«Молотоглавы», как и прежде, принимали на себя всю тяжесть ярости противника, отсекая его корабли от наших эрзац-авианосцев и транспортного обоза, находившихся в тылу и вносящих свою посильную лепту в дело истребления сепаратистов стрельбой из турболазеров с дальних дистанций, да ротацией авиакрыла — давно принятая на вооружение тактика, снимающая с головных кораблей флота, связанных боем, опасность убирать защиту с собственных ангаров ради посадки и взлета истребителей. В первый год войны не так уж редки были случаи, когда во время этого процесса республиканский корабль мог схлопотать в незащищенный ангар торпеду, или дроид-истребитель с манией самоубийцы залетал летально поздороваться.

Так или иначе, но сражение пока что велось не в нашу пользу. Пусть мы и вывели из строя или уничтожили с десяток крупных кораблей противника, их все же было побольше нашего. И приходилось раз за разом, обрушивая на звездолеты противника энергетически-ракетно-торпедный огонь, отводить сразу по несколько эскадрилий для дозаправки и мелкого ремонта.

И так — добрых пятнадцать часов.

Наш флот уже лишился семи «Молотоглавов», безбожно измордованных противником до состояния «краше в гроб кладут». Потери в МЛА исчислялись сотнями, но благодаря тому, что их в ангарах было куда как больше положенного, определенный запас прочности у нас в этом плане имелся.

Выведение флагманского корабля сепаратистов из строя значительно облегчило нам задачу — отсутствие центрального командования свело тактику дроидов к самостоятельным действиям против скоординированных атак наших сил. Так, мало по малу, мы истребляли звездолеты дроидов — как передовой отряд, к исходу первых суток сражения превращенный в кладбище военной техники, так и небольшие отряды вражеских кораблей или вообще одиночные звездолеты, которые нет-нет, а нарушали кольцо блокады вокруг Селукамай, выходя за пределы секторов обстрела оборонительных платформ.

Даже с применением Силы я неимоверно устал. Как и все те, кто дрался в «Разбойной эскадрилии». Мы все ощущали желание поскорее закончить здесь, но у противника оставались целыми абсолютно все платформы, штурм которых в нынешней ситуации — это чистейшей воды самоубийство. Людям был нужен отдых.

И, собственно, вскоре придется сделать перерыв. Даже у дроидов есть предел прочности — чего говорить о клонах. Ведь и джедаи уже фактически клевали носом. Продолжим в том же темпе — и станем допускать фатальные ошибки.

— Проныры, — открыл я тактический канал связи, отводя истребитель в сторону после успешного истребления вражеской эскадрильи. — Отходим к «Духу Огня». Пора передохнуть.

В ответ раздался гомон десятка одобрительных возгласов. «Крестокрылы», заложив виражи и выпустив остатки кинетического боекомплекта в ближайший «Контос», выстроились позади меня.

— Адмирал Декланн, — связался я с командующим флотом. — Отводите людей и корабли к отметке два. Организуйте патрулирование места расположения флота и дайте людям отдохнуть.

— Да, сэр, — едва ворочая языком подтвердил получение приказа Ниал. — Сэр, на «Дух Огня» поступило шифрованное сообщение от адмирала Заарина. Помечено лично для вас. Ретранслируется через Нар-Шаддаа.

— О, как, — не особо-то удивился я. — Выходит хатты все же запустили первый образец. Переводите на мой истребитель.

— Как прикажете, сэр.

Крошечный голопроектор на приборной панели ожил, демонстрируя миниатюрную фигурку Деметриуса.

— Гранд-мофф. — он наклонил голову вперед в знак приветствия. — Ваше задание выполнено.

— Вы остановили продвижение Гривуса в глубь наших территорий? — Уточнил я.

— Всенепременно, — подтвердил тот. — Флот генерала разбит. Мы захватили два линкора класса «Барышник», еще на трех ведутся абордажные бои, но место сражения эти корабли точно не покинут. «Опустошение», флагман генерала Гривуса, скрылся — корабль значительно поврежден, в том числе, уничтожены все системы связи и основной гипердвигатель, большая часть артиллерии приведена в молчание.

— Так понимаю, остальной флот киборг просто бросил?

— Сразу же, как только понял, что один из «Доверителей II» намерен разобраться лично с ним, — усмехнулся мужчина. — Сейчас мы занимаемся уничтожением остатков его флота — более дюжины «Провидений» и «Бунтарей» еще сопротивляются, но их уничтожение — лишь вопрос времени.

— Наши потери? — на самом деле этот вопрос меня интересовал куда как больше.

Несмотря на низкое качество голограммы, нельзя было не заметить тень, появившуюся на лице офицера.

— Флоты адмиралов Вар и Ширано полностью уничтожены, — чуть дрогнувшим голосом произнес он. Память услужливо подсказала мне, что Деметриус приходился дальним родственником Илио Вару.

— Примите мои соболезнования, — мне действительно было жаль этих людей. И даже не по тому, что они погибли, выполняя свой долг — я за прошедший день лишился сразу трех адмиралов, посвященных в тонкости происходящего. Если так прикинуть, то кроме Декланна у меня вообще не осталось флотоводцев, которые бы знали о моей двойной игре. Обиднее всего то, что все трое погибли из-за моих просчетов. Кривз — ввиду ошибки планирования. Вар и Ширано — чтобы заткнуть дыру, образовавшуюся в нашем фронте. Фактически, последних я послал на верную смерть со всеми их людьми, втайне надеясь на то, что Деметриус успеет к ним на выручку с двумя мастодонтами. Тщетно. — Выжившие есть?

— Мы принимаем на борт флагманского «Доверителя II» всех спасшихся, — произнес Деметриус. — Также, к нам на борт переходят члены экипажа со второго дредноута.

— Он так сильно пострадал?

— Обоим кораблям сильно досталось, — признался адмирал. — Флагман Гривуса даже без ионного орудия — тот еще орешек. Даже с помощью сверхтяжелых турболазеров нам не удалось его уничтожить — а он в перестрелке просадил нам щиты и вывел из строя значительную часть артиллерии и двигателей. Второй дредноут… Двигатели отсутствуют — какой-то «Бунтарь» протаранил его корму. Гипердвигателем там теперь и не пахнет, реакторы идут вразнос. Повышается уровень радиации. Я приказал прекратить ремонтные работы и снять разумных с борта корабля. Мы направим туда дроидов-ремонтников, но гарантировать, что они успеют остановить реакторы и устранить рост критической массы, я не могу.

— Вы сделали очень многое, Деметриус, — попытался подсластить пилюлю я. — Если б у вас не получилось привести эти корабли — Гривус бы уже вырезал миры как нексу бант в загоне. Когда мы здесь закончим, то воздадим память адмиралам Вару, Кривзу и Ширано, а также всем, погибшим в этот день.

— Я хотел бы присутствовать на церемонии, — помявшись, озвучил просьбу офицер. — Понимаю, что это идет вразрез с моим текущим приказом — охранять Ротану, но..

— Разрешаю, Деметриус, — это меньшее что я сейчас могу для него сделать. — Оставайтесь пока в системе Ланник, чтобы предотвратить возможные новые прорывы противника. Ротана обладает достаточной защитой, чтобы в случае чего продержаться самостоятельно. Полковник Ромул Амерон сможет какое-то время справиться и без вас.

— Да, он достаточно компетентный офицер, — подтвердил адмирал. — По большей части то, что правление Ротаны выделило нам эти дредноуты — его заслуга. Он… Нашел точки соприкосновения с директором компании «Тяжелое машиностроение ротаны», Норой Пифел.

— Значит ли это, что переоборудование верфей и мастерских под новые образцы вооружения завершится быстрее запланированного срока? — поинтересовался я.

— Насколько мне известно, они уже завершены, — обрадовал меня Заарин. — Новые звездолеты меньше, хоть и дороже «Венаторов» и «Хищников», но их производство куда как проще. Модульная система сборки крупных кораблей, проповедуемая всеми подразделениями «Верфей Куата» сослужила нам хорошую службу — первые сто кораблей класса «Рассекатель» сойдут со стапелей через месяц. В последующем, госпожа Пифел заверяет, что срок сборки можно будет сократить до трех недель. Однако, она по-прежнему настаивает, что сокрытие информации о навигационных системах и центральном компьютере, которые отсутствуют на чертежах и спецификации кораблей, затрудняет процесс. Использование временных систем она считает нерентабельным.