– Скорее ловил очередных мозгошмыгов, чтобы отправить на опыты, – с улыбкой парировал Гросвенор.

– Я слышала о твоём полете в космос, об этом писали в "Ежедневном Пророке", – продолжила Лавгуд. – Ты бы не отказался дать интервью "Придире"?

– Конечно, мисс Лавгуд, – со спокойствием ответил Ричард. – Я всегда открыт для прессы.

Луна порылась в своей лоскутной самодельной сумочке в стиле пэчворк и вооружилась блокнотом с карандашом.

– Тогда начнем, – не откладывая в долгий ящик, сказала она…

Луна начала засыпать Ричарда вопросами, на которые он вдумчиво отвечал.

Примерно через полчаса или около того Гермиона, по горло насытившись бесконечными вопросами Лавгуд, углубилась в "Учебник по математическому анализу" для первого класса старшей школы (одиннадцатого года обучения). Вскоре она вооружилась толстой тетрадью и ручкой, после чего приступила к решению задач.

Небо заволокло тучами. Чем дальше на север уходил поезд, тем сильней и сильней хлестал дождь. Небо было таким тёмным, а стёкла такими запотевшими, что среди дня горели лампы.

Ближе к полудню к ним заглянул кое-кто из друзей, в том числе Джастин Финч-Флетчли, Гарри Поттер, Рон Уизли, Падма и Парвати Патил. Поняв, что Ричи занят, они не задерживались.

"Хогвартс-Экспресс" наконец замедлил ход и остановился в непроглядной темноте на хогсмидской станции.

Лишь только двери поезда отворились, в небе грянул гром. Выходя из вагона, Гермиона поежилась. Ливень был так силён, что все склонили головы и зажмурились – струи стояли стеной и били с таким неистовством, будто над головами кто-то непрерывно опрокидывал бессчётное количество вёдер с ледяной водой.

Ричи поспешил наколдовать водоотталкивающие чары на себя и товарищей: сразу стало легче.

По традиции Хагрид переправлял первогодок в замок по воде через слегка обмелевшее озеро.

– О-о-о, и думать не хочу, каково это, пересекать озеро в такую погоду, – поёживаясь, произнесла Гермиона, когда они вместе с остальными брели вдоль тёмной платформы. Возле станции их поджидала сотня карет с фестралами, которые оставались невидимыми для большинства студентов.

– А вы заметили, что в этом году много первокурсников? – вопросила Луна.

– Я насчитал около сотни абитуриентов, что в два с половиной раза больше обычного, – спокойно ответил Ричард. – Этого и стоило ожидать, ведь волшебники, работающие на моих магических предприятиях, в большинстве своем люди семейные, среди них не редки многодетные семьи. Старшие дети продолжают ходить в те школы магии, в которые их зачислили изначально, а одиннадцатилетки пошли в Хогвартс. Вот преподавательскому составу будет сюрприз.

Ричи, Луна и Гермиона с превеликим удовольствием забрались в одну из карет. Дверь с треском захлопнулась, и несколькими минутами позже длинная вереница карет, грохоча и разбрызгивая грязь, покатила по дороге к замку Хогвартс.

– Даже не представляю, как будут размещать новых студентов в общежитиях, – заметила Гермиона. – Если даже всех распределят равномерно, то это по двадцать пять человек на факультет. А спальни рассчитаны на семь человек максимум.

– Хогвартс большой, – сказал Гросвенор, – так что наверняка найдут пару свободных спален на факультет. Другой вопрос в том, как будут вестись уроки у первого курса… По-хорошему в классе не должно быть больше тридцати-тридцати пяти учеников. Следовательно, нагрузка на профессоров возрастёт.

Гермиона прищурилась, её зрачки сузились и забегали, словно она разглядывала что-то на дисплее очков.

– Хм… – протянула Грейнджер. – Странно. От Хогсмида к Хогвартсу движется Барти Крауч. Зачем сотруднику министерства понадобилось навещать школу? Ричи, может он хочет увидеть тебя?

– Возможно…

Внутренне Ричард напрягся, но внешне этого не показал. Он мысленно вызвал текстовый интерфейс связи и быстро набрал сообщение, которое тут же отослал адресату:

Дядя, активируй в наручном артефакте режим информационного сокрытия! Ты светишься на всех волшебных картах как Барти Крауч!!!

Гермиона продолжала следить за картой. Она нахмурила лоб и сказала:

– Странно… Мистер Крауч пропал… Наверное, аппарировал.

Ричард ничего не ответил на это. Его губы чуть изогнулись в довольной улыбке. На его карте Барти Крауч продолжал отображаться, но с остальных искинов, карты Мародеров и аналогичных артефактов он должен был исчезнуть.

– О, Гермиона, – восхитилась Лавгуд, – у тебя открылся дар прорицания?!

– Эм… – смутилась Грейнджер. – Ну… Вроде того.

– Гермиона, а что ты для этого ела? – с любопытством продолжила Луна. – Наверняка сливы-цепеллины. Или тебя укусил садовый гном?

– Садовый гном? – с недоумением уставилась на блондинку Грейнджер.

– Папа говорил, – продолжила Луна, – что после укуса садового гнома у волшебника могут появиться особенные способности. Кто-то может научиться хорошо танцевать, кто-то выучит новый язык или научится говорить с птицами, животными. А у некоторых магов может прорезаться особый волшебный талант, например, дар к прорицаниям.

– Н-н-нет, – мотнула головой Гермиона, которой не нравился допрос со стороны студентки Равенкло. – Садовый гном меня не кусал.

– Точно? – слегка наклонила голову набок Луна. – Возможно, это произошло во сне… Ты не высовываешь ногу из-под одеяла?

– Точно нет! – с раздражением ответила Грейнджер.

Большой зал был, как всегда, великолепен и подготовлен для традиционного банкета по случаю начала семестра. Золотые кубки и тарелки мерцали в свете тысяч свечей, плавающих в воздухе над приборами. За четырьмя длинными столами факультетов расселись студенты, оживленно переговариваясь; на возвышении, по одну сторону пятого стола, лицом к ученикам, сидели преподаватели. Здесь, в зале, было гораздо теплее.

Ричард в компании пуффендуйцев, пройдя мимо слизеринцев и равенкловцев, уселся вместе с остальными за стол Пуффендуя рядом с Толстым Монахом – факультетским привидением. Толстый Монах, жемчужно-белый и полупрозрачный, сегодня вечером был одет в свою обычную коричневую рясу.

– Надеюсь, распределение не слишком затянется, – с надеждой произнёс Джастин Финч-Флетчли, принявшийся выжимать мантию. – Я уже так голоден, что готов съесть слона.

– Даже не надейся, Джастин, – отрицательно качнул головой Ричард.

– С чего бы распределению затянуться? – с удивлением вопросила Сьюзен Боунс.

– Увидите, – загадочно улыбнулся Ричард.

Гросвенор посмотрел на преподавательский стол. Там не хватало как минимум одного преподавателя. Место профессора Кетлберна занимала пожилая волшебница с короткими седыми волосами и острым подбородком. Место преподавателя по защите от темных искусств пустовало. Ещё не хватало Макгонагалл, но она сейчас должна заниматься первокурсниками.

В самом центре стола сидел Дамблдор – директор школы. Его длинные серебряные волосы и борода блестели в свете огней, а роскошная темно-зеленая мантия была расшита звездами и полумесяцами. Соединив концы длинных тонких пальцев и положив на них подбородок, словно уйдя мыслями куда-то очень далеко, он устремил взгляд в потолок, глядя сквозь свои очки-половинки. Потолок отображал все то, что в самом деле происходило в небе: там клубились черные и фиолетовые тучи и вместе с ударами грома снаружи по потолку огненно ветвились молнии.

– Когда же заведут эту мелочь? – простонал Джастин.

– Эй! – возмутился вихрастый Колин Криви. – Следи за языком, Джастин, я не посмотрю, что ты будущий лорд, и дам в глаз!

– За что?! – изумленно воскликнул Финч-Флетчли.

– Среди этой "мелюзги" мой брат, – насупился Колин.

– Действительно, – кивком подтвердил Ричард. – Надеюсь, Дэннис попадёт на наш факультет.

– Спасибо, Ричи! – широкая улыбка украсила лицо Колина. – Я тоже на это надеюсь.

Джастин замолк и устремил свой взор на двери Большого зала, которые отворились. В помещении воцарилась тишина. Профессор Макгонагалл провела длинную цепочку первогодков на возвышенную часть зала.