— Извини. Корсак согласился обучать меня всему, что связано с должностью капитана. Да и тебя ведь не так и просто вытянуть из машинного, — парировала я.

— Ну уж простите, что тоже нашёл себе увлечение, — съязвил он в ответ. — Надо же хоть где–то использовать знания из универа.

— Послушай, Лиум, — не выдержала я. — То, что случилось — не в нашей власти. Но это уже произошло, и либо мы будем раскисать, либо пойдём к своей цели. И посуди сам: разве возможность вернуть животных в этот мир не более выдающаяся, чем работа в почтовой службе? Разве родители не будут гордиться тобой в десятки раз больше, узнав об этом? Очнись, Лиум! Перед нами возможность, о которой целые поколения даже не мечтали!

— Не факт, что у нас получится.

— Конечно, получится! — уверенно заявила я. — Как же иначе?

Парень посмотрел на меня и хмыкнул.

— Твой оптимизм неизлечим.

— Знаю, я давно завела его в хроническую форму, — легко согласилась я, поправив снесенную ветром прядь. — И умрёт он вместе со мной.

— С твоими замашками, это может случиться довольно скоро…

— Ха, один мой друг так же говорил! — усмехнулась я. — Правда, там было «с нашими»…

Лиум удивлённо приподнял бровь.

— И что с ним сейчас?

Я тут же стушевалась, понимая, что сболтнула лишнего. «Рассветный путник» пагубно на меня влияет — я начинаю ненароком вспоминать прошлое, которое четыре года держала под замком. Дощатый пол оказался таким интересным, что я едва ли могла оторваться от его созерцания.

Ошибка, такая вопиющая ошибка!

Дав себе мысленную оплеуху, я всё же ответила:

— Он в порядке. Мы просто… давно не виделись, но у него всё прекрасно, десять из десяти, — точнее, я бы хотела в это верить, а Корсак не говорил ни о чём, разрушающем мою веру.

— И что же вас заставило не видеться? — сощурил глаза брюнет. — То же самое, что и с Корсаком?

Я выругалась про себя, и отвела глаза. Какую же гиблую тему я сама задела!

— О, конечно, — будто бы вспомнил друг. — Ты не можешь сказать.

— Прости… — только и выдала я, посмотрев на друга.

— Не извиняйся. Но я вижу, что ситуация с розыском тебя особо не заботит. Так скажи мне: почему? — спросил парень, внимательно глядя на меня. — Может, это связано с этим кораблём? Или с твоим прошлым: Хочешь, чтобы я доверился тебе и капитану, и поверил, что всё будет хорошо — ладно. Но тогда доверься хоть в чём–то и ты, и скажи: что связывает вас?

Я опустила глаза и закусила губу. Четыре года. Четыре года я хранила этот секрет вместе со всей историей прошлого. Четыре года я ограничивалась редкими посланиями, и то — лишь Корсаку. И теперь отдать, пусть даже частичку, столь бережно хранимой информации, было чудовищно сложно.

— Не можешь? — хмыкнул парень. — Так я и знал.

Он развернулся и ушёл прочь, оставив меня стоять на месте.

Каждый шаг отдавался отчётливым уколом вины в моей душе. Я с силой ударила кулаком по перилам.

Ну, не могу я просто так сказать!

С другой стороны… Мы ведь в небе. Я знаю, что никто из команды не сдаст нас контрабандистам. Посторонних здесь нет. Так может, пора бы довериться, хоть немного? В конце концов, мы же друзья!

Глубоко вздохнув, я провела руками по лицу.

— Всё пошло не по плану?

Голос Корсака заставил меня поднять голову, и в лицо тут же ударил сильный порыв ветра. И как он смог так тихо подойти? Ведь на палубе нет–нет, да и попадаются скрипящие доски.

— Он не верит мне, что всё будет хорошо, потому что я не готова доверить ему секрет о своём прошлом здесь.

Парень слегка удивлённо поднял брови.

— С каких пор это стало секретом?

— С тех самых, — мрачно ответила я.

— Ну, сам факт, что ты была квартирмейстером, а я — твой старший братец — это ведь не тайна. И не думаешь ли ты, что он сдаст тебя контрабандистам?

Я усмехнулась, проведя рукой по дереву перил.

— Нет, конечно.

Задумавшись, я уставилась на темнеющие угодья, исполосованные грядками и стройными рядами культурных растений. Между ними вилась тонкая лента реки, отражающая солнечный свет. То тут, то там виднелись дома, а чуть дальше паутиной огоньков устроился город. Интересно, это в нём мне предстоит расспрашивать о «Терре»? Если так, то нам с Лиумом лучше бы поскорее найти общий язык.

— Тогда, — прервал мои мысли Корсак, — выбирай, что тебе важнее: твои секреты, или хотя бы относительное спокойствие друга.

— Я не могу перестать бояться, что моё прошлое может навредить кому–то, — смущенно призналась я.

— И как же они навредят сейчас? — испытующе посмотрел на меня брат.

Я лишь повела плечами. Рациональной причины для опасений, вроде бы, не было. Скорее, я уже привыкла держать эти тайны при себе.

— Ты хоть раз думала, как много мог разрушить твой страх?

От такого вопроса я опешила, и удивлённо уставилась на Корсака. Он смотрел на меня необычайно серьёзно.

— Но… но я боялась, что это подставит вас всех под удар, — растерянно ответила я. — Я боялась потерять вас.

— Поэтому ушла в новую жизнь, забыв о тех, кто тебя любил? — изогнул бровь капитан.

— Я не забывала вас! — воскликнула я, ощутив, как глаза набираются слезами. — Как ты можешь так говорить?!

— А как ты можешь утверждать обратное, если не было никаких признаков опасности, а ты всё равно не написала ни строчки своим друзьям? Даже я получал вести хорошо, если раз в три месяца. Так я — твой брат, и всё равно бы никуда не делся. А ведь связь с ним могла легко оборваться за эти годы. Четыре года, Лисица! Четыре! Ты не думала, что из–за своих страхов могла легко потерять всех, кого знала?

Я резко отвернулась, чувствуя, как слёзы текут по щекам. Конечно же, думала! Конечно же, я хотела связаться со своими друзьями, и Бог знает, что я ничего так не боялась, как потерять их. Но именно связью с ними я и могла подвергнуть их опасности. Или я так думала…

— Что ты от меня хочешь?.. — измученно спросила я, не оборачиваясь.

— Чтобы ты больше не позволяла страху стоять у себя на пути. Мы с ребятами смогли наплевать на время и обстоятельства. А смогут ли твои новые друзья? И хочешь ли ты испытывать их на прочность?

Я молчала, где–то в душе понимая, что он прав. Но признать свою ошибку было не так–то просто. Всё это время мне казалось, что у меня нет другого выхода… Но так ли это на самом деле? Может, я и правда сама загнала себя в клетку?

В таком случае… Пора её разрушить.

— Ты прав. Я скажу Лиуму.

Брат мягко улыбнулся.

— Молодец, — с этими словами он взъерошил мне волосы в знак одобрения, а я была слишком уставшей, чтобы возмущаться. Затем подошёл ближе и добавил на ухо: Поздравляю с усвоением очень важного урока в курсе капитана.

Я удивлённо распахнула глаза, и тут же повернула голову к Корсаку — не шутит ли.

Он ободряюще улыбнулся и по–дружески сжал моё плечо.

— Страх — твой помощник, но лишь до тех пор, пока ты держишь его в узде. А не наоборот.

— Что ж… Спасибо, — немного растерянно ответила я.

— Обращайся, — кивнул он.

Я пристально посмотрела на капитана.

— Ты изменился.

— Ты тоже, — пожал плечами брат. — Все мы меняемся. Но это к добру, — подмигнул он, и пошёл к себе.

Я же осталась на палубе, чтобы ещё немного посмотреть на погружающийся в ночь пейзаж. Прохладный ветер с каждой минутой всё усерднее пытался загнать меня в каюту.

Я не могла отделаться от мыслей о том, как много я пропустила в жизни друзей из–за своих страхов. Насколько они могли измениться… И насколько изменилась я сама.

Спустя полчаса и достижение относительного душевного равновесия, я пошла спать.

Когда я проснулась, Флейм ещё крепко спала. Погода за бортом вновь была ясная и солнечная, и лучи резво освещали нашу небольшую каюту, отсвечивая от разбросанных деталей.

Поглядев на подругу, я вздохнула. И когда мы уже сможем нормально поговорить?..