— Как малыш? — спросила, еле ворочая языком. Это главное, что меня интересовало.

— Лучше всех! — улыбнулся Дима, уставший, немного взъерошенный и с садиной на виске.

— 3700, 51 сантиметр, боец! А голосистый какой. Даже Тимка таким не был. Ну, ты сейчас и сама услышишь.

— Мой Богдан. Нет, — качнула головой, — наш с тобой Богданчик.

И такая радость во мне поднялась, такое счастье затопило душу, что хотелось кружиться по комнате, но всё, что я могла, — это с трудом поднять руку и через пелёнку погладить малютку.

— Я вызову медсестру, пусть поможет тебе с первым кормлением.

Девушка в маске и белом халате пришла почти сразу, подала мне малыша и показала, что как делать, чтобы он начал есть. Сынок немного поплямкал и присосался ко мне с таким аппетитом, что я удостоверилась: с ним действительно всё в порядке.

Прижимать к груди сына. Господи, это невообразимые ощущения!

— Как ты? — муж помогал придерживать малыша.

— Сил совсем нет.

Как хорошо, что у нас отдельная палата и Дима здесь, со мной. Одно его присутствие давало ощущение спокойствия и уверенность, что всё будет хорошо, что вместе мы со всем справимся.

Нас с Димасиком спасли ремни безопасности и быстрота его реакции. Повезло, что удар пришёлся не на мою сторону машины и в меня не выстрелили подушки безопасности. Хотя встряхнуло нас, конечно, знатно. И да, у меня тоже на голове красовались шишка и ссадина.

Было проведено тщательное расследование, в результате которого выяснилось, что «привет» нам передал оскорблённый моим отказом Глеб. Более того, всплыли и другие любопытные факты из его прошлого. Оказалось, что бывшая жена Коновальского ему изменила, после чего они развелись и он отобрал у неё дочь. Однако «долго и счастливо» у Татьяны с новым мужем не случилось, потому что они в скором времени попали в аварию: их машину протаранил грузовик. В тот раз водителю удалось скрыться, концов никто не нашёл. Зато сейчас наёмник, который собирался проделать тот же фокус со мной и Димой, потерял сознание, врезавшись в столб, поэтому после допроса сдал Глебушку с потрохами.

Признаюсь, я сразу же подумала об Анфисе. Неужели её отца посадят, а саму малышку упекут в детдом. Но… нет, не случилось. Маньячный юрист отказался сдаваться полиции и попытался скрыться, прихватив с собой дочь. Они выехали на встречную и. Нет, их жизнь оборвал не грузовик, а бетонное ограждение.

Глеб. его мне было почти не жаль, но вот Анфису — да, и даже очень. Малышка могла бы жить и жить и при должном воспитании имела все шансы стать хорошим человеком, но. Всё случилось так, как случилось. Правильно говорят, что за преступления родителей страдают их дети. В данном случае пострадали оба.

А вскоре я узнала, что заказавший нас с Димой Борис Злобинцев разорился. Совпадение ли это, или мой свёкор таки отомстил за сына и пустил гада по миру? Не знаю. И нет, я не чувствовала удовлетворения, он должен был страдать куда больше! Как страдал Дима, когда истекал кровью у меня на руках, как не находили места его родители, наматывая круги у операционной, и как изводила себя я, ожидая вердикта врачей. Вот такая я мстительная.

Однако когда узнала, что Бориса подрезали в пьяной драке, то не ощутила радости. У него внутренние повреждения оказались куда более серьёзными, еле выжил. Оставалось лишь надеяться, что он сделал выводы из своих поступков.

А Александра, ради которой он во всё это ввязался, преспокойно выскочила за бугром замуж, а потом спешно развелась и снова выскочила, но уже за другого. Вот такая она, наследница Рижского, очень быстрая на подъём. Сколько продержится её новый союз? Кто знает. Но пока она занята своей личной жизнью, нас не трогает. Чего мы, собственно, и добивались.

Что касается бабушки, то она отказалась и дальше жить с гулящим сыном. Разменяла квартиру на две однушки, перечеркнув прошлое, которое связывало её с теми местами, и переехала в другой район. Мой отец тоже сменил район, хотя, надо отдать ему должное, к матери всё же иногда захаживал. Ну а мы с детишками бывали у неё регулярно, как и она у нас.

Кстати, в вопросе материнства я была не одинока. Главный и самый удивительный сюрприз всем нам преподнесла мама, подарив мне маленького братика! Это была поздняя и не самая лёгкая беременность, Василий ушёл с опасной работы телохранителя, чтобы больше времени проводить с женой и не рисковать понапрасну, стал тренером и инструктором молодых бойцов. Мамуля поначалу хотела рожать сама, но потом таки решили делать кесарево. Малыш родился здоровеньким и крепким, весь в отца пошёл. Так что теперь Роман Васильевич Зверев на пару с моим Богданом оглашал окрестности сочным голосом и требовал молока.

Мне после родов было непросто перенести известия об Анфисе, да и остальные новости настроения не улучшили. Разве что бабуля с мамой порадовали, это да. Но у меня была отрада, новорождённый сын, ради которого я выбросила из головы всё плохое. Богданчик — наше маленькое чудо. Глазами он пошёл в отца, достойно продолжив династию Зарецких.

За всю мою бытность няней малышей в колясочке я ещё не возила. А уж если он свой, который девять месяцев был под сердцем. Просто непередаваемые ощущения! Думаю, каждая мамочка меня поймёт. Этот маленький комочек жизни, который сладко спал и сжимал крохотные кулачки, стал для меня средоточием всего.

— Уснул? — раздался над ухом шёпот любимого.

Я кивнула и взглянула на него вполоборота, окунувшись в серые мраморные омуты Димкиных глаз. Он склонился ко мне и конфисковал поцелуй, а я откинулась назад и облокотилась спиной на его грудь, наслаждаясь прикосновениями ласковых рук, которые обвили мою талию, и родными объятиями.

— Ну как, привыкаешь к роли папочки? — прошептала игриво, продолжая покачивать коляску.

— Уже привык… И это замечательно! — опалил он дыханием моё ухо. — Так что готовьтесь, Ангелина Павловна, я захочу повторения. Вы разбудили спящий вулкан. Что скажете о лапочке-дочке?

— Ну-у, если у неё будут твои глаза. — протянула с улыбкой.

— Думаю, пусть на этот раз будут твои.

Четыре года спустя

На школьном выпускном Дарина сияла улыбкой и блистала голубым атласным платьем с камушками. Дизайн создавала сама, шила тоже. Да, её увлечение модой не просто не прошло, а материализовалось во вполне конкретные цели и желания — закончить институт моды и дизайна и открыть своё дело. Получив аттестат и нафотографировавшись с одноклассниками, она не стала вместе со всеми ехать встречать рассвет, вместо этого посмотрела на меня глазами кота из мультика «Шрэк»:

— Линочка, ты ведь разрешишь мне поехать кататься с Рустамом? Пожа-а-алуйста!

— А как же твои друзья из класса? — удивилась я. — Совместная встреча рассвета — это как прощальный ритуал. Можно сказать, последний раз вместе.

— Но я. я хочу встретить рассвет с Рустамом, понимаешь? — и заалела, как маков цвет. — Я ведь уже взрослая, аттестат есть, почти студентка. Мы будем просто кататься и гулять, обещаю!

Мы с Димой переглянулись.

— Что, Рустам, возьмёшь под крыло нашу пташку? — спросил он у друга, который весь вечер фотографировал зазнобу.

— Возьму с удовольствием, — улыбнулся тот. — Отвечаю за неё головой, не волнуйся, брат.

Они укатили в ночь на его машине, а на утро мы узнали, что Ибрагимов сделал Дарине предложение и она его приняла. Теперь слово осталось за нами как за родителями. Рустам пришёл просить руки по всем правилам, а мы не видели причин для отказа, только поставили условие, чтобы они не слишком спешили и дождались хотя бы совершеннолетия невесты. Счастью будущих женатиков не было предела. Год пролетел быстро, Дарина закончила первый курс желанного института, а в конце лета ребята сыграли свадьбу и отправились в путешествие, чтобы молодая жена насладилась отдыхом перед началом следующего семестра.

— Повезло Рине встретить своего мужчину так рано, — вздохнула я мечтательно, сидя на веранде нашего загородного дома вместе с мужем и пятилетним Богданчиком, который с головой ушёл в собирание конструктора. — А я столько лет зря потеряла, как минимум десять.