — улыбнулась девочка. — Все кончено, магистр Фисто, Император победил. Сдавайтесь и сохраните жизнь

Посмотрев на десяток трупов вокруг — бойцов службы безопасности, Стражей Храма и Теней, которых бывший падаван прикончила, особо не напрягаясь. Лишь один из них был еще жив — Мо, которого она разделила на две части. Ноги болтранианина валялись где-то в противоположной части Вестибюля Храма — там, где белоснежный клинок девочки отделил их от туловища.

Сам же джедай-тень, поддерживая в себе жизнь одной лишь Силой, упрямо полз по направлению к последнему выжившему в Храме магистру и черноволосой девчонке, насмешливо взирающей на него.

Храм джедаев пал. Кит видел это своими глазами — всюду трупы клонов — каминоанских и арканианских. Множество убитых джедаев и падаванов — они погибли здесь, как только республиканская армия проломила стену и ворвалась внутрь. Потребовались все, кто мог держать меч, чтобы отбросить наступающих. И практически все из них погибли.

Сейчас в живых осталось не больше половины от общего числа тех, что приняли бой. Измотанные, измученные, они стягивались в Вестибюль, подгоняемые клонами Доугана. Некоторые шли сами, некоторых несли все те же клоны или их боевые товарищи.

Кит видел, как многочисленные отряды клонов выносят из недр Храма тысячи реликвий, упакованных в контейнеры. Всех их — и артефакты джедаев, и самих одаренных, под охраной отрядов клонов, грузят на корабли, которые затем взмывают в небо и исчезают в недрах огромного кинжалообразного корабля — флагмана Доугана.

Вывозилось все — обломки древних статуй, бережно складируемые в многочисленные ящики. Рукописи. Стеллажи Архива. Миллионы информационных кристаллов. Тренировочных дроидов. Различную рухлядь со складов — ту грузили в отдельные корабли и захваченный в Ангарах «Аккламатор».

Тысячи убитых и раненных клонов Доугана также отправлялись на борт корабля. Периметр охранения Храма, некогда раскинувшийся на весь округ, сейчас сжался до нескольких сотен метров вокруг самого здания. Кит видел, как многочисленные коридоры, ведущие к давно забытым помещениям, подрывались, как только оттуда выносили все, что представляло ценность. То есть все, что не было переработано в пыль.

И во многом имперским войскам помогли сами джедаи, заботливо упаковав многое из того, что теперь оказалось во власти предателей. От этого становилось грустно вдвойне. Они не только потеряли Храм. Орден повержен, и прибрав к рукам все его реликвии, Доуган лишал джедаев возможности восстановить его.

Даже Великий голокрон — и тот исчез в недрах огромного транспортника, доставившего на поверхность парочку бывших республиканских «Джагернаутов», блестевших свежей эмблемой Империи — той самой, которая красовалась на флагах корпусов клонов, что находились под командованием магистра-предателя.

Круг предателей ширился. Кит с болью взирал на Эйлу Секуру, которая, как и прочие твилеки-перебежчики, блуждала между отрядами юнлингов, подбадривая их и заверяя, что самое худшее уже позади. И самое страшное — те улыбались ей. Ей верили и десятки выживших падаванов и юнлингов с благодарностью принимали предложения присоединиться к Империи.

С того момента, как корабли Доугана вторглись на Корусант, прошло чуть больше суток. За это время убиты сотни джедаев — не клонами Доугана, но, какая теперь разница? Они давали клятву верности Республике, которая предала их.

Они предприняли отчаянный шаг — убить лидеров этого нападения. Но провалились. Еще час назад, решившись самостоятельно вмешаться в противостояние Старстоун с последними защитниками Храма, Кит почувствовал, что Цин Драллиг слился с Силой. А вместе с ним из Храма ушло ощущение безопасности и покоя. Теперь это просто холодные стены, ставшие последним прибежищем для последних джедаев.

Скоро их всех вывезут отсюда и казнят. Все это фарс — никому не нужны бывшие джедаи. Все эти обещания присоединения к Империи — лишь отговорка, чтобы минимизировать потери, которые у корпусов клонов Доугана и без того немаленькие. Наутоланин улыбнулся — хоть какая-то отрада. Армия Доугана здесь, на Корусанте, едва составляет хотя бы треть от того числа бойцов и техники, что высадились на поверхность. Корусантский гарнизон потрепал их как следует.

Даже тот факт, что часть арканианских клонов — судя по шевронам, ранее охранявшая штаб Первой Системной Армии — переметнулись на сторону противника, изрядно пострадав при прорыве окружения Храма, радовала его. А ведь Доуган мог заполучить целый легион новых солдат, превосходящих его собственные. И с помощью Камино мог клонировать их в огромных количествах. Сейчас же у него лишь пять или шесть арканианских клонов, возглавляемых каким-то лейтенантом, стерегущих гранд-моффа Трахту, тоже взятого в плен.

И посреди всего этого — он. Последний из магистров, в центре Вестибюля, сражается с падаваном, чьи силы превосходят его собственные в разы. Но у девчонки слишком мало опыта. Возможно, если он убьет ее — ситуация изменится. Воодушевление вернется к оставшимся джедаям. И они бросятся в последний бой — за Республику, которой клялись в верности. Это был бы прекрасный конец.

Но, чтобы хотя бы надежда на этот финал для Ордена стала явью, ему придется превзойти самого себя. Или погибнуть.

— Никогда, — уверенно заявил наутоланин, призывая Силу. Слишком бледную, тень прошлого великолепия. Он уповал на то, что ему хватит мастерства, чтобы победить девчонку. — Я не предам идеалы джедаев!

— И не нужно, — в поле зрения появилась фигура, в которой Кит с изумлением опознал самого Доугана. Тот выглядел измученным, его одежда представляла из себя лохмотья, поверх которых была наброшена неизменная черная мантия с серыми полосами на рукавах. — Джедаи будут жить. Не нужно приносить себя в жертву Фисто.

— Ты уничтожил Орден, — проскрежетал наутоланин.

— Не я, — бывший магистр мотнул головой. — Палпатин. Я сделал все, чтобы спасти остатки Ордена. Вы не смогли бы эвакуироваться, если б не мое вмешательство. Сейчас же, пусть и не все, но джедаи могут избежать гибели здесь. И реликвии и те, кто не пожелают присоединиться к Империи, будут доставлены на Дантуин.

— С чего мне тебе верить? — наутоланин отметил, что оружие Доугана висело у него на поясе. Его ученица тоже выключила свой меч.

— С того, что Цин Драллиг действием, а не словами доказал мне силу Светлой стороны, — тихо произнес Доуган. — И если раньше я относился к ней лишь как к закостенелому придатку, то сейчас… Светлая сторона Силы велика. Она имеет право жить. Я прибыл сюда, чтобы забрать себе все, что захочу, считая джедаев неумехами, которые проспали угрозу под носом. Это так, но лишь одна сторона медали. Мне сложно сформировать это словами, но… Поверь — от того, что я стану навязывать джедаям и прочим одаренным одну лишь Единую Силу, лучше никому не будет. Во что верить и чему служить — дело каждого. У Империи свои идеалы, у джедаев и ситов свои. Мы можем существовать без разрушительных конфликтов, но для этого должны приложить обоюдные усилия.