Отсюда и крайняя бедность их расы.

Когда я работал в зоопитомнике "Экстрим", один из тамошних магов говорил, что несколько месяцев работал на Веге. Ничего конкретного я от него не услышал, кроме мрачных россказней о просто кошмарных условиях на планете и о жителях-дикарях, готовых втихую растерзать любого инопланетянина, попавшегося им на глаза.

Правда, этот маг точно такие же вещи говорил и об Арктуре, на котором он якобы работал после Веги, а также об Альтаире, Сириусе и многих других планетах галактики…

Ну что ж.

Сам я бывал мало где. А поэтому оставалось поверить магу на слово и без особой нужды на чужие планеты не лезть.

На своей бы разобраться.

Я аккуратно поправил на своей кровати подушку, убрал одеяло в сторону и со вздохом блаженства улегся, закинув ноги на спинку.

Конечно, если сравнивать мою нынешнюю работу с работой экскурсовода в зоопитомнике, то уставал я здесь несколько меньше. К тому же быть сыщиком мне нравилось гораздо больше, чем экскурсоводом сумасшедших экстремалов.

Не нравились мне другие вещи, а именно постоянные покушения, становящиеся с каждым разом все изощреннее. Слава Челию, пока достать меня неизвестным агрессорам не удалось (точнее, удалось не до конца). Но ведь им может и повезти когда-нибудь. Что тогда?

Я внимательно прислушался к своему сердцу, всякий раз начинавшему отчаянно колотиться при любой мысли о новом нападении, и вдруг удивился. Реакция на этот раз была гораздо слабее, нежели я ожидал. Словно бы я уже привык, или что-то в этом роде…

Ух!

Неужели можно привыкнуть к постоянным покушениям?! Вот уж не думал!

Я поскреб зачесавшуюся щеку и нахмурился. Нет. Сердце сердцем, но привыкать к покушениям что-то не хотелось. Совсем не хотелось. А значит, надо искоренять их источник!

Хорошо, что Челий с соратниками хочет этого не меньше моего. Раз координатор взялся за дело, успех должен прийти во что бы то ни стало. Ну а когда угроза покушений исчезнет, можно будет всерьез заняться сыскными делами…

Кстати, о сыскных делах.

Пора было уже подумать, как наиболее успешно провести завтрашнюю операцию. А посему я на время оставил мысли о своем здоровье и благополучии и сосредоточился на проблемах Споракса и его компании.

После магочаса напряженных раздумий вырисовалось примерно вот что.

Индастритаун по размеру Космотауну уступал значительно, да и назвать его городом можно было только с большой натяжкой, ибо жителей как таковых в нем не существовало. Население его составляли рабочие, трудящиеся на промышленных предприятиях, а также гомункулусы, выращиваемые там в специальных лабораториях и обучаемые для дальнейшей жизни на планете.

Совсем недавно Объединенный Совет принял закон о запрете использования гомункулусов в качестве бесплатной рабочей силы, сильно повысив уровень их прав по сравнению с правами людей. Это не понравилось многим влиятельным гражданам, считавшим гомункулусов в первую очередь обычными предметами обстановки, а уж затем живыми существами. Однако нежданная проблема возникла вовсе не из-за недовольных богачей. Вышло так, что гомункулусов вообще практически перестали использовать, предпочитая искусственным людям людей настоящих.

Почему так случилось?

Население Земли в последние годы неуклонно росло. Учебные учреждения в Бриджтауне также вырастали как на дрожжах, подготавливая специалистов для работы на заводах. И необходимость в искусственных людях, остро ощущаемая ранее, быстро уменьшалась.

Конечно, гомункулусов продолжали выращивать. Безволосые вытянутые головы и в Космотауне не были редкостью, не говоря об Индастритауне. Но работы для них, за исключением единичных случаев вроде вакансии продавца в "Подержанных артефактах", находилось мало.

Можно сказать, что тонущая компания Споракса оказалась одним из счастливых случаев для какой-то лаборатории по выращиванию гомункулусов. Ее питомцы временно были пристроены и получали стабильную зарплату. Однако для меня они могли создать некоторые проблемы.

Искусственные создания, как ни пытались некоторые считать их полновесными людьми, от человеческой расы отличались. Поговаривали, что все дело в обучающих программах лабораторий, однако лично я считал, что гомункулусы никогда не станут похожими на людей. Нечто чуждое проскальзывало в их манере общения и мышления. Даже взгляд у них был не такой, как у людей - вежливо-спокойный в любой, самой ненормальной ситуации.

И было еще кое-что.

Гомункулусы, уж не знаю почему, совсем не обладали способностями к использованию магии. Однако некоторые из них очень хорошо чувствовали, когда магию применял кто-то другой. Исследования, ранее проводившиеся Советом, точного радиуса чувствительности гомункулусов выявить не смогли.

А вот теперь представьте себе такую ситуацию.

Я, дабы пронюхать о проблемах компании, после проникновения на завод начинаю использовать там магию. Как поведут себя работающие на производстве гомункулусы? Скорее всего, сообщат кому надо, и я окажусь раскрыт.

Что отсюда следует? Только то, что использование магии придется ограничить максимально. Значит, и медальон невидимости, очень выручивший меня в первом деле, помочь мне не сможет, ибо излучает (по словам тех подозрительных деда с юношей, встретившихся мне в Порталах) весьма мощную энергию.

Мда.

Хорошо хоть, что плащ-невидимка, чудесным образом забытый Друидом, по-прежнему находился у меня. Его можно будет использовать, не боясь, что кто-то из гомункулусов почувствует энергетический всплеск.

Впрочем, я подозревал, что и обнаружить меня в нем любому среднему магу будет гораздо проще, чем после использования медальона. А то, что в компании по сбору бытовых приборов находятся маги, сомнению не подлежало никакому. И то, служат эти маги на благо компании или на благо таинственных разорительных сил, пока было не совсем ясно…

Ладно.

Собственно, осмотр предприятия Споракса мог ничего и не выявить. Сомнительно, что предполагаемые разорители скрывают улики на месте преступления. Но что ниточки тянутся оттуда, я почему-то не сомневался. Требовалось лишь немного везения, и заговор будет неминуемо раскрыт.

А посему…

Для лучшей работы мозговых извилин я принял сидячее положение и набросал в мыслях примерный план завтрашних действий.

Итак!

После внедрения на предприятие я некоторое время прохаживаюсь по комнатам вместе с основной группой осмотра, разговариваю с персоналом, а затем испаряюсь, используя плащ-невидимку и Бесшумные сапоги. После обследования всех укромных уголков завода я подслушиваю все, что можно подслушать из разговоров рабочих, и с уликами (или без них, как уж повезет) покидаю предприятие.

Конечно, просчитать все, полеживая на кровати, невозможно, поэтому в отдельных случаях наверняка придется действовать интуитивно. Ну что ж. Как говаривал мой учитель Просперо, лишь гибкий ум помог лысой обезьяне прожить без волос в суровой холодной реальности. Видимо, настала пора брать с обезьяны пример, деваться-то некуда…

Уф.

Напряженная мыслительная деятельность всегда пробуждала во мне сильный аппетит. С сожалением оставив удобную мягкую кровать, я побрел на кухню и занялся приготовлением обеда, для которого давно подошло время.

Магоконцентрат, так и не замененный сегодня на "нормальную" еду, уже разогревался в маговолновке, когда в дверь коротко постучали.

– Это Охира, - раздалось из-за двери раньше, чем я успел спросить. - Открывай.

Я открыл.

И первым делом увидел большую цветную коробку, исписанную странными значками, которую Охира держал в руках.

– Это что такое? - осторожно поинтересовался я.

– Обед, - невозмутимо произнес японец. - Выбрасывай свой магоконцентрат на помойку.

Он прошествовал на кухню и стал неспеша выкладывать на стол какие-то коробочки и бумажные тарелочки, наполненные разнообразным содержимым.