— Наш проект называется «Unless», потому что мы не сможем вернуть животных и всё исправить, если только человек не изменит своё отношение к ним. Они так и будут оставаться легендами и сказками. Если только не найдётся тот, кому не всё равно. Если только люди не поймут, что не имеют никакого права на такую бесчеловечную жестокость к своим соседям по планете.

Профессор ненадолго умолк, и никто из нас не смел нарушить повисшую тишину.

— Животные могут быть опасны, — добавил он. — Но самое опасное из них — это человек. Помни об этом, нашедший «Ковчег». И отвечая на вопрос «случилось ли то самое «если только…?», дающее добро на старт клонирования, будь предельно честен с собой. Теперь от тебя зависит, повторятся ли ужасы, увиденные тобой только что, или нет.

Экран почернел. На нём светились только шесть белых букв, которые въедались в мозг. В повисшей гробовой тишине они одновременно и давали надежду, и убивали её:

«Unless»

Мы все так и застыли, в полнейшей тишине. Даже дракончик на моём плече. И когда Грей пошёл к экрану, даже шелохнулись от неожиданности.

Он нажал на надпись, и после неё появился белый экран с надписью: «Доступ получен». В конце неё стояла долгожданная зелёная галочка, а снизу расположились кнопки «Начать работу» и «Закрыть».

Вот оно — то, чего мы добивались вот уже пять дней. А Нат с Джо — и того больше. Но нажимать «Начать работу» никто не торопился.

— Вы говорили, что кроме этого видео есть ещё что–то, что мы должны учитывать, — нарушил тишину Нат.

— Верно, — кивнул Грей. — Прогресс нельзя назвать злом, это в любом случае будет добром. Но у вас оно хаотичное. А вред от хаотичного добра может быть гораздо большим, чем от умышленного зла.

— Но подконтрольный прогресс — это лишение любых перспектив, — возразила Джо. — Наука — тоже своего рода творчество, и нельзя пытаться уместить её в рамки.

— Но ведь вы не проводите эксперименты со взрывчаткой на людной площади, — возразил Грей. — Вы делаете это в лаборатории, следуя технике безопасности. А это, в конце концов, тоже свод правил, которые исключают хаотичность.

— Но не полностью.

— Не полностью, — согласился глава «Терры». — Остаётся ровно столько, сколько нужно для прогресса, без вреда окружающим.

— Ближе к сути, — поторопил учёный.

— Вы не подумали вот о чём: что дальше? — Грей выдержал паузу, во время которой Нат выразительно посмотрел на мужчину, давая понять, что готов выслушать. — Клонируете вы животных, вырастите их из образцов ДНК. Браво, великое научное открытие! — мужчина театрально похлопал в ладони. — Вас напечатают на первых страницах всех газет. Дадут премию. Возможно, даже не одну — целую охапку. А дальше что? Куда вы их выпустите? В долины, отравленные смесью газов? В море, наполненное химическими отходами настолько, что рыбы умрут ранее, чем заплывут туда?

— Но ведь есть пригодные для жизни места, — с сомнением ответила Флейм.

— О, да, — закивал глава «Терры». — И они все заняты людьми и их угодьями. Да так, что они начинают заселять и опасные зоны.

— И что вы предлагаете делать? Оставить всё, как есть, потому что «нет места»? — уточнил Нат.

— Нет, конечно! — фыркнул Грей. — Сделать место. Выкачать сероводород, очистить воду, исключить развитие загрязняющих технологий, найти более–менее пригодные территории…

Мы с Лиумом переглянулись. Всё, что мы знали о Грее, теперь представало в совершенно другом ракурсе.

— То есть, вы за этим выкупали дома возле сероводородных долин? — уточнила я.

— И проекты самолётов на топливе? — поддержал меня Лиум.

— И летаете вы по свету в поиске пригодных для животных территорий?

— Ну, конечно! — воскликнул Грей. — А для чего же ещё?!

— Чтобы выгодно заполучить больше территорий…

— О, да, отравленная земля — сплошная выгода! Одна искра и прибыль будет просто взрывной! — фыркнул он. — Вы что, портовых баек наслушались?

Мы с Лиумом пристыженно переглянулись.

— Хорошо, а что с механическими животными? Почему вы стремитесь сделать их настолько похожими на настоящих? — сощурилась Джо.

— Вы что, ролик вообще не смотрели? — страдальчески воскликнул Грей. — Экология — не единственная наша проблема! Разум людей — вот, что важно! Дать людям понять их хрупкость и ценность, научить уважать существ другого вида и не вредить им. Или хотите повторения? — с этими словами он выразительно кивнул на экран. — Подумайте, а нужны ли миру ещё потрясения, когда он не оправился от тех, что уже есть?

Мы едва ли верили в услышанное. Мы были неправы. Всё это время мы так чудовищно ошибались!

— То есть, вы за этим сюда прибыли? — наконец сказала я. — Чтоб мы не слили единственный шанс возродить животных в мир, который к этому ещё не готов?

— Вот это проницательность! — воскликнул Грей. — Дайте премию «Умница года» этой пилотессе, она уже второй раз за день озвучивает умные вещи. А вы думали, зачем я здесь?

Мы переглянулись, и пристыженно опустили глаза.

— Были версии, что вы хотите выпускать их в ограниченном тираже для богачей. Как игрушки, — озвучила Джо. — Или в целом не дать им существовать, чтобы не было конкуренции вашим механоидам.

Грей слушал это с округлившимися от удивления глазами, а потом рассмеялся.

— Ну, надо же! — веселился он. — Что ещё они придумают? Нет, о том, что я только то и делаю, что по курортам шляюсь, я слышал, но это…

Мы все чувствовали себя в высшей степени неловко и полными дураками.

Отсмеявшись, он выдохнул и уже серьёзно сказал:

— Не столь важно, что и кто придумал. Восстановление животных стало моей мечтой, ещё когда я рассматривал картинки в старой энциклопедии и слушал рассказы стариков о тех питомцах, что были в бункерах.

— Правда? Я думал, что один прозябал за подобными занятиями в детстве, — удивился Нат.

— Как видите, нет, — улыбнулся Грей. — Я немало времени потратил на поиски Ковчега. Но оказавшись здесь и посмотрев ролик, понял, что мир не готов к животным. Тогда у меня родилась идея по созданию механоидов — они должны были воспитать в людях правильное отношение к зверям. Но изучая фауну нашей планеты, понял, что они не выживут в сегодняшних реалиях дикой природы. Тогда и стал заниматься ею, строить центры по восстановлению биогеоценозов, пытаться очистить загрязнённые участки.

— Тогда «Терра» и сменила свою деятельность, не так ли? — уточнила я.

— Именно, — кивнул мужчина. — И кстати… Вы двое, — он указал на меня и Флейм. — Могу я взглянуть на ваших змею и дракона?

Глянув на Флейм и получив её согласие, я подошла ближе.

Грей очень осторожно, будто дракон был сделан не из металла, а из бумаги, принялся оглядывать его.

— Поразительно, — прошептал он. — Он летает?

Флейм кивнула, дала механоиду команду, и он мигом поднялся в воздух, облетел комнату и приземлился ей на ладонь.

— Прекрасно, — восхищённо сказал он. — Позволите взглянуть на вашу змею?

— Только на моей руке, — отчеканила подруга.

Грей кивнул, и подошёл ближе. Флейм протянула к нему запястье и он принялся со всех сторон оглядывать Сеньориту. Та заинтересованно смотрела на него.

— Невероятно! У неё повадки живого существа! — воскликнул мужчина, выпрямляясь. — И где вы только их взяли?

— Сама собрала, — с вызовом ответила девушка.

Мужчина в восхищении поднял брови.

— Аплодирую вам стоя. Флейм, если не ошибаюсь? — уточнил он.

— Да.

— Где вы этому научились? — уточнил, облокачиваясь на кресло.

— У твоей ма…

— Она сама этому научилась, — поспешила я на выручку Флейм, и тактично добавила — Сэр.

— Значит, самоучка? Поразительно, — добавил он, и обвёл нас взглядом. — Когда летел сюда, то подозревал, что увижу увлечённых и преданных своему делу людей — как учёных, так и почтальонов. В конце концов, добраться сюда — это немалое достижение. Но вы не перестаёте меня приятно удивлять!