В подобном построении — заходе на цель всей эскадрильей, не было ни логики, ни эффекта — когда дело касалось истребителей. Бомбардировщики, или как их ласково называли в «Дженте», с подачи гранд-моффа — «бобры», сомкнутым строем могли отбиться от наседающего противника. А для истребителей, какими бы устаревшими они ни были, это просто обуза.

Ну, раз сепаратистам так хочется, то ответ будет соответствующим.

— «Бритва»-лидер эскадрилье, попарная охота, — распорядился он, срывая свою машину, за которой следовал ведомый, в очередную фигуру среднего пилотажа.

Его жертвой стал крайний в построении «плащевидный». Джайг, до того ограничивший свое участие в бою повтором маневров ведущего, вдруг погнался за ним. Факир приготовился прикрывать ведомого. В этом весь смысл подобной охоты — атаковать выбранного противника по очереди. АИРам, у которых на корме теперь стояли не лазерные пушки, а скорострелки, не было особой нужды держать тылы — при необходимости стрелок мог угостить любого желающего прекрасной по кучности и меткости очередью.

Будущий кандидат в металлолом превратил разворот в горку, вознамерившись пострелять в корму противнику. Два лазера Джайга искромсали правую часть фюзеляжа «Плащевидного», заставив того кружиться вокруг оси. Факир, подгадав момент, добавил из собственных орудий, разорвав цель на части.

АИРы кружили вокруг сбившихся в кучу МЛА наемников, словно наштахи вокруг выпасков. Время от времени кто-нибудь нырял и угощал противника огнем. Друг в друга попасть было сложно, а если и прилетал подарочек от коллеги, оборудованным дефлекторами истребителям Республики было плевать. Зато мало-мальски прицельный выстрел мог серьезно покалечить любой из истребителей противника, а то и взорвать его.

Факир, сверившись с тактическим монитором, довольно улыбнулся.

Пока его пара дожевывала многострадальную эскадрилью противника, три других пары надкусывали куски от остальных эскадрилий. Последние четыре АИРа непрерывно охаживали их из пушек, попутно то и дело высаживая по одной-две протонные торпеды в многострадальный «Щедрый», лишенный гипердвигателя во время одновременного налета всей эскадрильи при первом «знакомстве». Толку от этого было маловато — зенитное вооружение фрегатов Банковского клана справлялось с четырьмя-восемью торпедами.

Главное для республиканских пилотов — выиграть время. На помощь уже шел крейсер класса «Молотоглав», который раскатает поделку Банковского клана по всей межзвездной пустоте.

Клон выстрелил наугад из лазерных орудий в гущу «Плащевидных», попал в один вражеский истребитель, и как раз наблюдал, как огонь пожирает «Плащевидный», когда тревожное блеяние астродроида заставило его обратить внимание на конкретный участок космоса.

Где во всей красе, блистая черно-серебристым корпусом, обтекаемыми обводами корпуса и строгой геометрией вертикальной носовой части, из гиперпространства вывалился «Молотоглав».

— Вот сейчас пойдет потеха, — присвистнул кто-то из пилотов.

И в самом деле — выпустив из ангара пару эскадрилий все тех же АИР-170, республиканский крейсер, выбрасывая излучение из своих массивных двигателей, неторопливо, почти вальяжно, принялся сближаться со своим оппонентом.

— Бритва-лидер эскадрилье, — открыл канал связи Факир. — У нас пара минут до подхода «конкурентов». Нужно собрать максимальный урожай.

Факир не любил делиться с кем-то своей законной добычей. Если б не этот хаттов фрегат, они бы сами разобрались с «Плащевидными». Но коммодор Отем не погладит по голове, если узнает, что в погоне за личным счетом «Бритвы» упустили более важную цель.

Так что, пусть на крейсере тоже испытают момент славы.

В силах Факира и его ребят уменьшить количество отметок на фюзеляже других эскадрилий. И, само собой, они этим шансом воспользуются по полной.

***

Здание Капитолия столицы Тахв, что на планете Кеш, поражало своим великолепием. Минимум металла, максимум древесины, стекла, камня.

В этом величественном сооружении чувствовалась Сила — могучая, яркая, ограненная тысячами умелых зодчих, как ювелир ограняет алмаз, превращая его в бриллиант.

И это буйство шло вразрез с моими первыми ощущениями в Храме джедаев, где от былого великолепия осталась лишь роскошная скорлупа, сердцевина которого выгнила за тысячелетия.

Я двигался по широким мощеным ступенькам главного входа, чувствуя сквозь Силу сотни обращенных на меня глаз. Кешири и люди, одаренные и обычные разумные — все они перешептывались между собой, стараясь найти ответ на вопрос, который никто из них задать так и не посмел.

Особых сантиментов мне разводить не хотелось. Галактика ждала моего возвращения, там каждую минуту продолжал цвести и пахнуть заговор ситов против меня. И расцветал бутон моего собственного Плана.

Нельзя пускать все на самотек.

Но и улететь отсюда, оставив на планете тысячи одаренных, я не имел права.

Сын был прав — здесь несметное число потенциальных рекрутов. Сила подсказывала мне, что среди них практически нет слабаков. У каждого — вполне себе уверенный средний потенциал в Силе, достаточный, чтобы противостоять орде джедаев. Да, такие люди нам нужны.

Я поднимался по широким ступеням, сопровождаемый ритмичным стуком собственной обуви о камни. В воздухе висела звенящая тишина, не нарушаемая даже следующей по моим пятам Ветт. Твилечка, облаченная в сексуальный обтягивающий комбинезон, с парочкой бластеров на бедрах, неслышно двигалась за мной след в след, готовая в любую минуту прикрыть спину.

Передо мной уже виднелись массивные ворота главного входа. И несколько охранников-кешири, вооруженные остроконечными пиками. Они пытались заступить мне дорогу, преградить путь, но кто они против меня? У меня есть дело внутри, а они — досадная помеха.

Вокруг меня возвышались многочисленные прекрасные здания, соединенные между собой навесными мостками, ровными улицами, устланными брусчаткой… Все это — безумно красиво, и лишний раз доказывает, насколько же трудолюбивы кешири.

Но пришел я сюда не для этого.

Словно Дарт Малгус перед началом нападения на Храм джедаев на Корусанте, я, осененный Светлой стороной, пришел сюда, чтобы нанести «визит вежливости» товарищам, которые однозначно уже мне не товарищи.

Ни одно правительство не согласится добровольно преклонить колени перед тем, кого видит в первый раз. На то и расчет.

Они чтят заветы своих предков — это хорошо.

И очень хотят вырваться с этого куска камня — что тоже хорошо. Не заметить «Черный властелин», парящий в стратосфере, и «Рассекатели» в атмосфере, деловито высаживающие три корпуса добровольцев, готовых в любой момент вырезать любой населенный пункт по одному моему указанию, жители Кеша просто не могли. Они же не слепые.

Охрана с большой настороженностью наблюдала за моим и Ветт приближением, о чем-то тихо переговариваясь между собой. Их позы выдавали высочайшее напряжение, а направленные в нашу сторону пики — готовность противостоять человеку в закрытой броне, лицевой маске с горизонтальным визором и наброшенным поверх защиты черным с серебром балахоне из тончайшей дорогостоящей ткани.

Они не знали, что делать — один из охранников сорвался с места, исчезнув под сводами Храма. Остальные, обступив нас полукругом, держали пики наперевес, явно намекая на то, что проход дальше запрещен.

— Кто вы такие? — спросил один из кешири, по-видимому, старший среди присутствующих.

— Дорогу бессмертному Императору Вечной Империи Закуул! — звонко и отчетливо крикнула Ветт. Впрочем, на стражу это произвело мало впечатления.

Зато в Силе…

Обернувшись, я к своему удовлетворению заметил, что на главной площади столицы, которую не так давно пересек, появилась огромная толпа. Кешири, люди, одаренные, неодаренные… Их были сотни, нет, даже тысяч. И все как один — с неугасающим интересом наблюдали за мной.

— Дальше прохода нет, — предупредил стражник. — Только по разрешению Высшего лорда!

— Вот пусть тащит сюда свою старую задницу и преклонит колени, — с наигранным пафосом произнесла Ветт.